Онегин. Продолжение
Шрифт:
Кивнув Ивану – дорогому юбиляру:
«Ох и задам я Ольге жару!!!
Ну, что творит она – никак я не пойму!».
Летят навстречу Тане Оля с Вовой.
Отправили Володю за коктейлем.
Татьяна говорит с улыбкой, еле-еле:
–Ты объяснить, надеюсь, мне готова!?
Весь этот цирк с его портретом был к чему?
– Потом я всё, Татьяна, объясню.
Сейчас ты мне, сеструха, помогай.
К диванам бабу Нюру отправляй,
Когда у них, конечно, пусто станет.
Пускай
Пускай его, пожалуйста, припрячет.
Татьяна в шоке:
–Маша чуть не плачет!
Она же будет думать- по-те-ря-ла!
Она бы жадничать, наверняка, не стала
И отдала б тебе легко его портрет.
Так было б лучше, Оля, проще…
– Нет!
Ты мне не веришь. Как обычно –зря!
Листок как ловко под диван упал.
Его Володя если б увидал,
Сейчас бы плакала, стояла – я.
Не видя смысла совершенного обмана,
Татьяна всё же будет помогать.
Подходит Вова к ним с коктейлем и Иваном.
– Сейчас, девчата, можно по-га-дать!
Девчонки смотрят на Ивана с удивлением.
– Не поняли!? …Наш стол журнальный
На время превращается в гадальный.
Опять не поняли!? …Какие вы – потёмки!
Я покажу… Со мной скорей идёмте.
А у стола уже толпа, на самом деле.
За ним бомбическая леди в грузном теле.
В ней что-то от гадалки, вправду, есть:
Вещуньи и цыганки колдовская смесь.
Сверкает чёрными очами,
Перстами по столу стучит,
И, в воздухе махая королями,
Кому-то предсказание говорит.
Лежат послушно карты перед ней
Всех-всех значений мира, всех мастей!
И каждая – свой час, пожалуй, ждёт.
В колоде всякий карту для себя найдёт.
– А это кто такая? Ванина родня?
– Предположительно! …Уж точно не моя!
– А это та, поди, что за роялем пела!?
– Ага, конечно, ну, везде успела!
– А что!? Талантлива во всём – и так бывает.
– Как у меня сестра!? Ну, как в кино играет!
И может мастерски портрет она писать.
Сама не знает, кем же лучше стать?
Кем, интересно, Оля, быть сложнее?
То ли художницей, умеющей играть?
Артисткой ли, что рисовать умеет?
– Сарказм на троечку, Танюша, твой.
Иди- ка погадай… А нет уж – лучше стой!
–
Заботит Ольгу на диванах молодёжь:
–Ну, что ж они оттуда не уйдут никак!?
И кто вообще они такие? Молодняк.
– Отсюда сразу так не разберёшь.
Ну, это детки приглашённых тёть и дядь.
Тебе их всех по именам перечислять?
– Да нет уж! Обойдусь! И как их выгонять?
– «План БЭ», походу,
Нюра будет применять.– Серьёзно!? Баба Нюра!? – смех у Оли.-
Какой план БЭ!?
– Ты мне не веришь, что ли?
«План БЭ» у всех на свете должен быть!
– У бабы Ани? Я не верю! Насмешила!
– У Бога точно есть. В Него-то веришь ты?
Ну, вот же, Ольга! И о чем я говорила?
Со шваброй баба Нюра в зал выходит.
И вдоль диванов начинает мыть:
–Там сок, мои хорошие, разлит,
Пустите бабушку…
И молодёжь уходит.
– Ну, шик, ну, блеск!!!– и Ольга засияла.
– Учитесь! Оленька! Бесплатно -мастер-класс!
Считай, что твой портрет почти у нас.
– Ты так внимание бы, Тань, не привлекала.
Потише можно ведь, наверно, говорить!
Подходит Ленская Мария сзади.
– Меня простите, Ольга, Бога ради:
Портрет не получилось отыскать.
Ума не приложу- вот где он может быть.
Вы хоть успели на него взглянуть?
Как в доме вашем умудрилась потерять?
– Ой, да найдётся, Маша, как-нибудь.
– Ну, вот такая я, дурёшка-дура!
– Ну, что вы, Маша, вы – то здесь при чём!?-
У Оли в горле от растерянности ком.
И видит Оля, как уходит баба Нюра,
Довольная, с «медалью на груди»,
За подвиг, совершенный у диванов.
У Оленьки пожар внутри
Из-за досадного, нелепого обмана.
Татьяна не находит себе место:
–Несут шампанское. Давайте выпьем вместе!
Официант как раз подходит к ним.
Раздался «дзынь» от встречи трёх бокалов.
И прозвучал от Тани тост…И не один.
Пусть мало выпито, но веселее стало.
Мария наблюдает за колдуньей.
Какие кольца! И все разные! Не счесть!
И предрекает разное вещунья-
То радость, то тоску, а то дорогу,
То страсть, а то гостей, а то тревогу,
То горесть, а то сладость, а то – месть.
– И я хочу, пускай мне погадает!
–
Мария, поразмыслив, говорит.
И молодость в глазах её играет,
И пламя у неё в груди горит.
Сие желание Таня поддержала.
Подталкивает Ленскую к столу,
Что картами завален в центре зала.
Тут старшего племянника в углу
Татьяна замечает. С ним Володя.
И чувствуется – между ними спор.
И с одной точки Дима глаз не сводит.
Негодования не лишён отцовский взор.
Оставил сына папа- видно, всё сказал.
И Дмитрий уж совсем сердитым стал.
Татьяна смотрит на сестру, в её глазах