Они приходят осенью

Она так и делала. Но это не оберегло от того, что они на окраине города столкнулись с мразью. Из подъезда вышла старуха с зонтом, посмотрела на Семёна и, судя по её гневному взгляду, она его узнала. Затем устремила взор на Марину и в её глазах вспыхнул даже не страх, а настоящий ужас. Старуха выронила зонт, тяжело задышала, прижалась к двери и заскулила точно перепуганная собачонка.

Марина и Семён вместо пожилой женщины видели дрожащую жалкую тварь, кожа которой стала серой. Монстр с трудом держался на ногах.

— Она тебя испугалась, — опешил Семён, сжимая в кармане рукоятку шокера. — Моё зрение не настолько испортилось, чтобы я этого не заметил. Она что-то в тебе разглядела.

Марина подошла к старухе, вытянула руку, чувствуя, что могла бы без малейших усилий уничтожить эту тварь. Но убивать её не хотелось, да и смысла в этом не было. Семён рассказывал, что мрази сейчас не отнимают у людей энергию, а всего лишь доживают свои дни. Неделя-другая — и их не станет, вымрут и выглядеть это будет естественно. Кому какое дело до умершей старухи? Или до наркомана? И плевать, что по статистике смертей многовато, что весной в Светинске старуха с косой собирает большую жатву, чем в других городах. Всякое случается. Вряд ли кто-то из «не видящих» усмотрит в этом что-то сверхъестественное. Спишут на отсталую медицину и успокоятся.

Старуха опустилась на асфальт, подняла зонт раскрыла его и спряталась за ним точно за щитом. Так ребёнок прячется под одеялом от ночных страхов.

— Не будем задерживаться, — поторопил Семён. В его глазах промелькнула жалость и он отвёл взгляд от твари.

Они продолжили путь. Через какое-то время Марине пришлось опять остановиться, чтобы сконцентрироваться, унять бушующий в груди пожар. Она рассудила, что, пожалуй, так себя чувствовал Фродо, когда нёс Кольцо Всевластья к горе Ородруин. Эта мысль едва не вызвала у неё истеричный смех, с трудом его сдержала. И снова ей померещилось, что вокруг всё пылает — горели пятиэтажки, огонь отражался в окнах, языки пламени ползли по асфальту, деревьям, фонарным столбам, окутывал автомобили, прохожие напоминали свечи…

«Не сойти бы с ума! — подумала Марина. — Дойти бы до Варвары и не спятить!»

Та сила, что находилась сейчас в ней — это было слишком чуждо для человека, слишком противоестественно. Это как прикоснуться к разуму древнего бога. Вероятность сумасшествия казалась Марине более чем ожидаемой. Время определённо было не на её стороне.

Усмирив огонь, она двинулась дальше едва ли не бегом. Семён с трудом за ней поспевал. В таком темпе они добрались до окраины города, больше не встретив ни одного монстра.

— Давай всё-таки поймаем попутку, — предложил Семён. — Нам ещё километров пять топать, а ты… неважно выглядишь.

Марина мотнула головой. Ей представилось, как они садятся в машину, едут и… пламя охватывает салон. Нет, нужно двигаться, шевелиться. Движение немного сдерживает огонь, точнее, помогает Духу города его сдерживать.

— Мы справимся, — она попыталась улыбнуться, но получилась кривая гримаса. — Или у тебя сил уже нет?

— У меня? Да я хоть сейчас готов марафон пробежать. О тебе переживаю.

— Я в порядке, — соврала Марина, чувствуя себя совсем не в порядке. Ей было досадно, что не получалось пройти этот путь бодро, уверенной поступью, как сильный солдат перед битвой. Не так должен выглядеть поход, который может стать последним. Словно не просто идёшь, а тащишь на себе невыносимо тяжёлое оружие и нет никого, кто бы разделил с тобой эту тяжесть.

Впрочем, ныть и жаловаться — не вариант. Она сказала Семёну: «Мы справимся», значит так и должно быть. Это главная установка.

Тяжелее всего пришлось, когда они шли по бетонной дороге через лес. Марине казалось, что вокруг творится настоящий ад. Горели деревья, пламя вздымалось к небу, которое тоже полыхало, облака походили на потоки лавы. Трудно было убеждать себя, что всё это не по настоящему. Хотелось очутиться там, где вода, много воды и нет никакого огня. Вселенский пожар был абсолютно бесшумный, отчего-то это ещё больше нагоняло жути, добавляло ощущение ночного кошмара. Над дорогой пролетела стайка пылающих птиц. Марина с опаской взглянула на шагающего рядом Семёна… Тот тоже горел.

— Даже больше спрашивать не стану, в порядке ли ты, — буркнул он. — Вижу, что не в порядке. Ну ничего, мы уже близко, — через несколько шагов тихо добавил: — И есть ли у тебя хоть какой-то план, я, пожалуй, тоже спрашивать не буду.

«И правильно», — подумала Марина, потому что никакого плана не было. Только — цель.

Вышли к опушке. Впереди, за пустырём, располагался экопосёлок. Мир больше не горел и Марине логово Варвары сейчас казалось островком умиротворения. Аккуратные домики, солнечные лучи отражались в окнах и на стеклянных панелях теплиц, ухоженные деревья, лопасти белых ветряков неспешно вращались под дуновением ветерка. Идиллия. Сторонний наблюдатель посмотрит на такое место и подумает: «Именно тут я и хотел бы жить». Откуда стороннему наблюдателю знать, что здесь обитают чудовища? Откуда ему знать, что все эти здания лишь ширма, за которой скрывается зло?

Семён поглядел в небо, прищурившись.

— Хороший денёк, чтобы умереть. Это я в каким-то фильме слышал. Боюсь, это наш последний день.

— Мы не умирать туда идём, — разозлилась Марина. Её возмущало не то, что Семён вероятно прав, а то, что он озвучил это вслух. Да, скорее всего они не выйдут из логова Варвары живыми, но признавая это очень не хотелось. Впрочем, она не услышала в его словах ни страха, ни даже сожаления. Он был готов к смерти. А она сама? Пожалуй, нет. Не совсем. У неё было то, что держало её на этом свете. Якорь. Сестра. И желание увидеть, как всё изменится после победы. Потому и сказала, что они идут туда не умирать. Поверить бы теперь в это.

С минуту постояв на опушке, они зашагали через покрытую островками талого снега пустошь. Семён вынул из кармана электрошокер, поглядел на него и невесело усмехнулся, явно считая это оружие совершенно не подходящим. А Марина представила, что рядом идут Ярослав, Инга, Нонна, Вадик. Легче как-то стало от этого, словно они действительно тут. Все в сборе, отчаянная команда, решившая бросить вызов Варваре, отказавшаяся мириться с тем, что в городе бродят монстры. Марине сейчас казалось, что с тех пор, как она примкнула к этой команде, прошли годы, а не всего несколько месяцев. Странная штука память, умеет оно значимые отрезки жизни растягивать во времени.

Охранники их заметили, но ничего предпринимать не стали. Просто стояли, ждали. Изумление на их лицах сменилось страхом, когда Марина с Семёном приблизились.

— Вы, — прошипел один из охранников.

— Да, мы, — Семён развёл руками. Если его и напрягала вся эта ситуация, то вида он не подавал. — Пришли, чтобы Варвару замочить. Решили, что сейчас самое время. Ну так как? Попытаетесь нас остановить?

Охранники переглянулись, в их глазах сквозило сомнение. Со слов Семёна Марина знала, что после того, как Варвара залегала в спячку, преданность к ней монстров переставала быть абсолютной, фанатичной. И теперь было видно, что он говорил правду. Осенью эти твари уже напали бы, несмотря на страх, который они определённо испытывали.