Они жили не так, как привыкли

– Доброе утро, – рассмеялась она.

– Очень смешно, – проворчал он.

– Сегодня ты похож на сумасшедшего.

Он хмыкнул.

– И я тебя не виню. Прошлой ночью я сделала ужасную вещь. Я не накормила тебя ужином и хочу извиниться за это.

– Я и не думал об ужине, – с достоинством сказал он.

– Да? Тогда чего ты бесишься?

– Я не могу оставаться с женщиной, которая пьет.

– Кто пьет?

– Ты.

– Я не пью, – с негодованием сказала она.

– Не пьешь? А кто вчера валялся на кровати голышом, как младенец?

– А кто был настолько глуп, что не снял с меня ожерелье? – отпарировала она. – Оно порвалось и я всю ночь спала на камешках. Теперь я вся в синяках. Вот смотри. Здесь, здесь и вон…

– Линда, – прервал он ее, – я всего лишь простой парень из Новой Гавани. Я не привык к испорченным девицам, которые обременены огромными счетами, все время украшаются и шляются по салунам, изрядно при этом нагружаясь.

– Раз тебе не нравится моя компания, то почему ты остался?

– Я ухожу. – Он выбрался из пруда и стал одеваться. – Я сейчас же отправляюсь на юг.

– Приятной пешей прогулки!

– Я еду.

– Едешь? В детской колясочке?

– Нет, в «шеви».

– Джим, ты серьезно? – Она вышла из пруда со встревоженным видом. – Но ты ведь в самом деле не умеешь управлять машиной!

– Не умею? А разве не я привез тебя прошлой ночью домой, вдребезги пьяной?

– Тебе будет ужасно трудно.

– Ничего, перебьюсь. В любом случае, я не могу торчать здесь вечно. Ты девочка для вечеринок, тебе бы только играть. А у меня кое-что серьезное на уме. Я поеду на юг и найду парней, которые разбираются в телевидении.

– Джим, ты ошибаешься во мне. Мне ничуть не нравится это. Ну посмотри, как я оборудовала свой дом. Могла ли я это сделать, если бы все время проводила в кабаках?

– Ты выполнила прекрасную работу, – согласился он.

– Пожалуйста, не уезжай сегодня. Ты еще не готов.

– А, ты только хочешь, чтобы я был поблизости и обучал тебя музыке?

– Кто сказал это?

– Ты. Прошлой ночью.

Она нахмурилась, сняла шапочку, потом взяла полотенце и стала вытираться. Наконец, она сказала:

– Джим, я буду честной с тобой. Конечно, я хочу, чтобы ты остался на время, я это не отрицаю. Но я не хочу, чтобы ты был постоянно поблизости. Вообще, что у нас с тобой общего?

– Ты из проклятого Верхнего города, – проворчал он.

– Нет, нет, не то. Просто ты парень, а я девушка, и мы не можем ничего предложить друг другу. Мы разные. У нас различные вкусы и интересы. Факт?

– Абсолютно.

– Но ты еще не готов уезжать. Вот что я тебе скажу: мы проведем все утро, тренируясь в управлении машиной, а затем будет развлекаться. Что бы ты хотел сделать? Посетить Современный музей? Организовать пикник?

Лицо Майо просветлело.

– Знаешь что? Я ни разу в жизни не был на пикнике. Однажды я был барменом на пикнике на морском берегу, но это не то. Там было не так, как бывает в детстве.

Она засияла от восторга.

– Тогда у нас будет настоящий детский пикник.

Она притащила свои куклы. Она держала их в руках, пока Майо ставил корзинку для пикника у подножия памятника Алисы в Стране Чудес. Статуя смущала Майо, который никогда не слышал сказку Льюиса Кэррола. Пока Линда усаживала своих любимцев и распаковывала корзинку, она поведала Майо краткую историю и рассказала, что головы Алисы, Безумного Шляпника и Мартовского Зайца отполированы ладошками детворы, игравшей здесь в Короля на Горе.

– Забавно, но я никогда не слышал эту сказку, – сказал он.

– Мне кажется, у тебя было не очень хорошее детство, Джим.

– Почему ты сказала… – Он замолчал, поднял голову и напряженно прислушался.

– В чем дело? – спросила Линда.

– Ты когда-нибудь слышала синего дзея?

– Нет.

– Слушай. Он издает забавные звуки, точно сталь.

– Точно сталь?

– Да. Как… как мечи в поединке.

– Обманываешь?

– Нет, честно.

– Но птицы… Они не издают подобных звуков.

– Смотря какие. Синий дзей имитирует различные звуки. Скворец тоже. И попугаи. Так почему бы ему не подражать битве на мечах? Но где он слышал такое?

– Ты настоящий сельский мальчик, верно, Джим? Пчелы и синий дзей, скворцы и прочее…

– Наверное, так. Я хочу спросить, почему ты сказала, что у меня было плохое детство?

– О, не слышать про Алису, никогда не бывать на пикнике и тщетно мечтать о модели корабля… – Линда откупорила темную бутылку. – Хочешь попробовать вина?

– Ты только полегче, – предостерег он.

– Не останавливай меня. Я ведь не пьянчужка.

– Ты или не ты нализалась прошлой ночью?

– Ну, я, – сдалась она. – Но только потому, что это была моя первая выпивка за последние годы.

Ему была приятна ее капитуляция.

– Конечно, конечно. Я так и думал.

– Ну? Присоединяешься ко мне?

– А, черт, почему бы и нет? – усмехнулся он. – Давай, попробуем маленько. Слушай, мне нравятся эти кружки для пикника и тарелки тоже. Где ты их достала?

– «Эберкромби и Фитч», – невозмутимо ответила Линда. – Нержавеющий стальной сервиз на четыре персоны, тридцать девять долларов пятьдесят центов… Ваше здоровье.

Майо разразился смехом.

– Я был дурак, что поднял этот скандал.

– Все нормально.

Они выпили и стали есть в теплом молчании, по-товарищески улыбаясь друг другу. Линда сняла шелковую рубашку, чтобы загорать под жарким полуденным солнцем, и Майо аккуратно повесил ее на ветку куста. Внезапно Линда спросила:

– Так почему у тебя не было детства, Джим?

– Кто его знает. – Он помолчал. – Мне кажется, потому что моя мать умерла, когда я был маленьким. И еще мне пришлось много работать.

– Почему?

– Отец был школьным учителем. Знаешь, сколько им платят?

– О, вот почему ты против яйцеголовых!

– Я?

– Конечно, ты. Только не обижайся.

– Может быть, и так, – уступил он. – Это было, конечно, разочарованием для моего старика. Я играл за защитника в высшей школе, а он хотел сделать из меня Эйнштейна.

– Тебе нравится футбол?

– Не как игра. Футбол был бизнесом. Эй, помнишь, как мы обычно делились в детстве? «Эники, бэники, ели вареники…»

– Мы обычно говорили: «Шишел, мышел, этот вышел…»