Они
Шрифт:
– Его надо к нам…
– Я же вчера рассказывала, что разговор с ним не удался.
– Надо пробовать еще. Может, он разозлился, потому что ты девушка и, вдобавок ко всему, прочла «сокровенные», – смеется, – мысли.
Мне тоже смешно. Собираюсь сострить по этому поводу, но не успеваю произнести и звука, как вписываюсь в девушку. Или она в меня. Мне показалось, что она летела и не смотрела перед собой, а, значит, это ее вина.
– Эй, куда прешь?! – возмущённо пищу.
Девушка останавливается, отбрасывает копну черных волос за спину и угрожающе смотрит на меня.
– Не стой на пути.
– Тебе
«Вот дерьмовая сука! Пристала, как старая жвачка к подошве. Из-за нее я опоздаю» – слышу ее мысли и вскипаю.
– Извинись и разойдёмся!
– А кто ты такая? – грубит она.
Крис дергает меня за плечо.
– Оставь.
Но я уже разозлилась и не собираюсь останавливаться. Что это за наглость такая!
– Я бы показала тебе, кто я такая, да свидетелей много.
– О-о-о, – девушка похоже воодушевилась и меня начинает это пугать. Я всего лишь хочу, чтобы она извинилась. Черноволосая подходит ко мне ближе, и мы стоим с ней почти лоб в лоб. – Очень интересно посмотреть, – говорит, – как ты это покажешь. Давай проверим сегодня на аллее? Только ты и я. В полночь. Проигравший извинится перед победившим публично.
«Если выживет».
Заманчиво, но все равно, на мгновение я оторопела. Беспомощно замираю, глядя в хищные глаза соперницы. Поджать хвост – не в моем характере, поэтому вздергиваю подбородок и смело говорю:
– Идёт! Сегодня в полночь, на аллее.
Девушка удовлетворенно кивает головой и уходит. Крис безрадостно качает головой.
– Мне кажется, это того не стоило.
– Вот увидишь, Крис, – тяну его за рукав, – завтра она извинится публично и больше не станет связываться с Анной Пауэлл.
– Крис прав, – слышим за собой и разворачиваемся.
Джейсон. Он все видел.
Я вопросительно глазею на него. Сначала он думает, а потом то же самое произносит вслух:
– Не стоило.
Джейсон
– Зря ты всё это затеяла, – добавляю я и подхожу ближе к ребятам. – Ты не читала ее мысли? Неужели ты не поняла, что она опасна?
Анна с минуту думает, затем жмет плечами.
– Ее мысли меня не испугали.
Лукавит. Видно же, что боится. Затаенный страх написан на лице, но Анна упрямо не хочет это признавать. Красивая девчонка и яркая. И не красное платье делает ее внешность броской. Нисколько, нет. И блондинка она не от природы. Этакая приукрашенная, приодетая фифочка, и только самый зоркий разглядит за этой маскировкой настоящую Анну – гордую, самодостаточную и напористую. Не внешность играет главную роль в обаянии Анны, а то, как она умеет ее обыграть. Я обратил на это внимание еще вчера во время нашего разговора.
– Ты не должна связываться с той девушкой, – отвечаю и сам не знаю, почему решил помочь. По сути, мне должно быть всё равно.
– Это почему? Ты что-то знаешь?
– Имел с ней дело.
– Что ты имеешь в виду? – вступает в разговор Крис – кажется, так его зовут? – Вздыхаю. Сам напросился. – Идёмте, кое-что покажу.
Начались лекции. Наши ноги топают по тихим и пустым коридорам
корпуса. За массивными дверями слышатся голоса профессоров, усердно излагающих студентам свои предметы. Откуда-то сбоку доносятся манящие запахи свежевыпеченного хлеба и жареного мяса. У меня сводит желудок, ведь я отказался утром от завтрака. И все потому, что поспорил с мамой. Она против того, что я хочу ездить на велосипеде в университет. Что плохого, не пойму!Анна быстро понимает, что я веду их к боковому выходу.
– Джейсон, зачем ты ведёшь нас сюда?
– Сейчас всё узнаешь, – говорю я и останавливаюсь у стены.
Крис и Анна смотрят друг на друга и ждут.
– Присмотритесь внимательно, – велю я, тыча в пустую стену.
Оба всматриваются, но ничего не видят. Начинаю притопывать ногой. А потом замираю, так как Крис просовывает руку сквозь то место, где находится вмятина, о которой я и хочу поведать.
– Ты…
– Он через стены проходит, – как само собой разумеющееся сообщает Анна и ехидно мне лыбится. – Я пыталась тебе вчера сказать.
– Стена неровная, – произносит Крис, отвлекая нас от зарождающегося спора.
– Правильно. Это отпечаток моей головы.
Крис и Анна расширяют глаза и издают звуки удивления.
– Это она и ее дружки, – объясняю. – Они поймали меня после шоу… кхм… фокусов. Вы понимаете, о чем я. Слушайте, я не знаю, кто они такие, но парень, что держал меня, силён нереально. Ты можешь угодить в ловушку, Анна.
Выражение Анны не меняется, но я вижу, как она стягивает лямку перламутровой сумочки.
– Мы договорились один на один.
Что я делаю? К чему пытаюсь уговорить упрямую девчонку и оградить ее от опасности? Хочет броситься в клетку с диким зверем – флаг ей в руки. Больше я ничего не собираюсь делать.
Крис ударяется спиной о стену и проводит рукой по лицу. Он выглядит усталым, измученным, одним словом, задолбленным. Похоже, Анна крутит им, как хочет.
– Надо найти место, где всё это можно обсуждать без огласки. Ты не пыталась что-нибудь искать? – теперь уже Крис говорит только с Анной, и на меня они не обращают никакого внимания. Но я все равно внимательно слушаю, стоя у них за спинами.
– Когда бы я успела, Крис? – грубо бросает Анна в ответ. – Я не знаю Нью-Йорк совсем. Я надеялась, что Матиас и Криста этим займутся.
– Они тоже неместные.
– Ладно, что-нибудь придумаем, – вздыхает Анна, затем бросает на меня последний взгляд и уходит. Вслед за ней тащится и Крис.
– Стойте! – кричу им вслед.
Оборачиваются, а из образовавшихся щелей пробивается яркий солнечный свет, обрамляющий их фигуры в полумраке. Не вижу их лиц. Подхожу ближе и твердо говорю:
– Есть у меня одно местечко.
Криста
Потягиваюсь сладко в кровати и открываю глаза. Солнце ярко освещает комнату. Джанет и Кристина в полуодетом состоянии снуют туда-сюда.
– Какой сегодня день? – осипшим голосом спрашиваю девушек. Похоже, я накликала себе простуду.
– Пятница, – отвечает Джанет. – Завтра начинаются выходные. Неделька была не самая простая.
– К тому же удивительная, – смеется Кристина. Мне нравится ее простодушие. И да, я с ней целиком и полностью согласна. Удивительнее не придумаешь!