Онлайн Ведьма

А Сергей, по собственной дурости, вместо того, чтобы заткнуться и раболепно просить милости, отвечал Белозерову, не стесняясь в выражениях. И не мог остановиться, хоть и понимал, что каждым новым словом закапывал себя в землю.

И вот, когда Сергея под одну руку держал увалень под два метра ростом, а под другую — чуть пониже, квадратный, Белозеров выдал:

— Ну ты и псих, — и плюнул Сергею под ноги.

А Сергей, не долго думая, выдал:

— Не Псих, а психич… — тут Сергей на полуфразе дернулся в сторону Белозерова, из-за чего один из охранников выкрутил ему руку, прерывая очередную реплику. Как только хватка охранника ослабла, Сергей хотел договорить то, что должно было прозвучать как «психически нестабильный человек», однако было уже поздно.

— Ну и скатертью тебе дорожка, Психич. Выведите его отсюда, ребят, — и махнул ручкой на прощание. Дорога в «НьюЭйдж» теперь была Сергею закрыта.

На пару с Димкой и Никиткой неудавшийся личный помощник неделю пил, топя горе в чем попало, при этом то понижая градус, то повышая — и в итоге смывая всю боль в унитаз. И где-то в процессе всей этой алко-панихиды по несбывшейся мечте родился план. Нет, не так…

Родился ПЛАН.

Трезвому человеку такая идея в голову не пришла бы, но никто из их компании трезвым не был. А Ида тогда была вся в любви к какому-то парню, с которым ребят не знакомила, и потому в процессе не участвовала. И вот так, дружным алкогольным мозгом было принято решение начать сталкерить возможного начальника.

Дима, который в то время подрабатывал айтишником в налоговой, пошёл, так сказать, на должностное преступление. И вскоре у Сергея на руках оказались чуть ли не все данные Белозерова.

Все еще нетрезвый, он караулил Белозерова везде, где только мог. У дома. У офиса. У пиццерии. Даже умудрялся отлавливать его на стройках.

И вот, после двухнедельного преследования и общения с полицией (в то время еще милицией), которое, кстати, ни к чему не привело, ведь Сережа просто стоял с опухшей рожей и смотрел на своего будущего босса, Белозеров-таки сдался.

— Нет, ну ты точно Психич! — воскликнул он, потирая лысую макушку. — Твою бы энергию да в мирное русло.

— Возьмите меня на работу — и будет вам мирное русло.

И вот так в «НьюЭйдж» появился новый помощника секретаря, так как секретарь был уже нанят. А прозвище «Психич» закрепилось и осталось, потому что Белозеров с тех пор обращался к нему только так и никак иначе. Вполне возможно, что так он мстил за стресс от перенесенного сталкерства. Остальные сотрудники тоже пытались, но в такие моменты Сергей смотрел на них волком, и они замолкали. Никому ведь не хотелось стать объектом внимания чёртова Психа, у которого еще и фамилия была говорящей.

А Сергей, несмотря ни на что, поднимался по карьерной лестнице. Сначала занял место помощника Белозерова, потом перешел в отдел рекламы на одну из низовых должностей, когда там освободилось местечко. А затем, благодаря упорному труду и креативному подходу, дослужился до главного редактора и клещами вцепился в свое место так, что его оттуда теперь никуда не сдвинешь.

Вот только с недавних пор — с тех самых, как Белозерова переклинило старческим маразмом — никто больше не хотел работать в «НьюЭйдж». Главным образом потому, что после главного провала — ребрендинга агентства — это был уже не «НьюЭйдж». И вдвойне печально от этого было Сергею, который необдуманно принял в этом участие. Зато отныне Психич держал свой язык на поводке. Особенно в присутствие Белозерова, чтобы ничего лишнего не пошло в массы.

А случилось это пару лет назад, на утренней зимней планерке. Белозеров, который отошел от рекламного дела, больше ударившись в строительство, неожиданно нагрянул в офис и собрал всех работников в большом конференц-зале с круглым столом. Мест на всех не хватало, так что начальство расположилось за столом, а остальные работники — вдоль стен. Белозеров же встал в центре и громко принялся вещать:

— Нам нужен ребрендинг. Свежая кровь, — за окнами было еще темно, а искусственный свет подсвечивал его заметно расширившуюся лысину. — Реклама — наше детище! И, как вы знаете, за прошедшие годы наша команда стала настоящей семьей. Мы должны показать всем, что действительно относимся к нашим проектам, как к детям: любим всей душой, заботимся и возлагаем большие надежды! «НьюЭйдж» больше не отражает наш внутренний мир! Нам нужно новое имя!

Сергей сидел и крутил в руках ручку. Белозерова он слушал в пол уха, прекрасно понимая, что вся эта тирада о единстве и братстве ни к чему не приведет. Пораспинаются немного — и оставят все, как есть. А Белозеров на фоне все красочно рассказывал о важности семейных ценностей — возможно потому, что сам недавно развелся со старой женой и нашел себе новую.

Сергей покосился на Алешу, который сверлил папочку недобрым взглядом, и как-то так получилось, что в паузу между словами Белозерова-старшего вклинилась ехидная фразочка Сережи, которую ну никак не предполагалось озвучивать на большую аудиторию:

— Ага, еще РеклаМамой назови.

В свои слова Сергей вкладывал лишь издевку, но Белозеров вдруг щелкнул пальцами и выдал:

— Психич, ты же моя умница! То, что надо! Свежо! Остроумно! Креативно! А главное — отражает семейные ценности! Решено, новое название нашего агентства — РеклаМама! И слоган, — Белозеров с горящими глазами провел по воздуху руками, будто растягивая рекламный баннер: — «Позаботимся о вашей рекламе, как родная мама»! Еще и мерч запустим!

Мерч, слава богу, прогорел. Работники отказались ходить в майках «Я из РеклаМамы» и пить кофе из кружек «Кофе вкусный — у мамы, а если реклама — только от РеклаМамы!». Хотя где-то на складах — в самых дальних и темных углах — до сих пор лежат коробки с этими кружками.

В общем, с тех пор работники агентства называют свое место работы просто «Агентством» и стараются не поднимать голову вверх, потому что Белозеров настолько загорелся идеей, что изготовил огромные неоновые буквы и установил их на крышу здания. Так что позор Сергея виден с любой точки города.

И вот теперь Белозеров собрался строить отель, и Сергей боялся лишь одного: что начальство отринет все адекватные варианты и попросит чего-нибудь странненького. А он сомневался, что сможет придумать что-то настолько же дебильное, как РеклаМама. Даже для тупости нужно вдохновение.

Распрощавшись с Сашей, которая смотрела на него так, словно бедствует, а он отнимает у нее последнюю корку хлеба — у девушки всегда была потрясающе живая мимика, — Сергей направился в свой кабинет.

Презентация прошла, как говорится, «на ура», и настроение у Сергея было отличное, пока ему не повстречался Белозеров-старший, который буквально тащил своего сына с обеда в офис, а тот вяло отнекивался и пытался свалить. Вообще, Алешу Сергей считал бесхребетной нюней: в угоду папе загубил свою карьеру и прозябает теперь в рекламном агентстве, которое у него как кость в горле. Сергей видел школьные награды за конкурсы журналистики, развешанные в доме Белозерова, и медальки видел, и диплом, да и Алешу в бытность подростком тоже видел.

В отличие от своих коллег, Сергей не считал Алексея Белозерова конченным идиотом, который туп, как бревно, и не может справиться с работой. Психчинский пребывал в полной уверенности, что «Алёшенька-сынок» не более чем образ, которым Былозеров-младший пытается саботировать их работу и аккуратно подвести папочку к мысли, что Алеше в «РемлаМаме» не место, раз уж в лоб противопоставить ничего не может.

И этот потрясающий тандем со своими не менее потрясающими планами подпортил Сергею настроение по всем фронтам. А тут еще вспомнилось, что личного помощника у него уже три месяца как нет — сбежал в буквальном смысле, еще и орал, пока бежал, выставив Сергея на посмешище перед всем офисом. Единственной помощницей, которая устраивала его и не особо нервировала, была когда-то Саша, но ее повысили в должности. Причем сам же Сергей и повысил, вступившись за нее, когда решался вопрос с новым аналитиком. О чем пожалел потом не единожды, потому что найти толкового помощника — нереально.