Онлайн

Я крутилась, теряла и снова находила, сгорала и восстанавливалась из пепла. Иногда и в буквальном смысле, когда моя малосемейка вспыхнула из-за непотушенной сигареты соседа-алкоголика.

Мне тогда исполнилось восемнадцать, и мне впервые разбили сердце. А еще я лишилась единственного, что у меня оставалось, – девственности. Наивная, как считала по любви. Оказалось, конечно же, что нет. Он прихватил то, что было нажито моим непосильным трудом на аренду квартиры в более-менее приличном районе, и свалил в закат. А я осталась на догорающих руинах малосемейки без гроша в кармане.

Хорошо, что был разгар лета, и я спешно устроилась официанткой на террасу, которая работала круглосуточно. Работать круглосуточно мне, конечно, никто не давал, но я была близка к этому. Спала на ходу и в подсобке, пока разрешали.

А потом наткнулась на объявление. «Работа и жилье. Оплата достойная». Как сейчас помню.

Так и оказалась в приличной чистой квартире, которую впервые за полтора года делила не с десятком незнакомых людей, а всего лишь с еще одной девушкой.

Со временем, я ушла с других подработок. Зарплата, если работать много и часто, была хорошей. Мне оставалось и на себя, и бабушку удалось перевести в клинику лучше, а потом пристроить в дом престарелых с надлежащим уклоном.

Я даже устроилась в универ, тогда денег хватило на то, чтобы оплатить первый курс. Потом, правда, пришлось перевестись на заочное, контракт был дешевле. Из-за того, что болезнь стала прогрессировать, почти все деньги уходили на лечение.

В двадцать два я взяла академотпуск, из которого до сих пор не вышла. Не знаю, если мне когда-нибудь удастся вернуться в университет на дневное обучение. Я все еще мечтаю об этом, но не уверена, поскольку в сутках по-прежнему всего двадцать четыре часа. А чтобы заработать на контракт и лечение мне нужно хотя бы сорок восемь.

Еще я мечтала, что однажды уйду из чата, но с учетом того, что Соловьев меня вышвырнул, этот вариант, разумеется, не катит. Чтобы оплатить лечение, придется выступать чаще. Конечно, буду пробовать найти вторую работу, но понятно, что все, на что я могу рассчитывать, это всякие урывочные подработки, которые никогда не дадут мне достаточно средств.

А значит, мне пора решиться на парное выступление, на которое так и не решилась за все эти годы, что работаю в ночном чате «Голые девочки онлайн».

Я играю со своим телом на камеру, всегда одна. Всегда только чат, никакой двусторонней связи. Никогда не соглашалась на услуги парня, который отымел бы меня перед камерой. Парное шоу оплачивалось по двойному тарифу, но я всегда держалась подальше от этого.

После такого будет сложно верить, что я все еще не проститутка.

Что ж. Мое время вышло. Пусть это будет на совести Соловьева, хотя он и не узнает об этом.

Пока еду домой, все мои мысли только о нем. Невероятный, красивый, ухоженный мужчина. Я никогда не видела таких вживую. Приятно знать, что они все-таки существуют.

И ведь кто-то спит с ним.

Это уже не так приятно. Какая-то женщина водит языком по его телу, выгибается под ним и стонет, пока он занимается с ней сексом, вдавливая в кровать.

Тем вечером, когда приходит время моего шоу, я ласкаю себя перед камерой, представляя, что это он делает со мной, и шоу получается коротким. Я очень быстро кончаю. И злюсь на него из-за этого. И на себя.

Каждую упущенную минуту этого вечернего шоу мне придется отработать.

Чертов, чертов Соловьев.

Чем быстрее я его забуду, тем лучше.

Глава 4. Макс

Передергивать в туалете на детском дне рождения это, вероятно, наихудшая идея из всех за неполные четыре десятка прожитых лет.

И вот за дверью гремит «Хэппи бездей ту ю-ю-ю-ю», а я думаю о ее тугой заднице и искусанных губках.

Второй раз за вечер.

Первый был еще в офисе. Почти сразу же, как она ушла. Хотя скорее – гордо удалилась.

Я даже не смотрел на ее заявление, чтобы меньше было соблазнов. Просто взял и опустил бумагу в шредер. Пять минут и мы с ней больше не знакомы. И номер телефона из списка звонящих удалил.

Пять минут и больше никаких шансов встретить студентку, которая сводит меня с ума.

Я кончаю, но понимаю, что это как в сотый раз чихать при аллергии. Никакого удовольствия. Меня все еще тянет к ней.

А надо выйти к гостям, к тридцати женщинам, которые одним глазом смотрят на свои чад, а вторым на меня. Знали бы они правду…

Когда я выхожу в зал, человек-паук и Бэтмен уже разрезают торт в виде красной машины. Теперь я официально могу сваливать.

Лариса ловит у гардеробной.

– Ну, Макс, ты ведь только приехал! Идем я тебя с Лизой познакомлю?

Моя младшая сестренка счастлива в браке, у нее трое пацанов, один красивее другого, а ее муж никогда не появляется на этих вечеринках. Лариса сама не пускает. Это мои уникальные смотрины, на которых я скрываюсь в туалете элитного ресторана, чтобы сбросить напряжение из-за какой-то студентки без опыта работы.

Мне нельзя принимать ее в штат.

Как раз из-за того, что я ее так сильно хочу.

Не нужна мне эта головная боль. Сначала все будет красиво, а потом – как у всех. И полный зал разведенок тому доказательство.

– Дела, сестренка, прости.

Целую сестру в лоб и выхожу на мороз. Меня разрывает пополам, и голова совсем не занята тендером, который обязательно нужно выиграть. И завтра действительно нужно работать.

А у меня реально нет секретаря. Это не прихоть.

Иду к машине, сажусь и заставляю себя смотреть на дорогу, а не витать в облаках. Такие поездки плохо кончаются.

Отправляю письмо в отдел кадров, пока стою на светофоре. У них ни хрена не вышло в предыдущие три раза, поэтому я решил проводить собеседования сам.

Это тоже оказалось не лучшей идеей.

А еще эта гребанная тоска по утраченному счастью. На том дне рождения могли быть и мои дети. Даже несколько. Я мог бы не ехать один в пустую квартиру. Все могло бы быть иначе.

Если бы Маринку не интересовали только деньги. И перспективы с ними связанные.

Приезжаю домой в отвратительном настроении и даже виски не спасает. По какой-то неведомой херне у меня снова стоит, как у подростка в пубертате.

Стояк мешает сосредоточиться на документах, которые нужно прочесть к понедельнику. Решаю, что до понедельника еще уйма времени. И тянусь к телефону.