Only you

— Да? А вы знаете, кто?

Очень удивилась тому, что Нина Михайловна осведомлена больше, чем я. Имя прочла на бейджике, приколотому к блузке.

— Конечно, — женщина усмехнулась, а я крепче сжала листовки пальцами, — каждый год почти одни и те же лица. Разница лишь в том, что взрослее.

Она отошла к одному из стеллажей и принялась что-то усердно искать, показывая, что диалог подошел к концу, а я громко сглотнула. Такое замечание не радовало, и, пытаясь запрятать нервозность, я сделал шаг к Нине Михайловне.

— Все так плохо?

Женщина покачала головой, пробегая пальцем по корешкам книг. Казалось, что у нее нет желания успокоить меня, хотя бы стандартным набором фраз.

— Все хорошо, Василиса, — наконец произнесла она, вытащив одну книгу, и повернулась ко мне, — сорванцы там отборные, но к любому можно найти подход. К тому же, вас же двое должно быть. Где твой помощник?

Я посмотрела в сторону двери следом за Ниной Михайловной, но та так и была заперта. Пожала плечами.

— Вроде одна.

— Хм-м-м, — женщина нахмурилась, — мне сказали, что двое вас. Подожди, может опаздывает.

Она направилась в противоположную сторону, а я шумно выдохнула. Время шло, и мне срочно нужно было найти себе занятие. Постучала стопкой брошюр по ладони и поплелась рассматривать книги. Может, возьму что-то почитать, раз со связью здесь проблемы. Шла между стеллажами и высмотрела чтиво для себя. Улыбнулась достойной находке и принялась листать «Мастер и Маргарита».

Литературу я очень любила. Истории именитых классиков позволяли спрятаться от реальности, открывая новые миры. Пусть их не существовало вовсе, но фантазировать не вредно. Шла и прикусила губу, предвкушая времяпровождение с книгой, только нога столкнулась с преградой, и я, как самый неуклюжий человек в мире, плюхнулась на что-то вполне мягкое.

— Ё-о-о-о…

Послышался хриплый стон, и я с удивлением отметила, что лежу себе спокойно на парне. Глаза в ужасе скользнули вверх и увеличились в размере, потому что на меня раздраженным взглядом уставился мажор из клуба.

— Мне где-нибудь поспать дадут?!

Глава 8

Барин

«Радужный» — настоящий кладезь мест, где можно уединиться. В детстве, оказавшись на его территории впервые, я с патриотическим рвением принялся искать уголки, в которых можно отсидеться, пока вожатые проводили свои дурацкие конкурсы и соревнования. Не то, чтобы я аутсайдер, но желания прыгать со всеми в одной связке и биться за фантомную пальму первенства считал чем-то низким и недостойным моей высокопоставленной персоны.

В тот момент меня больше интересовали другие развлечения, которые шли наперерез правилам летнего лагеря. Запрещено таскать свое тело по периметру после отбоя. Отлично! Я подначивал Дэна с Витом, и наша троица удачно шастала по округе, пока не была поймана. Наказание в виде мытья полов в актовом зале или другом общем помещении нас не смущало. Мы и его превращали в одно сплошное развлечение, а уж отстранение от участия в соревнованиях на пару-тройку дней и вовсе было самым лучшим из тех, что нам накидывали в то время.

Вместо того, чтобы вести свою группу к ступеньке с цифрой один, мы придумали свои гонки, участие в которых принимали и другие пацаны, даже из соперников. В наших играх каждый бился за себя. Призы раздавали по приезду домой. В большинстве случаев в денежной форме или же подарками в пакетах известного бренда. Немного банально и скучно, но веселил и раззадоривал сам процесс.

— Прости…

Из стадии погружения в воспоминания вытягивает шепот «счастья», оказавшегося на мне внезапно и убившего маломальские надежды на полноценный сон. Естественно, покружив по округе, я забрел в библиотеку. Самое спокойное и практически непосещаемое местечко в лагере. Сюда заваливались только ради халявного интернета и пакостей, которые можно было продумать в благоговейной тишине. Я же надеялся на то, что источники знаний, помогут погрузиться в исцеляющий сон.

— По приколу на мне лежать? — Сипло выдаю, потерев глаза, и скольжу по покрасневшей мордашке девчонки, которая распласталась в районе моего паха и не спешила снижать степень давления на него. — Или так понравилось, счастье?

Улыбаться ей сил нет, а вот разглядеть успеваю полностью. Начиная от футболки с потертой надписью «happiness» и заканчивая увесистыми косами, которые она закинула за спину, подарив мне полный ненависти взгляд.

— Нечего валяться на дороге. Здесь не спальня, а библиотека.

Поднимается и в процессе выдает мне поучительную речь, вызывая только смачный зевок. Все-таки работать в летнем лагере не просто скучно, а чертовски утомительно.

— Было бы намного приятнее, если бы ты споткнулась и приземлилась сюда в моей опочивальне, но, увы, — развожу руки в стороны и потягиваюсь, разминая коловые мышцы, — дарлинг, суровая реальность разбила твои мечты о скалистый берег.

— Что…?!

Так выразительно рот открывает, а возмущение и впрямь натуральное, словно я ее чистую душу оскорбил. Удостаиваю девчонку внимания, когда поднимаюсь, и нагло рассматриваю, точнее делаю вид, чтобы пунцовые щеки дольше держали румянец. По факту все уже оценил. Ничего не привлекло, а ненавистный взгляд и вовсе стал причиной отмести папку «добыча» в корзину на рабочем столе. Не тот формат.

— То, что ты не в моем вкусе, — пожимаю плечами и прохожу мимо, намеренно задевая ее руку своей, — можешь не стараться.

— Что…

В спину мне шипит, а я уже шоркаю кроссами между стеллажей, и слушаю, как потешно она дышит позади меня.

— Скудный лексикон пора пополнить более емкими словами, — опять не в состоянии сдержаться от зевка замираю и прикрываю рот рукой, пока кнопка с выпученными орбитами меня в спину толкает, и нет бы руками, так она книгой меня пригревает, — рукоприкладство тому подтверждение.

Мне снова прилетает. В этот раз уже по голове. Не сильно, конечно, но гул в башне создает не шуточный. Раздраженно к ней поворачиваюсь и взглядом гуляю по лицу прежде, чем заглянуть в бесстыжие глаза. На миг фокусируюсь на тонкой полоске пластыря в области щеки. Хмурюсь, будто упустил что-то важное, но тут же отметаю любую причину напрягать уставший мозг.

— Хоть бы извинился.

Выплевывает мне на низких нотах, а я забываю, что сказать хотел. Яркие молнии ненависти из ее глаз вылетают, вызывая у меня удивление, как минимум.

— За что?

Усмехается, словно я глупость сморозил, и ждет чего-то. Развожу руки в стороны. Чего надо?

— За… — Аж кислородом давится несчастная, и не будь такого гнева в глазах, подумал бы, что расплачется. — За все!

Толкает меня в плечо, вынуждая освободить дорогу, и пролетает мимо со скоростью енота энтузиаста в брачный период. Смотрю ей в след, а потом на стеллажи с удобной выемкой для спины, и этот выбор кажется самым тяжелым за всю мою жизнь.