Онтопсихология. Психотерапия. Эфирное поле

Часто существует опасность того, что комплексуальная ситуация может подстроиться под психоаналитическую диалектику. То есть субъект-пациент пользуется психотерапией или самоанализом, чтобы усилить и еще сильнее зафиксировать комплекс, а не свою природную жизненность. Он использует психотерапию в качестве алиби. Почти все такие пациенты имеют тенденцию к латентной шизофрении (любому типу разделенности между умом и аффективностью, которые порождают в пациенте постоянное опасение и стремление утвердить собственный примат, навязывая и оккупируя других навязчивыми и повторяющимися моделями: сам по себе он жить не может, поскольку ощущает в себе лживость и страх из-за чувства собственной неполноценности; он чувствует себя уверенно, только если ему удается взаимодействовать с другими на основе собственного садистского и инфантильного эгоизма). Данные субъекты обучаются с утонченным искусством защищать причину своей инфантильности. В процессе психоанализа они преподносят свой комплекс как механизм успеха. Отсутствие выздоровления демонстрирует тот факт, что они не способны воспринимать жизнь согласно природному началу. Они создают пространство холода, режущей или сдавливающей силы, и их эфирное поле не переносит взаимодействия с эфирным полем аутентичного бессознательного. Это мое замечание может породить мысль, что некоторые индивиды искажены в своем ядре, и не могут достичь функциональности наполненной жизни. Изначально субъект является чистой жизненностью, и лишь затем он представляет собой патологический феномен. Если комплекс есть автономия от психического «Я», то его превалирование лишает «Я» автономии.

«Я» – это априорность, индивидуализированная в биологизме человеческой конфигурации, которая реализует свое существование. Тело, которое существует, есть определение жизни, и отличие от любой другой спонтанной формы жизненности. Ему присущ врожденный биологизм, и оно является функцией-формой, которая ведет жизнь к ее реализации. С. Нахт (1901-1977) писал: «Это единственное основание, благодаря которому человек прикреплен и укоренен в жизни, это та сила единства, которая подталкивает человека к существованию, к доверию, единству собственного тела… это внутренняя защита, которая действует на физиологическом уровне, возможно, даже на клеточном [19] .

19

Nacht S. Guarire con Freud. – Roma: ed. Newton Compton, 1974, pp.187-9. (С. Нахт «Выздоравливать с Фрейдом»).

Мотивация (motus actionis) – это направление или векторность импульса. Даже если это понятие в психологии имеет свои ограничения, очевидно, что когда мы рассматриваем бытие, оно, будучи идентичным и единым в себе, испытывает потребность в цели: индивидуации бытия испытывают взаимное влечение, а значит, мотивация восстанавливает единство того, что предстает как разделенное.

Комплексы (юнгианские архетипы [20] ) являются инстанциями, которые принимают ту модальность импульсов, которая связана с тремя элементами: а) подавление биологического инстинкта, б) символика средовой культуры, с) становление реальности.

20

Архетипы (от греч. arche – начало, typos – образ) согласно Юнгу являются элементами коллективного бессознательного, представляют собой врожденные диспозиции, обусловливающие появление у конкретного индивида определенных мыслей, представлений, отношений, действий, снов.

«Я» – это то, что возникает из самого источника, оно отличается от психических деформаций; для его обнаружения, возможно, необходимо достичь зрелости восприятия третьим глазом. Личность в данной точке является такой же, как и я, и даже лучше меня. Это не гипотеза, это опыт, нечто визуально-тактильное. Это остается истинным, даже если для онтопсихологии высший опыт предполагает также и потерю исторического «Я».

Онтотерапевт должен двигаться вместе с психической динамикой пациента для установления контакта с первичной точкой. Он старается двигаться, как движется волна, для создания динамических моментов без ведома пациента, подобно эффекту флеш, возникающему изнутри.

Обсуждение моделей действия комплекса, объективирующей фиксации, связей с прошлым, которые структурируют настоящее, регрессивные контрзаряды «Сверх-Я», с моей точки зрения могут быть приняты в психотерапии, также как когда встречаются двое в качестве прелюдии к любви, они говорят о кино, о моде, о времени.

Речь, таким образом, идет о тактике самодвижения от периферии для достижения центра. Для меня многие формы современной психотерапии представляют собой модальность опоры в процессе обсуждения, а не решительное действие для разрешения проблематики. Многие люди теряют свою аутентичность среди моделей приспособления, и часто психотерапия сводится к созданию компенсаторного алиби.

С первой консультации у меня есть возможность «видеть» или «слушать» человека. Я считаю, что первая консультация нужна для меня, все остальные – для пациента. Я не смогу двинуться дальше, если вначале не приду к целостному пониманию того, что представляет из себя человек, находящийся передо мной. Затем я объясняю ему то, что прочитал у его ядра. После этого идет внешний поиск того, чем является данный человек, посредством анализа моделей его поведения, его объективных инвестиций, через все те вещи и абсолюты, на которые опирается человек, почти обожествляя их. В действительности внешняя ситуация пациента как сына, мужа, священника, анархиста и т. д. – являются контурами для функционирования ядра, но ядром не являются; это опоры, которые использует ядро для саморазвития. Естественно, тот кто претендует на то, чтобы быть онтотерапевтом, должен обладать утонченной чувствительностью, которая может базироваться на трех предпосылках: природная интуиция, наработанная методика интроспекции, тщательный психотерапевтический опыт.

Онтотерапевт всегда должен быть бдителен и уделять особое внимание своему формированию для достижения зрелости видения ядра онто Ин-се другого. В остальном, как я часто повторяю, чтобы быть онтотерапевтами необходимо преобразование, то есть совпадение с первичной данностью самих себя, которая внутренне взаимосвязана со всем остальным. В процессе данного преобразования онтотерапевт осознает себя как бытие в себе. Поскольку бытие всегда индивидуализируется как целое, из этого следует, что став бытием в самих себе, мы внутренне становимся сопричастны всему тому, чему бытие является основой.

Человек – это индивидуальность универсального.

Онтопсихология означает психологию, видение, восприятие того, что есть. Вначале есть то, что есть и затем все остальное, слово. Вначале есть то, что настоятельно требует, что живет, что не может быть объяснено чем-то ему предшествующим, поскольку является точкой, которая объясняет все остальное: эта точка становится индивидуальностью в каждом из нас, не покидая универсального бытия.

Следовательно, человек должен быть признан в том, что есть, ибо в этом он уже велик, уже истинен; нужно лишь привести его к определенной форме саморефлексии. Есть самостность, но отсутствует функциональность для себя; есть Ин-се, но личность не является действием для себя.

Онтотерапевт должен привести индивида к нему самому.

Нам известно, что психотерапия часто базируется на динамике трансфера: пациент адаптируется ко мне, используя чуждую реальность прошлого, теряя, таким образом, осознанную связь с реальностью в становлении. Задачей психотерапевта является высвобождение связанной эмотивности. Таким образом, как только пациент находится под действием проекции своего трансфера, он воспринимает терапевта в качестве своего партнера, и, испытывая любовь или ненависть, становится динамически зависимым, давая терапевту возможность оперировать и вербализовывать то, что идет из глубины, посредством контртрансфера. Таким образом, происходит эгоизация комплексуальной энергии, и благодаря этому, актуализация способности пациента к пониманию и ориентации.

Онтотерапия использует эту технику, но не ограничивается ею. В целом психоаналитическую технику можно свести к следующему принципу: отступать для того, чтобы идти вперед. Но речь идет лишь об исторической регрессии, связанной с внешней ситуацией, без соприкосновения с изначальной аутентичностью.

В онтотерапии происходит непосредственное вмешательство в суть ядра личности, и эта суть предшествует любой исторической эволюции. Онтотерапевт осуществляет переход к вневременному и внепространственному Ин-се (относящемуся к зоне психоаналитического «Оно»).

В этом чистом рассмотрении сущностного ядра личности присутствует реальность. Пациент научился быть собой, используя различные формы навязанной извне культуры, и, следовательно, склонен относиться к себе в соответствии с «частотными модулями» [21] , исторически усвоенными в процессе эволюции.

Ядро Ин-се, наоборот, является чистым динамическим потенциалом тотального.

Говоря на итальянском, я не могу сказать, что именно итальянский мной управляет: итальянский язык является предустановленным кодом между мной и вами, и в лучшем случае он представляет собой модуляцию частоты, оставаясь при этом вторичным фактором, по отношению к тому, чем мы являемся сами. В нашем взаимодействии присутствует слово, значение, означающий [22] , и эта триада уточняет значение идентичности.

21

Точно так же, как для обеспечения работы приемопередающего устройства необходимо настроить его на определенную волну.

22

Понятия значение (означаемое) и означающий являются ключевыми понятиями концепции знака, описываемой со времен Аристотеля. Знаки рассматриваются как состоящие из означающего и означаемого. Стоики утверждали, что есть три взаимосвязанные вещи: означаемое, означающее и предмет. Согласно Соссюру, знак состоит из означающего, который представляет собой наблюдаемый феномен и дает информацию о другом феномене, уже ненаблюдаемом, которое представляет собой означаемое знаком.