Опаленная земля

— Их космонавты на «Мире» не смогут вернуться домой, если неоткуда будет запустить космический корабль «Союз», — возразил Президент.

— У них есть центр Хруничева.

— Кажется, он давным-давно умер?...

— Господин Президент, вы имеете в виду Хрущева, а я говорю о космическом центре Хруничева.

— Ах, ну да.

— Возможно также, что космонавтам, находящимся на «Мире», уготована участь камикадзе, — продолжал рассуждать директор разведслужбы. — Если они не смогут вернуться на землю, то не смогут и рассказать, что им известно об этой операции.

— Я отказываюсь этому верить, — отрезал Президент.

— Господин Президент, мы сообщаем только то, что передают наши спутники.

Затем Президент связался со Смитом. Тот внимательно выслушал его, затем сказал:

— Мои люди были в Байконуре, когда это произошло.

— И вы ничего мне не сообщили! Почему я должен узнавать обо всем из других источников?

— Я не хотел ускорять кризис, — бесстрастно пояснил Смит.

— Кризис мы уже имеем!

— Теперь да, раз вас уже официально поставили в известность о случившемся. Советники наверняка пытаются внушить вам, что это дело рук Москвы.

— Очень может быть.

— Вашего коллегу в Кремле, несомненно, пытаются убедить, что за этим стоят Соединенные Штаты.

— Это просто смешно!

— Обе версии смешны. Однако две наши державы так привыкли при любом обострении кивать друг на друга, что для начала новой конфронтации требуется совсем немного — чтобы кто-то первым приказал нажать кнопку.

— Бог мой! Неужели Советы собираются сделать это?

— Как знать. Кстати, Советы приказали долго Жить.

— Все равно Россия остается большим северным медведем. А это значит, необходимо привести в готовность силы НОРАД.

— Вы бы нарушили свой долг, если бы не сделали этого, господин Президент, — холодно заметил Смит.

Хриплым от волнения голосом Президент заявил:

— Когда я приносил присягу, то думал, что родился под счастливой звездой — мне повезло стать Президентом после окончания «холодной войны».

— Господин Президент, кризисы бывают всегда.

— Смит, держите меня в курсе. На сей раз все слишком серьезно. Мне предстоит непростой разговор.

* * *

В течение часа ядерный арсенал Америки был приведен в состояние повышенной боевой готовности.

Это не прошло незамеченным для Кремля: по Ракетным войскам стратегического назначения была объявлена готовность № 1.

Когда Президенту России сообщили, что боевой готовности выше, чем готовность № 1, не бывает, он досадливо крякнул.

Тем временем, пока планета Земля продолжала свой бег вокруг Солнца, на земной орбите вращался неизвестный, неброского цвета, объект в форме шара в ожидании новых сигналов от своего анонимного хозяина.

Глава 33

В аэропорту Шереметьево-2 Римо спросил полковника Рушенко:

— Заправились? К полету готовы? — К какому полету?

— В Штаты.

— Вы летите в Штаты? — изумился полковник. — Это невозможно. Вас никто не выпустит.

— Вы сделаете так, чтобы выпустили, — сказал Римо, поднимаясь со своего места.

Полковник Рушенко в сопровождении мастера Синанджу отправился отдавать необходимые распоряжения. Римо тем временем одну за другой бросал монеты в щель таксофона, установленного в здании аэровокзала. Полчаса он пытался связаться с Америкой, но тщетно.

Вернувшись в самолет, он сообщил об этом прискорбном обстоятельстве Чиуну.

— Позвоним из города, в котором есть телефоны, которые работают, — сказал Чиун, смерив презрительным взглядом полковника Рушенко.

— Не надо было нам с вами дружить, — посетовал Рушенко. — Когда мы были врагами, у нас был стимул. Наши телефоны работали безотказно. Нашу армию боялись, и мы имели космическую программу, которой завидовал весь мир.

— Коммунистический мир, — поправил Римо.

— Нет, весь мир.

— А кто летал на Луну, мы или вы? — задиристо спросил Римо.

— Луна — это бесполезная груда камней. Мы нацеливались на Марс.

— Почему именно на Марс?

— Не зря же это Красная планета.

— Постой-ка, — не утерпел Чиун. — На моем языке она называется Хва-Сонг, то есть Огненная планета.

Полковник Рушенко пожал плечами:

— Это все равно. Теперь я могу вам это открыть, поскольку конец света близок, а если и нет, русским теперь, когда они остались без космического флота, до Марса все равно не добраться. Словом, когда американцы высадились на Луне, в Советском Союзе был разработан рассчитанный на двадцать лет план покорения Марса. Это должно было стать высшим проявлением нашего технологического превосходства. Высадиться на голой планете, до которой всего-то три дня лёта, может каждый. Марс — вот настоящая планета. Мы должны были покорить Марс, чтобы с его сияющих красноватых вершин посмеяться над вами.

— Что же произошло с вашим двадцатилетним планом? — спросил Чиун.

Рушенко пожал плечами:

— То же, что у нас происходило повсеместно. Из-за недостаточного финансирования план сначала превратился в тридцатилетний, потом — в сорокалетний, а потом о нем и вовсе забыли...

— Можете забирать себе этот Марс, — ворчливо заметил Римо. — Меня от него тошнит.

— Теперь никто не сможет полететь на Марс. А жаль. Наши мечты, как, впрочем, и ваши, рассыпались в прах.

— Приберегите прах для похорон, — буркнул Римо.

— Чьих похорон?

— Своих... если не смените пластинку.

Полковник Рушенко притих. «Як» оторвался от земли и взял курс на Европу. На первой же дозаправке они надеялись найти работающий телефон.

Глава 34

Доктор Космо Паган пребывал в своей стихии. Для одних такой стихией была земля. Для других — небо. Для третьих — бесконечный океан вселенной.

Стихией Космо Пагана были масс-медиа.

Телефон звонил не переставая. Казалось, никому нет дела до того, что его объяснения тревожным событиям, потрясшим в последнее время голубую планету, путанны и противоречивы. Люди с трудом избавляются от привычек, и им в большинстве хочется услышать то, что они заранее рассчитывают услышать.

Оправдывая их ожидания, Космо Паган упорно внушал читателям газет и телезрителям, что необъяснимые катаклизмы, которым уделяли первые полосы все без исключения газеты, являются прямым следствием истончения озонового слоя атмосферы Земли, результатом падений блуждающих астероидов, а возможно, и отдельных фрагментов некоей доселе не обнаруженной учеными кометы, которая как раз в те дни пролетала мимо Земли.

Гипотеза с кометой шла на ура. По крайней мере большинство репортеров обращались к Пагану с просьбой поведать миру именно об угрозах, связанных с пролетавшими мимо кометами.