Опаленные мечты

Я приподнимаю ее подбородок.

— Терпеть?

— Ты думаешь, я слабая? Просто позволяю этому случиться и ничего не делаю? — Равенна качает головой. — Я сопротивлялась. Когда Рокко ударил меня в первый раз, я попыталась разбить о его голову настольную лампу. Он ударил меня так сильно, что я не могла есть твердую пищу до конца недели.

Как от взрыва гранаты, я чувствую, как сотрясается моя каменная крепость. Дрожь расшатывает фундамент моего плана мести. Да, вначале я считал ее слабой, несерьезной, трофейной женой, чьи интересы сводятся к покупке одежды и шествию с видом святой королевы. Она и меня обманула. Или, лучше сказать, я позволил себя обмануть, потому что так было легче ее ненавидеть. Она с самого начала пыталась бороться с этим сукиным сыном, а когда не смогла сделать это с помощью силы, прибегла к хитрости. Одна.

— Ты далеко не слабая, Равенна. — Я глажу ее по щеке тыльной стороной ладони, в то время как еще один огромный кусок моей крепости отламывается и рассыпается в облако пыли.

* * *

По возвращении в особняк я провожаю Равенну до парадной двери, разворачиваюсь и, изобразив непринужденную прогулку по территории, направляюсь к караульному помещению. Вблизи старого дуба имеется «мертвая зона». Зная, что камеры здесь не помешают, я останавливаюсь и достаю телефон.

Переключить несколько каналов без ноутбука не получится, но могу настроить один с помощью программы на телефоне. Я выбираю камеру с видом на караульное помещение, запускаю фиктивную запись, которую подготовил несколько дней назад, и переключаюсь. Теперь никто не увидит, как я проскользну в дверь в нужный момент.

Я жду, укрывшись в тени возле внешней стены караульного помещения, недалеко от пешеходных ворот, которые находятся рядом с главными. Через окно вижу, что происходит внутри.

Федерико и еще один охранник сидят перед мониторами за столом, заваленным контейнерами с фастфудом. Пятнадцать минут спустя другой человек выходит из караульного помещения и направляется к деревьям, вероятно, чтобы отлить. Федерико остается, его внимание сосредоточено на стене мониторов перед ним. Я проскальзываю внутрь и подхожу сзади. Закрыв ему рот левой ладонью, я одновременно обхватываю его шею другой рукой, надавливая на обе сонные артерии.

Это не «вулканское» защемление нервов и не как в кино, когда противник мгновенно теряет сознание. В реальности нужно удерживать давление на обе точки не менее семи секунд, чтобы перекрыть приток крови к мозгу. Когда тело Федерико обмякло, я зажимаю ему нос и хватаю гамбургер из одной из коробок на вынос, запихивая его глубоко в горло. Он довольно быстро приходит в себя и начинает дергаться, задыхаясь, но я закрываю ему рот и нос. Через несколько мгновений он перестает бороться и снова обмякает. На этот раз навсегда. Я смотрю на рвотные струйки, вытекающие изо рта Федерико по подбородку, а затем выскальзываю из караульного помещения.

Когда возвращаюсь к особняку, то бросаю взгляд на второй этаж и на последнее окно слева. Свет в комнате Равенны не горит, но вижу ее силуэт за плотной шторой. Я останавливаюсь, достаю телефон и набираю ее номер. Она отходит от окна, а спустя несколько мгновений возвращается. Равенна отодвигает занавеску в сторону и стоит с телефоном в руке.

Гудки прекращаются, когда Равенна берет трубку, но она ничего не говорит. Я слышу только ее тихое дыхание.

— Завтра в шесть утра, — говорю я. — В библиотеке. Надень что-нибудь удобное.

Несколько секунд молчания, и она шепчет:

— Для чего?

— Потому что в нем будет лучше двигаться. — И потому что я позабочусь, чтобы она больше никогда не чувствовала себя беззащитной.

Я заканчиваю разговор и наблюдаю за ней. Издалека свет от фонаря на подъездной дорожке бросает отблеск на лицо Равенны. Она смотрит на меня, потом кивает. Занавеска опускается. Мгновение спустя Равенна скрывается из виду.

Я должен был убить ее, как только переступил порог этого дома. Но этого не сделал. А теперь уже не в состоянии это сделать.

Глава 14

Войдя в библиотеку, смотрю на высокие деревянные книжные полки, закрывающие все стены. Впервые попав в эту комнату, я удивилась количеству томов в кожаных переплетах, заполняющих красивые старинные полки. Каждая полка заставлена книгами одного цвета.

Я не сразу поняла, что книги здесь не потому, что мой муж любит читать, а потому что они придают комнате красивый вид. Рокко любит, чтобы в этой комнате подавали коктейли для его друзей, дабы те охали и ахали при виде роскошного помещения. Единственное, что важно для мужа, — это мнение окружающих. Когда нет гостей, единственные, кто посещает библиотеку, — это я и одна из горничных, которая убирает кабинет два раза в неделю.

Алессандро сказал, что придет в шесть часов, но до сих пор его нет, хотя часы на левой стороне комнаты показывают десять минут седьмого. Я понятия не имею, зачем он меня сюда позвал. Решив вернуться в свою комнату, поворачиваюсь и наталкиваюсь на широкую мужскую грудь. Я запрокидываю голову вверх и встречаюсь со взглядом Алессандро.

— Извини, я опоздал, — говорит он. — Произошел инцидент.

— Инцидент?

— Вчера вечером один из охранников подавился едой. Нино приехал с заменой.

— Охранник мертв?

— Да. — Алессандро кивает, затем проходит мимо меня и направляется к большому окну, выходящему в сад.

Я недоуменно гляжу вслед удаляющейся фигуре. Алессандро всегда выглядит так грозно, во что бы ни был одет. Конечно, дело не только в его телосложении. Его замкнутость и холодная отстраненность окружают его, как вторая кожа. Даже в темно-синих спортивных штанах и белой футболке, плотно обтягивающей широкие плечи и большую спину, Алессандро выглядит так, будто может побороться с десятком мужчин и не вспотеть. Пока я любовалась его мускулистым телом, он подходит к окну и задергивает шторы.

— До прихода персонала осталось меньше двух часов, — произносит он, глядя на наручные часы. — Нам лучше начать.

— Что начать?

Алессандро останавливается прямо передо мной.

— Твой первый урок самообороны, — говорит он, и не успеваю я обдумать это заявление, как он обхватывает меня обеими руками за шею.

Я замираю. Он не причиняет мне боли, и его хватка в основном ослабла, но я все еще не могу пошевелиться.

— Освободись.

Я недоуменно гляжу на него.

— Сейчас же, Равенна.

— Ты весишь больше меня в два раза, — бормочу я.

— Наверное, в три раза, но это не важно. Я не прошу тебя вырубить меня. Просто освободись из моего захвата.

— Почему?

Он наклоняется, приближаясь к моему лицу.

— Потому что зная, что можешь вырваться, ты сохранишь спокойствие. А освободившись, возьмешь ситуацию под контроль.

Я закрываю глаза и делаю глубокий вдох. Руки Алессандро остаются на моей шее, и мне нравится, что они там.

— Даже если я освобожусь от руки Рокко, он все равно поймает меня. И тогда будет только хуже.