Опальный маг

– А чё, прославимся, станем знаменитыми! Ты только представь себе, как тебя все уважать станут, автографы просить. А уж от девушек отбоя не будет, и самый крутой велосипед на деревне будет у тебя. Представь, как нам все парни тогда завидовать станут, - принялся живописать картины радужного будущего Проныра, от предвкушения ожидающей их славы аж бросив ковыряться прутиком в зубах.

– Ага, - задумчиво протянул тролль, - то есть тогда я стану не только богатым, но ещё и знаменитым?

– Точно! – резюмировал Проныра, подняв указательный палец для усиления, произведённого его словами, эффекта.

– Голосую за цирк! – вдохновившись новой идеей, заорал Овгард, принимаясь весело насвистывать.

– Не свисти! – произнёс Нэдфилд, вытащив палец из носа и хмуро уставившись на тролля. И, поймав недоуменный взгляд Овгарда, добавил. – Денег не будет.

– Как это не будет? – вклинился Проныра.

– Очень просто. Высвистит. Фьють! И тю-тю наши денежки, - нравоучительно произнёс пузатый гоблин.

– Как это я могу их высвистеть, если у нас их всё равно нет, - принялся защищаться Овгард, присел на корточки и попытался палочкой вытащить ракушку из костра. Через несколько неудачных попыток его усилия увенчались успехом: он выкатил горячую улитку из костра, схватил её пальцами. Но в следующее мгновение снова уронил её в костер, обжёгшись. Дуя на пальцы, тролль упрямым взглядом уставился на вредную улитку.

– Овг, держи, - сжалившись над товарищем, сказал Тугодум и катнул по земле троллю пару своих ракушек. Жратва из улиток его не особо вдохновила, и, не особо терзаясь, поделился моллюсками с Овгардом.

– Спасибо, Туг, - поблагодарил тролль, взял улиток и принялся ловко выковыривать их из раковин.

Перекусив, гоблины решили заночевать на островке, а с первыми лучами солнца отправиться в путь через реку.

Проснувшись на следующее утро первым, Проныра продрал глаза, обозрел сонное царство, которое представляли собой его друзья. Потянулся и отправился к реке умываться. Вымыв лицо и шею, он сделал утреннюю зарядку, набрал полный кувшин прохладной чистой воды и пошёл будить товарищей.

– Эй, сони, подъём! – принялся расталкивать своих попутчиков Проныра, щедро угощая их пинками. А на Нэдфилда который, несмотря на все тычки, не хотел просыпаться, вылил кувшин холодной воды.

– Очумел? – выпучив глаза, Нэдфилд сел на землю и осоловелым взглядом уставился на Проныру.

– Поднимайся, солнце встало!

– Блин! Я так рано не встаю! – принялся отбиваться толстый гоблин, собираясь снова заснуть. Но его отчаянный бунт был жестоко подавлен, ругаясь на весь белый свет, Нэдфилд продрал глаза и потребовал завтрак.

– Завтрак после зарядки, - рявкнул Проныра, загораживая путь к котелку, из которого уже довольно аппетитно пахло. Там стоял лысый тролль с неприлично довольной миной на лице и, помешивая ложкой в вареве, не забывал пробовать горячий бульон.

– Чего? Я её со школьной скамьи не делаю, - возмутился Нэдфилд.

– Во-во, по тебе видно. Давно пора жир разогнать, - осклабился тролль.

– Это я жирный? Ах ты, вонючий скунс! – взвился Нэдфилд и бросился на Овгарда, сгрёб его в охапку и хорошенько приложил башкой о ближайшее дерево. Тролль не остался в долгу и пнул противника по коленной чашечке. Толстый гоблин запрыгал на одной ноге, но воинственности нисколько не утратил. Пришлось вмешаться Тугодуму и растащить драчунов.

– Ладно, парни, завтракаем. Будем считать вашу потасовку рукопашным боем, который в некотором роде тоже зарядка, - сказал Проныра, взял ложку и направился к котелку.

Вкусный завтрак положил конец раздорам и принес умиротворение в разгорячённые умы. После еды Нэдфилд снова обрел бодрость духа и заявил, что раз они решили организовать цирк, то неплохо было бы придумать ему название. И друзья заспорили.

– В честь меня, - предложил Нэдфилд, гордо выпячивая пузо.

– Почему это в честь тебя? – возмутился Проныра. – Идея-то моя.

– Слышь, мужики, - раздался голос. – назовите свой цирк в честь них, – в следующий миг из кустов вытянулось щупальце и ткнуло в сторону братьев Твердолобых, которые единственные не принимали участия в споре, так как были целиком поглощены игрой в карты.

– Почему в честь них? – возразил Проныра, поглядев на меланхоличные рожи братьев.

– Потому, что они самые умные в вашей шайке, - ответил невидимый собеседник. – Я наблюдаю за вами с момента вашего прибытия на остров, и уже успел сделать определенные выводы. Пока вы тут все постоянно грызётесь, они единственные не принимают в глупых спорах участия. А занимаются общественно полезным делом. Играют в карты, – пояснил обладатель щупальца.
– И хорошо играют, я вам скажу! Поверьте мне. Я знаю толк в азартных играх. Думаете, я зря столько времени подглядывал к ним в карты?

– А подглядывать не хорошо, - спокойно ответил Тугодум, треснув картами по щупальцу.

– Да, ладно, - обиженно протянули из кустов.

Затем кусты зашевелились, и из них выползло довольно занятное существо, темно-коричневого цвета, с глазами на стебельках и кучей щупалец.

– Чего рты разинули? Никогда болотного жителя не видели?
– вместо приветствия заявило оно, нахально уставившись на ошарашенную компанию.

Глава 6. Дебри философии и гуманизма об этичности быть сожранным поперёд своего прямого начальства

1

В Рейсгард удалось выехать только через неделю из-за урагана, который внезапно разразился в ночь после разговора Феи с Верховным советником. Буря бушевала три дня, дороги размыло. Поездку, из-за ставшего непроходимым тракта в Рейсгард, пришлось отложить.

Эвредика скакала во весь опор в Рейсгард в сопровождении сэра Занудиса, Хорварда и Светозара. Герцог Зеленой Рощи увязался вслед за Феей, прихватив с собой приятеля, несмотря на косые взгляды и поджатые губы Верховного советника в их сторону. От почётного эскорта Фея отказалась. Она не взяла бы с собой и Хорварда с его дружком верзилой, но тот настоял, сказав, что Повелительнице Гвилберда не престало путешествовать одной, и он сможет скрасить путь Фее сказаниями о своих героических подвигах.

Эвредика, пораскинув мозгами, согласилась. Всё же присутствие болтливого герцога хоть немного разгонит тоску, которую на неё будет нагонять во время поездки присутствие сэра Занудиса.

Они проскакали уже больше половины дороги и при сохранении прежнего темпа должны были прибыть в столицу на следующее утро.

К вечеру похолодало, небо затянуло свинцовыми тучами. Начал моросить мелкий противный дождик. Эвредика зябко поёжилась и поплотнее закуталась в плащ. Пустив лошадь галопом, Фея обогнала своих спутников и задумалась над тем, какую еще очередную гадость для неё затевают в Правительстве советники. В том, что ничего хорошего Фея не сомневалась. Больно уж в последнее время советники обнаглели, а Заумнис прямо-таки рвётся к власти, плетя разные интриги за её спиной. А тут ещё эти сторонники контактов с параллельными мирами снова дали о себе знать, вопят с пеной на губах о строительстве своих Инновационных Врат, будоража народ.

Увлёкшись обдумыванием текущего положения дел, Эвредика перестала пристально следить за трактом, так как этот участок дороги был довольно безопасным, поэтому не смогла вовремя заметить нависшую над ней опасность.

Из зарослей на Фею молниеносно бросился странник - здоровенная северная зверюга длиной восемь футов, покрытая серебристой шерстью с огромными клыками и лапами, на концах которых сверкали острые лезвия когтей. Странник в прыжке скинул Эвредику на землю, а лошадь с испуганным ржанием умчалась. Зверь, нависнув глыбой над Феей, разинул пасть и намерился вцепиться жертве в горло. Эвредика мгновенно сгруппировавшись, покатилась по земле, уворачиваясь от клыков разъярённого зверя, мысленно пытаясь сконцентрироваться и проникнуть в разум взбесившегося животного. Но была отброшена ужасной волной ярости: разум странника не поддавался контролю, Фее не удалось проникнуть в него, там бушевала чёрная стихия ненависти, гася любое мысленное воздействие. Эвредика оглянулась в ту сторону, откуда должны были выехать её спутники и поняла, что, пока те доскачут, спасать будет некого.