Опальный маг

Пройдоха растерялся, помялся немного возле герцога, полностью игнорирующего его существование и, не зная, что ещё сказать, понял, что Маргелиус не собирается говорить ничего вообще. Прощание выходило каким то уж очень тяжелым и неприятным. Затем вздохнул и собрался уйти, но, что-то вспомнив, вернулся и достал из-за пояса трубку, которую прикарманил и курил обычно герцог, после битвы он её нашел и подобрал. Пройдоха осторожно положил её рядом с магом.

Маргелиус открыл один глаз, скосил его на трубку, затем на трубадура и, резко втянув воздух носом, сел, уставившись на сына своими янтарными драконьими глазами, серьезно произнес:

– Я не могу изменить прошлое, но могу обещать одно, что постараюсь не позорить тебя в будущем... сын.

И тут Пройдоха не выдержал, разразившись гневной тирадой.

– С чего вы вообще взяли, что я ваш сын?!! Я понял, что она вам сказала, но.. она, это же было тысячу лет назад, как вы можете знать, что я тот самый мальчик, прошедший Врата?!! Тут тысячи людей моего возраста. Мне жаль, что с вашим сыном всё это случилось! Но её горе...
– Пройдоха глянул на Айрис, запнувшись, стараясь помягче выразить мысль, что тысячу лет назад она помешалась от горя и теперь принимает любого первого встречного за их с Маргелиусом сына.

– Он думает, я сошла с ума, - перебила трубадура Айрис со смеющимися глазами.

– Ты считаешь, нам надо позволить нашему сыну думать, что его мать чекнутая?
– раскуривая трубку, хмыкнул Маргелиус, которого, похоже, тоже ничуть не смущало, что трубадур не верит им.

Пройдоха беспомощно оглянулся на Ясеня и братьев с Нэдфилдом, которые хранили стоическое молчание, решив не вмешиваться в семейные разборки.

Маргелиус, с хамски довольной рожей, попыхивая трубкой, сделал знак трубадуру сесть, добавив.

– Ты лучше сядь всё же, а то когда ты поймешь, что я тебе не заливаю и решишь грохнуться в обморок, то я тебя ловить не собираюсь.

 Трубадур раздражённо пожал плечами и уселся рядом с Айрис и Маргелиусом.

– Так на чём зиждется ваша теория о моем происхождении? Вы же даже никаких анализов не проводили!

Лютый, подперев голову хвостом, с блаженным выражением наблюдал за троицей.

– Ты на меня похож внешне очень, - затягиваясь трубкой, хрипло произнёс Маргелиус, выпуская дым из рта.

Тут даже Ясень не выдержал, он перевёл взгляд с грубого желтого лица Маргелиуса с его драконьими жуткими глазами, выглядывающими из-под губ острыми клыками, грубыми ногтями - на трубадура, который имел мягкие серо-голубые глаза, каштановые волосы, и, если его хорошенечко отмыть и приодеть, был даже красивым.

– Ну да, прям одно лицо, - протянул Ясень, почесав в затылке.
– Аж не различить. Прям близнецы.

– До трансформации. Моего слияния с драконом, - пояснил Маргелиус.

Трубадур недоверчиво покосился на Маргелиуса, ну мало ли, как там маг выглядел до объединения разумов с драконом, давненько было, мог и позабыть.

– Лютый тысячу лет провёл, не общаясь с людьми. Неужели ты думаешь, что он стал твоим спутником просто так? Подсознательно он почувствовал твою кровь, что ему не чужая, и в твоих жилах есть и его, пусть малая, но частица крови, а значит, ты свой. Я твою мать встретил уже после трансформации.

Пройдоха поглядел на Лютого, тот пожал крыльями, что сам не знает, почему взял трубадура в спутники, честная и открытая рожа что ли ему глянулась.

– С таким же успехом, с кем шёл дракон на Север, Ясень и братья Твердолобы могут быть твоими сыновьями, - парировал трубадур, поглядев в жёсткое лицо Маргелиуса, прикидывая, взбеленится тот или нет.

Герцог кивнул, делая еще одну затяжку, и спокойно ответил.

– Могли бы, но они не являются нашими детьми. Ты забыл о самом главном: ты меня разбудил.

Пройдоха дернулся, как ужаленный, уставившись на герцога.

– Озеро. Я вижу, ты помнишь, - наклонил голову Маргелиус, глядя отливающими янтарным светом глазами на трубадура.
– Ох, ну, и подскочил же ты тогда.

Трубадур молчал. Он вспомнил тот случай, бывший, казалось, вечность назад …и затем он встретил Лютого.

– А теперь подумай. Воитель настроил заклятие таким образом, что меня сможет разбудить один-единственный человек на всей земле. И связь должна быть такая сильная, что моя жена пыталась это сделать и не могла, а ты разбудил меня за тысячи километров неосторожной мыслью. И будь ты магом и, пройдя мы слияние разумов, можно было бы что-то придумать, но ты не маг и слияния разумов у нас не было. Значит, должна существовать очень сильная кровная связь.

Айрис кивнула, подтверждая.

– Через полгода после того, как у меня отняли сына, я бежала, усыпив стражу, нарушив данное слово Воителю, была у захоронения Маргелиуса. Я ничего не могла сделать. Маргелиус не слышал меня, я даже не могла почувствовать его разум, там он и нашёл меня. Я сказала, что никогда не вернусь в Гвилберд, что будь он проклят с его планами и линиями будущего, что он может замуровать меня, если хочет. Но я не вернусь обратно и хочу покинуть планету. Всё равно у меня ничего не осталось, даже сына. Он отнял у меня всё. Тогда он и сказал, что в пробуждении Маргелиуса большую роль сыграет наш сын. И что я точно увижу сына в будущем. Я вернулась с Воителем в Гвилберд.

– Все-таки Вечный Воитель - мерзавец, и даже не пытайся меня в этом разубедить, - хрипло пробормотал Маргелиус, притягивая к себе Айрис и кладя её голову себе на плечо, нежно проводя по волосам.
– Только абсолютно ненормальный псих мог придумать такой уродский план и заставить тебя страдать тысячу лет. Что, он не мог тебя тоже усыпить что ли, какая разница одного или двух будить было бы потом.

– Он хотел, чтобы я научилась управлять Гвилбердом, может, думал, что найдя свою жену Правительницей Страны Роз и Цветов, тебе не надо будет уже идти воевать на Юг. Ох, - произнесла Айрис, широко раскрыв глаза. И на озадаченные взгляды пояснила.
– Вечный Воитель сказал, когда я проходила слияние разумов с ним, что в будущем я помогу объединить Север и Юг. Я тогда не поняла.

– Север и Юг?
– хмыкнул Маргелиус, глядя в лучистые серые глаза Айрис.
– Что-то мне подсказывает, что тебя вышибли в бессрочный отпуск из Гвилберда, а на моём Севере одни развалины.

Пройдоха поражённо молчал. Братья Твердолобы в шахматы играли с ещё более задумчивым видом, чем обычно.

– Почему я тогда не ощущаю в себе ничего необычного?!
– озадаченно возмутился Пройдоха.
– Ты же, - взгляд на Маргелиуса.
– Могущественный маг и Бессмертный с кровью дракона в жилах, моя мать получается Хамелеон с холодного и мрачного Зандира с текущей в её жилах кровью Воителя и Бессмертного. Отчего же я такой абсолютно обычный? Это шутка эволюции?

– Ты просто очень молодой, - улыбнулась Айрис, глядя на него мягкими глазами.

– Она права, - ответил Нэдфилд, вытащив, наконец, палец из носа.
– Бессмертные первые лет тридцать-сорок жизни мало отличаются от обычных людей, период юношества длиннее. Первозданная кровь Воителей начинает в них проявляться куда позднее. Могущество растёт постепенно, увеличиваясь с каждой прожитой сотней лет. Магические способности надо вообще раскрывать и долго обучаться. Стихийные их проявления редки.