Опасная беременность. Девочка Басманова

Выдавливаю из себя улыбку. Не умею я врать…

— Он тебе что-то сделал?

— Э-э-э, — отвожу взгляд в сторону, изображая неловкость. Хотя мне правда неловко. Не думала, что брат может обо мне так волноваться. — Нет. Я сидела, а он прошёл мимо, вышел на балкон… Покурил. И ушёл.

До чего я докатилась! Вру!

Стас облегчённо выдыхает, хватается за сердце и падает на диван. По выражению лица видно, что ему явно нехорошо…

— Хорошо, я волновался.

— Стас, — окликаю его. Поднимает голову, взгляд печален. Не время его дёргать. Но… — Что ты натворил?

Отворачивается от меня, думая, что этим облегчит себе жизнь.

— Я понимаю, что ты не хочешь говорить. Но чтобы тебе помочь, я должна быть в курсе дел…

— Это не твои проблемы, Уль. Но помощь мне нужна… У тебя не будет денег взаймы? Тысяч сто.

— Ого, — присвистываю.

Деньги небольшие для нескольких месяцев работы, но…. Мне бы хотя бы зарплату свою первую получить.

— Не спрашивай… — просит меня обречённо.

Закусываю щёку изнутри.

Есть у меня деньги, есть.

Но они не мои.

И помогу я брату, но другим путём… Каким – ещё не знаю.

— Прости, Стас, ты же знаешь, — опираюсь о деревянную дверцу шкафа. Опора мне сейчас нужна, как никогда раньше. Смотрю себе в ноги, на белые носки, поджатые пальчики – и мучаюсь от истерики совести.

Я должна ему помочь. Отдать деньги Басманова. Как нормальная сестра. Но не могу. Это не мои. И распоряжаться ими я не вправе.

Напрягаюсь, ощущая покалывающее ощущение на спине. Деньги, спрятанные в одежде, словно испускают от себя языки пламени, напоминая о себе.

Давят. Их присутствие в этом доме сдавливает хуже пресса.

— Я только приехала, и денег у меня нет…

Стыдно.

— Я понял, Ульяна, — с сожалением произносит, но натягивает на лицо улыбку. Слегка качает головой, нервно дёргает коленом и смотрит на сцепленные в замок руки. И тихо, будто о чём-то думая, уверенно проговаривает: — Ничего. Справимся.

Я киваю.

Конечно, а как иначе…

Спустя два дня

Он пропал. И больше не появлялся. По крайней мере, эти два дня.

Нужно было сразу сделать это. Отдать флешку и попрощаться с мужчиной. Да только, хоть и сделала это, нехорошее предчувствие преследует меня по пятам все эти дни. Провела я их нервно, но теперь неосознанно расслабляюсь. Пока не вижу его – не боюсь.

Не понимаю, почему так.

Уверена, когда он придёт снова, я опять покроюсь мурашками и захочу убежать.

А он придёт. За долгом. Только я до сих пор не поняла, за каким… Стас решил не посвящать меня в свои проблемы.

Он ведь Басманову деньги должен? Или кому-то другому? Тогда зачем Булат сюда приходил?

Столько вопросов – и ни одного ответа.

Вытираю голову полотенцем, надеваю бельё и чёрный атласный халат – подарок бабушки. Чувствую себя хорошо, особенно выспавшаяся и отдохнувшая. Правда, тело всё болит от матраса.

Вот заработаю себе на квартиру и посплю потом на кровати! Неделю из неё не вылезу!

Поправляю халат, наглухо прикрывая грудь. Я же с мальчиком живу. Точнее, со взрослым парнем. Некрасиво разгуливать в открытом виде, но я забыла вещи в шкафу.

Вообще рассеянная стала. А сколько раз я эти деньги перепрятала, боясь, что Стас найдёт…

Скверно опять становится.

Обманываю брата.

Но я уже обо всём подумала. У нас есть время до конца недели. И я собираюсь с мыслями, чтобы обратиться к Ярославе, попросить у неё в долг… Или зарплату авансом за несколько месяцев.

Позвоню ей сегодня вечером.

Выхожу из ванной, ощущая несвойственную для душной квартиры прохладу. Будто кто-то недавно открывал дверь, впустив холод из подъезда.

А повернув голову – обнаруживаю в однокомнатной квартире трёх людей. Помимо сидящего на диване брата, к лицу которого приставлен нож… в помещении находятся ещё два парня.

Замираю и не могу пошевелиться. Ноги не идут. И закричать даже не могу.

Снова оцепенение от вида оружия. В первый раз такое было с пистолетом-зажигалкой, а тут… Нож! Острый, длинный нож, прислонённый к щеке Стаса.

Ну почему мы, а?..

Пытаюсь пошевелиться, до того как меня обнаружат. Но поздно. Оба синхронно обращают на меня внимание. У одного играет озорство на лице, и он присвистывает.

— Смотрите, какая цаца!

Липкий страх ощущается внутри и снаружи, будто я полностью пачкаюсь в нём, как в грязи.

Один из парней делает шаг вперёд. И вместе со стуком его башмаков о деревянный пол в голове что-то трескается.

— Цыпа, иди сюда.

Я тут же бросаюсь к двери.

Выбраться! Нужно выбраться! Поискать помощи! Спасти брата и…

Не успеваю дотронуться до ручки двери, как меня хватают мерзкие и грязные ладони. Вбивают в худощавое тело. И тут же в нос ударяет запах мерзкого пива и дешёвых сигарет.

Почему-то вспоминается Булат. Его руки, его тело, его дыхание…

Я сопротивлялась в те моменты. Проклинала его, отталкивала. И спрашивала себя: «Почему именно я?».

А теперь больше жизни желаю, чтобы за моей спиной оказался он, а не какой-то отморозок, тут же отволакивающий меня в комнату и ничуть не реагирующий на мои протесты.

Но резко прекращаю, ощущая на своём подбородке холодную сталь. Без понятия, что там. И видеть не хочу.

Машинально запрокидываю голову, пытаясь отпрянуть.

— Отпустите её, гады! — кричит Стас, подрывается с дивана, но другой, с ножом, быстро толкает его в плечо, угрожая:

— Двинешься – прибью её.

Брат быстро утихает, возвращаясь на место.

Кто они такие, чёрт возьми?..

— Гони бабки, пока мы эту фифу не почикали.

Страх клокочет где-то в горле, и я быстро бегаю взглядом по комнате в надежде найти оружие. Но и эта мысль вылетает из головы, когда грязная, шершавая и неприятная ладонь вдруг оказывается на бедре.

— Блять, какая кожа классная, — в восхищении шепчет парень за спиной. Кожа?.. Он серьёзно?

Его ладонь скользит ещё выше по ноге, натыкаясь на полоску трусов.