Опасная игрушка

– Точнее о ком, - теперь решив все рассказать, молодой человек больше не мялся.

– Тогда о ком?

– Ходят слухи, что у Лэксанелла появилась новая фаворитка. Танцовщица, торнчанка очень красивая, невысокого роста. Танцует так, что окружающие забывают обо всем на свете.

– И что?
– безразлично пожал плечами Туман.
– Какое мне дело до очередной его подстилки?

– Дело в том, что говорят, у нее есть телохранитель. Гигант, с обезображенным лицом, который очень хорошо умеет играть на разных музыкальных инструментах.

– Что?
– безразличие слетело с мужчины.
– Не может быт!

– Я тоже не очень верю. Но странное совпадение. Не находишь?

– Не может быть, - непослушными губами прошептал Туман, темная ночь тяжелым грузом обрушилась на его плечи.

– Я долго думал, рассказывать тебе или нет, знаю же, какое впечатление она на тебя произвела. Потом решил, что ты должен знать.

– Хочу увидеть все сам, - сжав кулаки, мужчина смотрел перед собой невидящим взглядом.

– Зачем? Это опасно.

– Не более опасно, чем та жизнь, которую мы ведем как обычные граждане этого проклятого государства. Я должен увидеть.

– Зря я тебе рассказал, - Тетива уже жалел, что поделился подозрениями с другом.

– Я хочу знать все, и мы отправимся туда завтра.

– Завтра доставка первой партии вооружений, так что не получится, и один ты не пойдешь.

– Хорошо, но вы не будете мне мешать узнать правду.

– Зря я тебе сказал.

– Все правильно. Может тогда, я излечусь от этой болезни, которой заболел после встречи с ней. Ведь дешевую шлюху нельзя любить? Так?

– Все настолько серьезно?
– озабоченно Тетива положил руку на плечо названного брата.

– Думаю, после визита в Туаре, это будет уже абсолютно не важно.

– Твое дело, - пожав плечами, молодой человек убрал руку и отступил на шаг назад, - просто подобное душевное состояния предводителя и идейного вдохновителя всей этой заварушки, может опасно сказаться на результате.

– Давай, я буду решать, могу ли справиться с ответственностью, или нет. Ладно?

– Хорошо, - грустно улыбнувшись, Тетива повернулся, чтобы уйти.

– И мы пойдем завтра, после того, как получим оружие.

– Сначала спросим у Скалы, он более рассудителен, чем мы с тобой сейчас, - решительным шагом, натянутый как струна, стройный торн направился в пещеру.

– Тогда я пойду один, - отвернувшись к обрыву Туман поднял голову к небу и, сжав кулаки, произнес.
– Гадство! Ненавижу!

– Я все понимаю, - раздался голос со стороны пещеры, - но тебе сначала лучше остыть и только потом принимать решения.

– Я спокоен!
– вырвался крик из горла сероглазого мужчины, и уже тише добавил, - я спокоен, вроде.

У всего есть цена

До сих пор удивляюсь, как закушенная губа осталась целой. Очень уж сильно зубами вцепилась в мягкую нежную плоть, забыв, что она принадлежит мне. Стоя у окна, все пыталась придти в себя. Получалось не очень. Дождь, который можно было сквозь тусклую шкуру путела (ящерицы, чья кожа после выделки заменяла местному населению стекло) не столько разглядеть, сколько услышать, был под стать настроению. И этот монотонный шум, перекликаясь с тем испытываемым мной отчаянием, не давал вспомнить, что зубы кусают не что-то постороннее, а то, что является частью меня. Как я буду дальше? Смогу ли? Выдержу ли этот прессинг? Только эти мысли кружились в голове. Даже воспоминания о неприятном визите не тревожили меня. А зря... Простояв какое-то время неподвижно у оконца, я пришла в себя только от взгляда. Внимательного и изучающего. Кто-то меня рассматривал. Кто? Отвернувшись от окошка, застыла, вглядываясь в Цеталиона и пытаясь понять, как он здесь очутился.

– Дверь была не заперта. А на стук никто не отреагировал, - ответил он на мой невысказанный вопрос.
– Что-то случилось?

– Нет, ничего, - прикушенная губа саднила, напоминая о тех минутах отчаяния, которые еще не успели уйти в прошлое.

– Правда?
– по нему было видно, что не поверил, но больше вопросов на эту тему не задавал.

– Да, правда. Все нормально. Просто устала после вчерашнего выступления. Кстати, я должна поблагодарить тебя за то, что помог мне.

– Не стоит. Лучшей твоей благодарностью будет улыбка. А еще прогулка.

– Прогулка?
– я и не заметила, как слабо улыбнулась, на его предложение.
– На улице дождь. Прогулки не получится.

– Он скоро завершится. А я обещал показать тебе город. Туаре прекрасен, особенно сразу после дождя, - в голосе аллэрна слышалось что-то похожее на нежность. Странно, никогда не думала, что кто-то из них способен так говорить о родном городе. Но много ли аллэрнов я встречала? Раз, два и обчелся. Может, я ошибаюсь в моем восприятии этого народа?

– Как-то не верится, что этот дождь когда-нибудь закончится. Может, стоит отложить прогулку на другой день?

– Как пожелаешь. Но обещай, что эта прогулка обязательно состоится, - мягкие нотки в его голосе были уже обращены ко мне, заставляя задуматься.
– Обещаешь?

– Хорошо, думаю, завтра это будет возможно, - слова казались какими-то блеклыми, теряя свое значение на полпути. По крайней мере, так мне казалось, поэтому обещание дала не задумываясь.

– Договорились. Завтра вечером я зайду за тобой.

– Вечером?

– Да вечером, днем у меня будут дела, - улыбнувшись напоследок, Цеталион вышел из комнаты.

Выражение лица девушки было рассеянным, и таковым оно и оставалось долгое время, даже после ухода аллэрна. Слабая улыбка так и блуждала по лицу, забытая своей хозяйкой, она не спешила угаснуть. И только тогда, когда Ариадна очнулась и вспомнила о проказнице, уголки губ опустились и девушка загрустила. Как никогда было сильно понимание собственного одиночества. Это противостояние Аники-воина, легло тяжким грузом на плечи. Одна, против жесткой системы, это было безумно сложно. Но выбор был сделан раньше, тогда когда решилась на эту авантюру с Первым. А значит, нужно стиснуть зубы и терпеть. Унижение, презрение, возможно, что и ненависть. Терпеть и добиваться цели.

Так и незакрытая дверь скрипнула, вернулся Урбан. Странный соратник, которому девушка до конца не верила. Он просто подошел и провел огромной рукой по темным шелковым волосам, пытаясь вырвать Ариадну из плена грустных дум.

– Что-то произошло?
– поинтересовался гигант шепотом.

– Да, Урбан, много чего.

– Расскажи.

– Извини, я не хочу вспоминать. Возможно позже. Сейчас просто хочется побыть одной.