Опасная тропа

Набрав в легкие побольше воздуха, Огнегрив подошел к кусту крапивы и остановился возле Песчаной Бури. Та спокойно откусила кусок от своей белки и подняла голову.

– Огнегрив? Чего тебе надо? Огнегрив коротко передал ей рассказ Долгохвоста.

– Я хочу, чтобы ты пошла с нами, – попросил он. – Ты быстроногая и храбрая, ты нужна племени. Кошечка подняла голову и пристально посмотрела на него своими светлыми зелеными глазами.

– Ты нужна мне! – выпалил Огнегрив, боясь, что она откажется. – Ради Синей Звезды, ради нашего племени! Я знаю, между нами все стало по-другому с тех пор, как я остановил битву с племенем Ветра! Но я верю в тебя. Думай обо мне все, что угодно, только пойди со мной ради спасения нашего племени!

Песчаная Буря медленно кивнула. Глаза ее потеплели, и крошечный огонек надежды затеплился в душе Огнегрива.

– Я знаю, почему ты не хотел сражаться с племенем Ветра, – негромко начала она. – Честно сказать, я и тогда понимала твою правоту. Но меня глубоко обидело то, что ты действовал тайком, за спиной у Синей Звезды, не поставив в известность никого из нас…

– Я понимаю, но…

– Но ты глашатай, Огнегрив, – перебила его Песчаная Буря и подняла лапку, призывая его к молчанию. – Ты несешь ответственность, тяжесть которой не все даже представляют. Я вижу, как ты разрываешься между верностью Синей Звезде и верностью своему племени. – Песчаная Буря помолчала, потом встала и нехотя добавила: – Я тоже разрываюсь, глашатай. Все это время я разрывалась между верностью воинскому закону и преданностью тебе, Огнегрив!

Огнегрив не сразу нашелся, что ответить. Он просто вытянул шею, прижался лбом к боку Песчаной Бури и едва не задохнулся от счастья, когда она не отстранилась. Песчаная Буря подняла глаза, и Огнегриву показалось, будто он тонет в их зеленой глубине.

– Прости меня, Песчаная Буря, я никогда не хотел причинить тебе боль! – голос его сорвался, и он прошептал одними губами: – Я люблю тебя!

Глаза Песчаной Бури вспыхнули.

– Я тоже люблю тебя, Огнегрив, – прошептала она. – Вот почему я так обиделась, когда ты попросил Синюю Звезду отдать Рыжинку на воспитание Бурому. Я решила, что ты не уважаешь меня.

– Я поступил, как последний дурак! – дрожащими губами пролепетал Огнегрив. – Сам не понимаю, как я мог так обидеть тебя! Песчаная Буря заурчала и потерлась носом о его нос.

– Я хочу, чтобы ты всегда была рядом со мной, – прошептал Огнегрив в ее теплую шерсть. Впервые счастье было совсем рядом – нужно только остаться здесь и стоять, зарывшись лицом в рыжий бок Песчаной Бури.

Но Огнегрив знал, что это невозможно.

– Песчаная Буря, – сказал он, поднимая голову. – Я знаю, с чем нам предстоит сразиться.

Все оказалось гораздо страшнее, чем я думал. Я не могу приказать тебе идти, но я очень хочу, чтобы ты была рядом! Песчаная Буря заурчала так громко, что все тело ее загудело.

– Разумеется, я пойду с тобой. А ты как думал, глупый шерстяной комок?

На ночь Огнегрив оставил лагерь под удвоенной охраной, а сам улегся бодрствовать в центре поляны. Он лежал, прислушиваясь к завыванию ветра в верхушках деревьев, и тревога все сильнее овладевала его душой. Ему чудилось, что ветер доносит до него голос Пестролистой, которая снова и снова предупреждает его о не спящем воине – о Звездоцапе, о собаках или обо всех сразу. Враг приготовился обрушить на них свою ярость – и спасения не будет. Огнегрив не сомневался, что следующий день станет днем гибели его племени.

Он посмотрел на луну, еле заметно превращающуюся в месяц, и вдруг увидел Пепелицу. Целительница вышла со стороны своей поляны и медленно приблизилась к нему.

– Если хочешь повести завтрашний патруль, тебе нужно хоть немного поспать, – сказала она. – Ты должен быть сильным.

– Я знаю, – вздохнул Огнегрив. – Но я все равно не смогу уснуть. – Он снова поднял голову и нашел в небе сверкающую тропу Серебряного Пояса. – Там, наверху, все выглядит таким безмятежным! А здесь…

– Да, – ответила Пепелица. – Я чувствую, как зло набирает силу. Весь лес почернел, и Звездное племя не может прийти нам на помощь. Мы одни, Огнегрив.

– Так ты не думаешь, что Звездное племя послало свору, чтобы покарать нас? – спросил Огнегрив. «Ведь так считает Синяя Звезда!» – подумал он про себя.

Пепелица спокойно выдержала его взгляд, и глаза ее вспыхнули отраженным лунным светом.

– Нет, Огнегрив, я так не думаю, – она наклонилась и легонько коснулась подбородком его щеки. – Ты не один, глашатай. Я с тобой. И все племя тоже. Огнегриву очень хотелось в это верить. Он знал, что только единство и сплоченность могут спасти их от страшной беды. Воины Грозового племени поддержали своего глашатая в несостоявшейся битве, но захотят ли они быть с ним рядом в схватке со сворой?

Помолчав, Пепелица спросила:

– Что ты сказал Синей Звезде?

– Ничего, – ответил Огнегрив. – И не буду ничего говорить, пока мы не узнаем, что там такое. Зачем попусту тревожить ее? Она все равно ничего не сможет сделать, у нее уже не осталось сил.

Пепелица кивнула и молча улеглась рядом. Так они сидели до тех пор, пока луна не начала опускаться. Тогда Пепелица подняла голову и сказала:

– Огнегрив, я, целительница племени, приказываю тебе отдохнуть. От того, что случится утром, зависит судьба и жизнь всего племени, поэтому нам будут нужны сильные воины.

Огнегрив вынужден был согласиться. Он лизнул Пепелицу в ухо, поднялся, добрел до пещеры и свернулся в своем гнездышке рядом с Песчаной Бурей. Но сон его был тяжел, а сновидения тревожны. В какой-то миг ему почудилось, будто он видит приближающуюся Пестролистую, и сердце его затрепетало от радости, но целительница вдруг обернулась огромной собакой с глубокими провалами глаз и огромной пастью, извергающей пламя. Огнегрив проснулся, весь дрожа, и увидел, что небо сереет в приближении рассвета. «Возможно, это будет последний рассвет в моей жизни, – подумал он. – Смерть ждет меня у Змеиной Горки».

Подняв голову, он увидел, что Песчаная Буря сидит рядом и молча смотрит на него. Любовь, светящаяся в ее глазах, придала ему сил. Огнегрив сел и нежно лизнул подругу.

– Пора, – сказал он.

Резко поднявшись, он разбудил воинов, которых еще с вечера выбрал для похода к Змеиной Горке. Белохвост птицей выпорхнул из своего гнезда и остановился, угрожающе помахивая хвостом. Видно было, что он полон решимости встретиться с теми, кто искалечил Безликую.

Чернобурка, спящая возле своего приемного сына, встала и проводила Белохвоста до выхода из пещеры.

– Да пребудет с тобой Звездное племя, – напутствовала она, стряхивая пушинки мха с его белоснежной шубки. Белохвост потерся щекой о ее щеку.

– Не тревожься, мама, – сказал он, – я все расскажу тебе, когда вернусь.

Огнегрив разбудил Бурана и подошел к Крутобоку, сопящему на куче лилового вереска. Похлопав серого воина лапой, он тихо сказал:

– Вставай!

Крутобок открыл глаза и уселся.

– Как в добрые старые времена! – пробормотал он, пытаясь приободриться. – Ты да я, и снова впереди опасность! – Он боднул Огнегрива лбом в плечо. – Спасибо, что берешь меня с собой, Огнегрив. Я умираю со страху, но обещаю, что не подведу Грозовое племя!