Опасно быть студентом

– Не переживайте, через пару лет вы тоже так научитесь! – пытаюсь поднять их моральный дух и, удалившись на пару шагов, еле слышно добавляю:

– Если доживете…

Отмахиваюсь от парочки несложных проклятий и продолжаю свой путь. Судя по обилию эктоплазмы на полу, второкурсники проходят создание фантомов.

Скольжу на чем-то желто-розовом.

Хм… Неужели опять алхимики философский камень делают? И не лень им реактивы переводить на глупости всякие!

Быстро спустившись по лестнице, мельком смотрю на часы, беспристрастно отсчитывающие последние минуты до начала пары у профессора Карода. Но вопреки стрелкам на стене я решила руководствоваться внутренним ориентиром и побежала в сторону преподавательского крыла.

– Ангелина? – удивился Темный, открывая мне двери в секцию. – Все на занятиях…

Оглядев помятого, растрепанного мужчину, я ужом подныриваю ему под руку и оказываюсь в секции.

– А я к вам, профессор, – без стеснения прохожу дальше через общую гостиную и замираю у дверей в комнату мужчины: – Разговор есть.

Секунду Рене колебался, видимо, решая, хочет он разговаривать со студенткой или нет, но, заметив решительное выражение на моей загадочно улыбающейся моське, покорно кивнул.

– Проходи, – гостеприимно предложил он и, извинившись, скрылся в ванной.

Я глянула по сторонам. В комнате царила пугающе-идеальная симметрия и чистота. Из общего антуража выбивались только смятое покрывало на постели и раскрытая книга в кресле.

Аккуратно переложив толстый фолиант из облюбованного мной еще в прошлый визит кресла на стол, села и приготовилась ждать.

К чести мужчины, соскучиться я не успела.

– Прости за внешний вид, – произнес Рене, на ходу вытирая влажные волосы. – Я взял в деканате пару дней выходных и не ожидал, что кто-то заглянет в мою берлогу…

Улыбнувшись, с задумчивым видом оглядываю идеально убранную «берлогу» и, как бы между прочим, интересуюсь:

– Профессор, а как вы относитесь к бракам между Светлыми и Темными?

Сказала и тут же сосредоточенно глянула на мужчину, ловя даже минимальные изменения в мимике мужчины.

А если Хорст ошибся? Что, если неожиданные высказывания о свадьбе профессора Дарона – не более чем пьяный вздор расстроенного человека? Что, если некоторым людям действительно не судьба быть вместе?

– Лина, – устало опускаясь в соседнее кресло, выдохнул мужчина. – Я действительно очень сильно люблю Натали. Всерьез думал на ней жениться и не отказываюсь от своих слов, но… – Рене потер переносицу и глянул мне в глаза: – Она почему-то очень негативно относится к браку.

– А то я не знаю! – хитро улыбаюсь и предлагаю: – Профессор… – Я немного замешкалась и, забив на любезности, перешла на «ты». – Рене, – с видом заправской свахи начала я, – а давай, я помирю вас с ведьмочкой и… уговорю Натку на замужество.

Мужчина раздумывал всего секунду, а потом на лице Темного расцвело и заиграло всеми оттенками счастье. Не-е, не так! СЧАСТЬЕ!

Губы собеседника расплылись в мальчишеской улыбке, он подскочил со своего места, выдернул меня из кресла и принялся душить в крепких объятиях.

– Линка! – облегченно рассмеялся Рене. – Ты – ангел! Самый настоящий ангел!

Пару минут пришлось потратить, чтобы немного привести в чувство бесконечно счастливого мужчину и вернуть его на место.

– Рене, я с удовольствием помогу, только прошу взамен кое-что мне рассказать.

Разговор моментально перетек в деловую форму. Мой собеседник посерьезнел, немного ссутулился и обреченно вздохнул:

– О чем ты хочешь знать?

Торгуясь утром с Крысенышем, я печенкой чуяла, что Темный не расскажет мне о светимости ни за какие коврижки.

Расстроилась ли я, услышав его ответ? Ни капельки! Потому что заранее знала, с кого в случае чего смогу стребовать много полезной информации.

– Светимость, – просто сказала я. – Хорст так и не сказал, что это такое и с чем ее едят.

Мужчина кивнул своим мыслям и улыбнулся.

– Чего-то подобного я от него и ожидал, – признался Темный и, бросив мимолетный взгляд на раскрытый фолиант, неожиданно спросил: – Лина, а тебе знакома легенда «Сотворение»?

Я энергично закивала, почему-то вспоминая пыльные катакомбы, где совсем недавно освежила свои познания в данной области.

– На Темных землях есть гора «Разбитых сердец», – неторопливо, словно вымеряя каждое слово, начал Рене. – Это – единственное место, куда спускаются ангелы.

– Та-а-ак… – подбодрила я профессора, изображая интерес.

– Считается, что первой ангела увидела человеческая девушка по имени Асира, которая взошла на гору и заблудилась. – Мужчина переплел пальцы на руках и продолжил: – Один из ангелов был так поражен красотой юной Асиры, что спустился из Поднебесной и зажег любовь в ее сердце. Но ангелы не могут жить в мире людей, а люди не могут подняться в Поднебесную. Горько заплакала Асира на груди любимого, и тогда влюбленный ангел, не желая расставаться с любимой, передал ей в подарок часть своей души.

Мужчина замер, с вопросом глядя мне в глаза.

– Да, очень красивая легенда, – покивала я головой и нетерпеливо заерзала в кресле. – Но причем тут светимость?

Темный провокационно молчал, с интересом наблюдая за моим лицом.

– Ой, я вас умоляю! Ну какой из Крысеныша ангел?! – От души посмеялась я.

Профессор Дарон улыбнулся и кивнул.

– Ты права, – веселым тоном ответил он. – Хорст никакой не ангел, он… рефаим!

Смеяться я перестала и, кажется, дышать тоже. И вообще почувствовала себя так, словно Темный одним словом разом перекрыл все функции моего организма.

– Рефаим? – тупо пялясь на профессора большими глазами, повторила я. – Ребенок ангела?

– После Асиры гору «Разбитых сердец» штурмовало очень много девушек разных возрастов, и некоторым из них повезло встретить свою любовь, – наслаждаясь моей реакцией, быстро продолжил Рене. – Я долгое время жил в долине у рефаимов и изучал свойства их светимостей. Возможно, поэтому Хорст и обратился в тот день за помощью ко мне.

Вернув открытый от удивления рот в нормальное положение, я ерзаю в кресле и едва не подпрыгиваю от любопытства.