Опасные клятвы

Медленно, дюйм за дюймом, я снова беру его в рот, скользя языком по нижней стороне его ствола, пока его набухшая головка приближается к задней стенке моего горла. Мне с трудом удается довести его даже до такого уровня, но я твердо намерена взять как можно больше. Это начинает казаться мне достижением: мысль о том, что я могу хорошо сосать его член, видеть удовольствие на его лице. Я чувствую странную решимость быть хорошей в этом или настолько хорошей, насколько это возможно, во всяком случае, когда я должна быть неопытной в этом деле.

Тео стонет, его пальцы все еще обвивают мои волосы, его глаза ненадолго закрываются от удовольствия, когда он проталкивается в мое горло. Он стонет, когда я задыхаюсь, мышцы моего горла сжимаются от его проникновения.

— Господи, — ругается он, сжимая руку в моих волосах. — Я не могу...

Я понимаю, что он уже близко, его член пульсирует на моем языке. Я обхватываю рукой те несколько дюймов его члена, которые мне еще не удалось взять, и поглаживаю, удерживая его в горле, неглубоко втягивая, когда чувствую, что его бедра начинают подрагивать. Я чувствую, как он вздрагивает от удовольствия, и сжимаю губы вокруг него, делая все возможное, чтобы он кончил.

Это не занимает много времени. Я слышу гортанный звук удовольствия, чувствую, как его член напрягается у меня во рту, и внезапно он наполняется им, наполняется соленым вкусом, когда его сперма покрывает мой язык и стекает по задней стенке горла, и я с трудом пытаюсь проглотить ее всю, кашляя и задыхаясь, когда Тео понимает, что мне трудно, и вытаскивает свой член, упираясь кончиком в мой рот, когда его сперма выплескивается на мои губы и подбородок.

— Блядь, — рвано дышит он, обхватывая рукой свою длину, когда проводит своим все еще капающим членом по моим губам. — Ты выглядишь чертовски великолепно с моей спермой на лице.

— Прости, — говорю я, судорожно сглатывая то, что осталось во рту. — Я пыталась...

— Не извиняйся, жена, — пробормотал он, его член все еще упирается в мою нижнюю губу. — Ты была хорошей девочкой, раз так старалась. И видеть ее по всему твоему рту, вот так... — Он вздрагивает, и я понимаю, что он все еще тверд. Его член ничуть не смягчился.

Он тянется ко мне, поднимает меня на ноги и направляет к своему столу, его руки шарят по пуговицам моих джинсов.

— Ты так хорошо справилась, — снова бормочет он, его рот приникает к моему, когда он опускает молнию вниз, его зубы покусывают мою нижнюю губу. — Такая хорошая девочка. Ты тоже заслужила кончить.

Я испуганно моргаю. Я ожидала, что он трахнет меня, но вместо этого он толкает меня в кресло за столом, свое кресло, а другой рукой стягивает мои джинсы с бедер, более грубо, чем раньше, как будто не может контролировать свое желание.

— Посмотрим, насколько мокрая эта сладкая киска от сосания моего члена. — Его голос грубый и низкий, от которого по моей коже пробегают мурашки желания, когда, к моему шоку, он опускается передо мной на колени, обхватывает мои бедра и раздвигает их.

Я знаю, что он собирается найти. Мои трусики влажные, прилипают к коже, клитор пульсирует. Его сперма все еще у меня во рту, заляпала губы и подбородок, стекает по горлу, и я вижу на его лице сырую похоть, когда он смотрит на меня из-под моих ног.

— Ах... — Его пальцы проводят по влажной ластовице моих трусиков. — Какая хорошая девочка, так намокла, пока отсасывала мне. — Сегодня я выбрала тонкий шелк, и он загибает пальцы вокруг ткани, дергая так сильно, что она рвется, волочась по моим бедрам. Он стягивает их до конца, снимает и их, и мои джинсы и отбрасывает их в сторону.

— Сними рубашку, милая — бормочет он, его пальцы скользят по моим ногам, и я не могу думать ни о чем другом, кроме как подчиниться. Я дрожу от желания и шока, не в силах поверить в происходящее. Я намеревалась раздеть его, а потом подняться наверх, помня о расписании, которое, как он сказал, у нас было, и о своем намерении убедиться, что охрана останется с нами, а теперь каким-то образом оказалась полуголой в кресле, сперма мужа стекает мне на ключицы, а его похотливый взгляд устремлен на меня с того места, где он стоит на коленях между моими бедрами.

Я стягиваю через голову шелковую блузку и оцепенело отбрасываю ее в сторону, оставляя на себе только кружевной бюстгальтер, который я надела под нее. Он молча кивает, и я тянусь за спину, расстегиваю бюстгальтер и позволяю ему присоединиться к рубашке. Я лежу на кожаном сиденье, раздвинув ноги, а мой муж стоит передо мной на коленях, все еще полностью одетый в свой костюм, вплоть до галстука, аккуратно завязанного на шее.

— Такая мокрая. — Его пальцы раздвигают мои складочки, поглаживая чувствительную плоть, и я вздрагиваю, задыхаясь, когда он наклоняется вперед, чтобы провести языком по моему клитору. — Я заставлю тебя кончить вот так, милая девочка. Я сделаю так, что ты будешь капать на это сиденье, чтобы каждый раз, когда я буду здесь, я мог представить себе этот момент. — Он снова лижет мой клитор, медленно, перекатывая язык по мне, пока я не вскрикиваю, его пальцы все еще держат меня, раздвигая для него. — Когда мы вернемся, я буду трахать тебя на всех поверхностях в этом доме. Не будет ни одного места, где бы ты не сидела или не стояла, где бы я не ел твою киску или не трахал тебя, пока ты не кончишь на мой член.

Стон, вырвавшийся у меня при этом, не похож ни на один звук, который я когда-либо издавала раньше. Я дрожу от желания, вся напряжена и жажду большего, представляя, как он выполняет свое обещание, слушая каждое грязное слово, которое слетает с его языка с этим соблазнительным ирландским акцентом, о котором я никогда не знала, что он может так сильно меня возбуждать, пока не появился Тео. В этот момент я забыла, кто он, что он, почему я здесь - все причины, кроме того, как хорошо его горячий язык ощущается на моем клиторе, облизывая, перекатывая и кружа по мне прямо там, где мне это нужно больше всего, как мне это нужно больше всего. Я смутно понимаю, что он поглаживает свой член, пока лижет меня, слишком возбужденный, чтобы не прикасаться к себе, пока он заставляет меня кончить, и я кончаю, гораздо быстрее, чем ожидала.

— Оближи губы, — хрипло бормочет он, делая паузу, достаточную для того, чтобы я вскрикнула в знак протеста. — Слижи мою сперму со своего рта, когда испытаешь оргазм, девочка. Я хочу быть у тебя во рту, когда ты будешь кончать.

Я возбуждена до невозможности. Я никогда не знала, что могу быть настолько возбужденной, дрожать от этого, жаждать оргазма и желать отсрочить его как можно дольше, и все это одновременно, потому что это так приятно. Его губы смыкаются вокруг моего клитора, засасывая его в рот, а он проводит языком по жесткой плоти, и я открываю рот в крике удовольствия, вспоминая его наставления и слизывая сперму со своих губ.

Почему-то от этого становится лучше. Все это сливается воедино: удовольствие от его рта на моей киске, вкус его спермы, звук его руки, гладящей член в ровном, жестком ритме, и я бьюсь о его рот, скрежещу по его лицу, хватаясь за ручки кресла и сильно кончая на его язык, чувствуя, как кульминация захлестывает меня, и я беспомощно стону, вскрикивая снова и снова, когда кончаю сильнее, чем, кажется, когда-либо прежде.

Тео встает, и я мельком вижу его пульсирующий член, зажатый в кулаке, прежде чем он тянется ко мне, берет меня за руку и кружит. Прошлой ночью он не вел себя со мной так, уверенно и твердо, но я обнаружила, что мне все равно. Я все еще пульсирую от собственного оргазма, наслаждение трепещет во мне восхитительными толчками, и я не колеблюсь, когда он перегибает меня через кресло, снова хватаясь за руки, когда я чувствую, как он выравнивает головку своего члена с моим входом и вводит его внутрь меня.

— Скажи мне... если это слишком..., — успевает он сказать между вдохами, его руки обхватывают мою талию, когда он снова делает толчок. Под этим углом он кажется больше, длиннее и толще, растягивая меня настолько, насколько я могу выдержать, или даже больше, когда его бедра раскачиваются на мне, и гортанный стон вырывается из его рта. — Я не хочу причинять тебе боль.

Я в шоке понимаю, что сейчас снова кончу. Его член скользит по каждому пробудившемуся нервному окончанию внутри меня, ощущение такое, будто он каким-то образом касается моего клитора изнутри, мое тело все еще содрогается от первого кульминационного рывка, и еще один уже наступает. Костяшки пальцев побелели, когда я вцепилась в кресло, пока он трахал меня, его бедра прижимаются к моей заднице с каждым толчком, и я думаю, не будет ли это признаком моей невинности, если я кончу от этого, даже не коснувшись клитора.