Опасные клятвы

— Думаю, да, — тихо говорю я, и Тео кивает.

— Это не власть ради власти, верно? Или богатство, которое нужно выставлять напоказ. В Чикаго я не смог бы пойти в такое место, чтобы это не показалось странным. Есть определенная доля ожидания, что я буду вести образ жизни, соответствующий тому, каким меня представляют. Но здесь я могу быть самим собой. Когда я не на совещании, я Тео Макнил, и точка. Да?

Я тяжело сглатываю и киваю. Слушая его, я задаюсь вопросом, не в этом ли причина того, что мой брат и все остальные считают его таким неправильным. Может, именно из-за этой внешности, которую, по его словам, ему нужно поддерживать в Чикаго, я единственная, кто видит его с этой стороны.

— Я думал о том, как все могло бы быть, если бы мы проводили здесь больше времени. — Он постукивает пальцами по дереву стола, в то время как официант приносит тарелку креветок в чесночном масле и крепкий сидр для меня. — Меньше ожиданий. Более нормальная жизнь для нас обоих. — Он поднимает на меня бровь. — Было время, когда мне нравилась видимость власти и богатства. Мне нравились страх, уважение, роскошь и женщины, которые сопутствовали этому. Но теперь, с возрастом, я понимаю, что это не так уж много значит для меня. И я понял, что с тобой рядом мне не нужно так много. — Его пальцы проводят по тыльной стороне моей руки, и я снова ощущаю прилив вины. — Мне все еще нужен наследник, Марика, — тихо говорит он. — Чтобы короли в Чикаго не возражали против того, чтобы я сделал шаг назад, стал более самостоятельным, особенно если я намерен предоставить Финну большую роль, чтобы он заменил меня, им нужны гарантии, что будет кто-то, кто последует за мной.

— Ты думаешь, они позволят Финну заменить тебя? — Я задаю вопрос, не подумав, а через мгновение понимаю, что не знаю, хочет ли он знать мнение своей жены в деловых вопросах. Но Тео лишь пожимает плечами, откинувшись назад и продолжая касаться пальцами моей руки, как будто для него нормально, что я спрашиваю о чем-то подобном.

— В прошлом, возможно, нет. Но сейчас в Бостоне создан прецедент, когда за стол садятся люди без родословной. Братья Макгрегор делают все по-другому. И хотя я, возможно, не хочу доводить дело до таких масштабов, как они, есть смысл немного ослабить традиции. — Он делает небольшую паузу и тянется к своему пиву. Не думаю, что я зашел бы так далеко, чтобы возвысить Финна, вряд ли он этого захочет. Но он более чем способен быть моим голосом, пока я немного отдохну.

— Зачем ты мне все это рассказываешь? — Мягко спрашиваю я. — Тебе не обязательно. Я не думаю, что большинство мужчин в твоем положении...

— В этом-то и дело, Марика. — Тео делает глоток пива и задумчиво смотрит на меня. — Я знаю, что ты сомневаешься насчет детей. Я вижу, что это так, и если ты не хочешь говорить мне, почему, это твоя прерогатива, хотя мне бы хотелось, чтобы ты была со мной откровенна. Но я также знаю, что это начало нашего брака. Я просто...

Он переводит дыхание, словно пытаясь придумать, как объяснить то, что он хочет сказать.

— Я хочу, чтобы ты знала, что я надеюсь, что это будет новая часть моей жизни. Время, когда я смогу изменить свои приоритеты. И если ты боишься, что я не буду активным членом семьи, что я буду вести себя так, как ты, возможно, привыкла, что мужчины ведут себя по отношению к своим женам или детям, или тебе сказали, что этого следует ожидать... Если именно это заставляет тебя колебаться в отношении перспективы иметь детей...

Сердце замирает в груди, и мне хочется исчезнуть. Мне хочется вернуться к началу всего этого и сказать Николаю, что я не могу этого сделать, что я не могу выйти замуж за Тео не потому, что я хочу забыть о времени, которое мы провели вместе, а потому, что я понимаю, что не хочу причинять ему боль, и в то же время, что нет никакого способа обойти это.

— Это просто нервы, — говорю я ему так искренне, как только могу, одновременно ненавидя себя за эту ложь. — Все это... к этому нужно привыкнуть. Вот и все.

Тео долго смотрит на меня, а потом кивает.

— Я бы хотел дать тебе больше времени, — тихо говорит он, его пальцы снова пробегают по тыльной стороне моей руки. — Но я буду рядом с тобой, и помогу, чем смогу.

Сервер возвращается, чтобы принять наши заказы. Тео берет кленового лосося, а я заказываю пастуший пирог и еще одну порцию напитков. Я сижу, ковыряюсь в закуске и думаю, как мне пройти через это. Меня словно разрывает в разные стороны: я знаю, что должна поставить защиту между собой и Тео, чтобы не усугубить ситуацию, и в то же время хочу насладиться тем, что, как я знаю, может стать одной из лучших ночей за долгое время, если не за всю жизнь.

Примерно в то время, когда нам приносят еду, в баре начинают раздаваться звуки музыки, и Тео улыбается мне.

— У них довольно часто играет живая музыка, — говорит он и жестом показывает на несколько пар, которые начинают вставать из-за своих столиков. — Там есть и танцпол.

Я моргаю, понимая, на что он намекает. Он действительно отличается от того, что я могла ожидать, думаю я, глядя на улыбку на его лице. Я не могу представить, чтобы кто-то из знакомых мне мужчин: ни мой отец, ни брат, ни кто-либо еще, пошел в паб и выпил пива в окружении людей, которых они, скорее всего, считают ниже себя. Даже если мой брат мог бы, мой отец никогда бы так не поступил. Такое место, как это, оживленное и немного шумное, с музыкой и танцующими людьми, ни в одном из них они бы не участвовали. Как сказал Тео, это не то, что они могли бы сделать, не повредив своей репутации в Чикаго.

— Может быть после того, как мы поедим, — говорит он, подмигивая, и мое сердце снова трепещет в груди.

Я хочу этого, думаю я, с нарастающей болью, которая проникает в меня. И я не знаю, что делать. Я хочу насладиться ужином с Тео, выпить еще сидра и немного подкрепиться, выйти и потанцевать с ним. Я могу и отказаться.

Я играла в ту игру, в которую мне сказали играть, чтобы Тео захотел меня и поверил, что я счастлива в этом браке, чтобы он ослабил свою бдительность по отношению ко мне, но для меня это больше не игра. И все, что я могу придумать, это отстраниться от него, заставить его поверить, что я не хочу его и не забочусь о нем, чтобы он не видел, что происходит на самом деле. Но когда мы покончили с едой и выпили еще по одной порции, а сидр оставил мягкую, размытую неясность по краям, Тео потянул меня за руку, и я не отказала ему.

— Тебе нравится танцевать? — Спрашивает он, выводя меня на пол, и в ушах у меня звенит оживленная музыка, и я киваю. Это правда, люблю. Я люблю танцевать на свадьбах, даже танцевать в своей комнате одна, где никто не видит. Но я никогда не танцевала так, как сейчас, на публике, в пабе, когда вокруг меня люди, просто веселящиеся по ночам.

В этом есть какая-то свобода, которой я не ожидала. Вокруг нас я вижу несколько пожилых пар, вышедших на ночь в город, и молодых, которые выглядят так, будто у них первое или второе свидание. Мы - одни из них, смутно осознаю я, когда рука Тео ложится на мою талию, а его пальцы переплетаются с моими. Мы с Тео женаты, но, не считая свадебного торжества, это, по сути, наше второе свидание. Это так странно осознавать, и я смотрю на него, пытаясь представить, как бы это было, если бы мы были обычными людьми. Если бы я просто провела с ним вечер, поужинала и выпила, то есть то, чего я никогда не могла ожидать.

Он бы мне понравился. Я бы захотела увидеть его снова. А что касается всего остального...

Я чувствую еще один прилив жара, думая о купленном белье и о том, чтобы надеть его для него. Он притягивает меня ближе, тепло его тела погружается в мое, и, глядя в его теперь уже знакомые зеленые глаза, я понимаю, что чувствую.

Это приводит меня в ужас.

Мы танцуем эту песню, и еще одну, и еще, последнюю, в быстром темпе, заставляя всех нас кружиться по кругу от одного партнера к другому, пока мы с Тео не возвращаемся друг к другу, задыхаясь и смеясь в объятиях друг друга. Я чувствую, как алкоголь гудит в моей крови, и все остальное на мгновение забывается, когда он притягивает меня ближе и наклоняется, чтобы поцеловать.

— Пойдем домой, — бормочет он, и я не могу придумать, что с этим возразить. Не в этот момент.

Его рука лежит на моем бедре, пока водитель везет нас домой, ночной город уступает место зеленым холмам за его пределами, его пальцы слегка проскальзывают под подол моего платья, чтобы слегка погладить мою обнаженную кожу, пока я не чувствую медленно разгорающийся жар, распространяющийся по мне, потребность в нем, которая, я знаю, выльется наружу, как только мы окажемся наверху, если не раньше.