Опасные тропы натуралиста (Записки ловца змей)

Но волей-неволей и нам приходилось гоняться за змеями. Однако если Костя делал рывок в тот же момент, как только замечал змею, то и я, и дядька бросались к змее после некоторого промедления. Продолжительность этого промедления находилась в прямой зависимости от размеров встреченной змеи.

Каждый день до темноты лазили мы по склонам гор и ущельям в поисках кобр и гюрз, но вместо них нам попадались безобидные безногие ящерицы-желтопузики. Костя без церемоний хватал желтопузиков руками, а мы с дядькой первое время и этих животных, лишь отдаленно напоминающих змей, брали с такими предосторожностями, с какими сейчас не ловим даже грозных гюрз.

Нашим оружием были длинные крючки из толстой проволоки и пинцеты. Крючком змею останавливают или отбрасывают от убежища, пинцетом берут за голову. Для переноски змей в лагерь Костя выдал нам небольшие полотняные мешочки, а для длительных перевозок змей в кузове грузовика лежали ящики-клетки.

Погода не баловала нас. Обычно при восходе солнца небо было ясным, но через некоторое время появлялись облачка. Они плыли высоко-высоко белыми барашками. К полудню барашки сливались в тучки. Тучки на глазах превращались в толстые серые тучи. Они опускались вниз и тяжело ползли, цепляясь за голые вершины Кугитангтау. Солнце то скрывалось за тучами, то выныривало из-за них и палило беспощадно. Проходило совсем немного времени, как тучи покрывали небо сплошной грязно-серой пеленой и начинался противный холодный дождь.

Каждый день мы возвращались в лагерь мокрые, грязные и расстроенные. В наших мешочках смирно лежали только желтопузики. Костя измерял их, взвешивал и метил. На другой день мы выпускали желтопузиков на волю.

Скоро и мы с дядькой хорошо усвоили, что желтопузиков можно не опасаться, и хватали их руками, как и Костя. Но однажды, когда Костя ушел далеко в сторону, я наткнулся на небольшую змейку, смирно лежавшую возле камня. Раньше я таких не встречал. На желтопузика она не походила. Осторожно прижав змейку крючком, я стал звать Костю, чтобы показать ему необычную находку. На крик вместо Кости прибежал дядька. Увидев, что у меня под крючком бьется что-то незнакомое, он тотчас же кинулся помогать и едва не раздавил несчастное животное. Я оттолкнул дядьку и хотел посадить змейку в мешочек, но от волнения руки мои так тряслись, что я долго не мог поймать пинцетом ее голову. Дядька отшвырнул меня в сторону, пинцетом захватил змею и сунул ее в свой мешок. После этого "подвига" он повернулся с явным намерением дать мне затрещину (на руку дядюш ка мой был весьма скор) и заорал, что я неосторожный идиот и что он вовсе не желает, во-первых, закапывать меня на местном кладбище и, во-вторых, отчитываться в этом перед моей мамой. Я, правда, до сих пор не знаю, чего он больше боялся: хоронить меня или извещать об этом маму. Дядьке я не ответил, ибо мой ответ мог стать причиной серьезной ссоры. И без этого дядькин голос разносился не меньше, чем на километр.

На крик прибежал Костя.

– - Что случилось?
– - еще издали закричал он.

– - Да вот, -- на все ущелье ответил ему дядька, -- племянничек мой решил увеличить своей персоной количество могил на местном кладбище! Нашел что-то похожее на кобренка и сует пальцы чуть ли не в рот змее!

Костя осторожно развязал поданный дядькой мешочек, заглянул внутрь и в изнеможении повалился на землю. Мы сразу и не сообразили, что он хохочет. Мешочек отлетел в сторону. Незнакомая змейка выскользнула на землю. Костя схватил ее рукой и сунул обратно. Мы остолбенели, а Костя продолжал хохотать, катаясь по земле. Успокоившись, он разъяснил нам, что это был молодой желтопузик. Оказывается, желтопузики в младенческом возрасте окрашены совершенно иначе, чем взрослые. Молодые ядовитые змеи также не похожи на взрослых ядовитых змей. Встречая их, мы тоже ошибались, но об этих случаях я расскажу дальше. К счастью, эти ошибки не привели к беде.

На следующий день мы с Костей карабкались по довольно крутому склону узкого ущелья, густо заросшего колючим кустарником. Дядька где-то отстал. Между кустами изредка торчали похожие на истертые клыки старые, выветрившиеся ками. Змей мы искали на кустах и возле камней.

Над одним каменным "клыком^ с писком летали две маленькие птички стенолазы. Они непрерывно пищали, перепархивая над вершиной "клыкам. Я не обратил на них внимания, а Костя, присмотревшись к птахам, позвал меня.

– - Чего тебе?
– - спросил я.

– - Птицы волнуются, возможно, видят змею, -- сказал Костя и направился к скале.

Я не очень поверил ему, но пошел туда же. Вдруг Костя прыгнул к скале и сунул куда-то крючок. Когда я подбежал, то увидел, что его крючок торчит из щели, а под крючком бьется небольшая головка змеи.

– - Видишь змею?
– - спросил Костя.

– - Вижу!

– - Можешь захватить ее пинцетом?

– - Постараюсь.

– - Только зажимай надежно. Если вырвется, то удерет! Я достал пинцет и захватил им голову змеи. Мне показалось, что держу я змею достаточно крепко, но, как только Костя убрал крючок, змея рванулась, выскользнула из пинцета и исчезла в глубине щели.

– - Эх ты! Змеелов!
– - презрительно сказал Костя.
– - Надейся на такого! Одну порядочную змею нашли, и ту упустил!

В таком же духе он несколько минут выражал свое мнение о моих способностях, а я готов был провалиться сквозь землю. Стараясь исправить ошибку, я обошел каменный "клык" вокруг. Может быть, на мое счастье змея вылезла с другой стороны? Нет, не вылезла... Костя сел на землю и замолчал. Молчание его действовало на меня еще хуже ругани. Чтобы хоть как-нибудь загладить свой промах, я тщательно осматривал клык^ сверху донизу. Основание его было монолитным. Единственная щель, куда ускользнула змея, отрезала вершину камня.

– - Костя, по-моему, змея не может уйти далеко. Щели внизу нет. Давай попробуем сбросить вершину!

– - Чем будем сбрасывать, твоим лбом?
– - раздраженно ответил Костя.
– Молчал бы лучше!

Я замолчал, но поднял увесистый камень и принялся бить им по вершине клыка, стараясь свернуть ее в сторону. После нескольких ударов она сдвинулась. Еще удар, и длинная серая змея выскользнула из щели, не задерживаясь спрыгнула с камня на склон и уже завернула за ближайший куст, когда Костя, кинувшись следом, прижал ее хвост сапогом. Изогнувшись, змея вцепилась в сапог. Костя спокойно нагнулся и взял ее рукой.

– - Что ты делаешь?
– - в ужасе завопил я. Костя бережно вытащил змею из-под сапога и, улыбаясь, ответил: -- Не нужно таких бурных эмоций, дружок. Это краснсполосый полоз. Он не ядовит.

Сейчас я тоже знаю всех ядовитых и многих неядовитых змей, которые встречаются в пределах СССР, и издали отличаю ядовитую змею от неядовитой, даже не беря ее в руки, но тогда Костя показался мне настоящим волшебником.

Вершина ущелья упиралась в обрывистый склон Кугитангтау. Нам пришлось вылезать на поперечный хребет. Склон хребта был такой крутой, что мы карабкались вверх, цепляясь за колючие ветки боярки и дикого миндаля. Вдруг Костя, поднимавшийся правее меня, вскрикнул и исчез за камнями. Я думал, что он сорвался, и поспешил к нему на помощь. Выбравшись из-за камней, я увидел, что Костя лежит вниз головой. Одна рука его зацепилась за камень, а другая попала в глубокую щель.

"Наверное, ушибся так, что потерял сознанием, --мелькнуло у меня в голове. Костя мог сорваться и сильно разбиться. Не раздумывая, я кинулся к нему, но тут Костя зашевелился, медленно перевалился на бок и осторожно вытянул из щели какую-то змею.

– - Ты что, с ума сошел?
– - закричал я.
– - Брось змею и держись за камни! Ты ведь разобьешься!

Костя меня не послушался. Он боком сполз пониже, сел и перехватил змею второй рукой.

– - За такую находку можно и разбиться, -- буркнул он, рассматривая свою добычу.
– - Это полоз Карелина. Здесь его еще никто не находил. Мне чертовски повезло!

На мой взгляд, ему чертовски повезло в том, что он не свернул себе шею. Я тотчас же довел эту мысль до сведения Кости. А он с сожалением посмотрел на меня и только вздохнул:

– - Как был ты зоотехником, так им и останешься. Зоолог из тебя не получится. Ты только посмотри, какой красавец у меня в руках!

У него в руках извивалась тонкая розоватая змея с черными поперечными полосами на спине. Ничего себе красавец!

Лицо и руки Кости были ободраны. Одна штанина была разорвана от колена до пояса. На ноге вздулась длинная царапина. Однако Костя улыбался во весь рот и, казалось, не чувствовал боли.