Опасный человек
Шрифт:
Если человек хотел совершить героический поступок, но у него не получилось, его нельзя считать героем даже за прошлые заслуги.
– После этого все изменилось. Моя мать так и не смогла справиться с утратой, и наша жизнь пошла под откос. Мы потеряли наш дом. – Она печально улыбнулась. – Он совершил героический поступок, но я бы предпочла, чтобы он вернулся домой.
Она права. Возвращение домой – самое важное. Он знал это с самого начала, но что, если он не смог вернуть домой всех своих людей?
– Ваш заказ, – сообщила Энджи, ставя на стол две огромные
Эддисон посмотрела на содержимое своей. Глазунья из двух яиц. Бекон. Сосиски. Гритс.
– Повар сказал, что не умеет варить яйца-пашот, – весело сказала Энджи. – Кроме того, оказалось, что у нас закончился пшеничный хлеб. – Она положила руки на свои полные бедра. – Но я не стала класть тебе картофель фри. Подумала, что ты помешана на здоровом питании или что-то в этом роде.
– Что-то в этом роде, – сказала Эддисон, с недоумением глядя на еду.
– Попробуй гритс, девочка. Тебе нужно поправиться. Техасские мужчины любят, когда у женщины есть за что подержаться. Правда, Джейк?
Джейк с трудом сдержал смех:
– Абсолютная.
Когда Энджи удалилась, Эддисон обнаружила, что Джейк смотрит на нее с вызовом.
Что значит пара лишних фунтов по сравнению с удовольствием, полученным от ответа на этот вызов?
С этой мыслью она взяла вилку и погрузила ее в блюдо из кукурузной крупы.
– Ты мне за это ответишь, Джейкоб Уайлд, – произнесла она с притворным возмущением.
Джейк вскинул брови:
– Жду с нетерпением.
Эддисон сердито посмотрела на него. Затем ее губы изогнулись, и она рассмеялась.
– Я тоже, – сказала она, и в этот момент Джейк понял, что эта умная, смелая и сексуальная женщина стала для него очень важна.
Это открытие напугало его до полусмерти.
Домой они возвращались с опущенными стеклами и включенным радио. Они подпевали популярным группам, затем Джейк переключил приемник на другую станцию и запел в унисон с Джонни Кэшем. Эддисон не знала слов и могла только мурлыкать себе под нос мелодию. Прежде она никогда не увлекалась музыкой в стиле кантри, а сегодня обнаружила, что она ей нравится. Слова песни были искренними и настоящими.
Такими же, как Джейкоб. Он вырос в богатой семье, но не кичится этим. Он суровый воин, но может быть нежным.
Однако в его душе живет мрак, никак не связанный с ранами, которые он получил на войне.
Трейвис и Калеб говорили, что он испытывает неловкость, когда его называют героем. Сначала она предполагала, что все дело в скромности, но после их разговора в кафе поняла, что причина кроется гораздо глубже.
– Эддисон?
Она резко повернулась лицом к Джейку. Погруженная в свои мысли, она не заметила, как он подъехал к ее дому и остановил машину.
– Моя Эдоре, – мягко произнес он, заключая ее в объятия.
Она прильнула к нему и забыла обо всем на свете.
Джейка разбудили первые лучи рассвета, проникшие в окно спальни.
Эддисон спала, прижавшись к нему. Он приподнялся и залюбовался ее красотой.
Она
не похожа ни на одну из женщин, которых он знал прежде.Никакого притворства. Никакой сентиментальной болтовни. Она не испытывает благоговейного трепета перед ним из-за его богатства или наград. Не отводит взгляда от его изуродованного лица и не пытается его жалеть.
Она сделала его счастливым. После того, что с ним произошло, он не думал, что когда-нибудь снова будет счастлив.
Нежно поцеловав ее обнаженное плечо, он осторожно встал с кровати, поднял с пола свои джинсы и поморщился. За то время, что он провел с Эддисон, он неоднократно принимал душ, но ни разу не переодевал брюки.
Он потерял счет времени и не знал, какой сегодня день. Воскресенье? Может, понедельник? Ему было важно это знать. Эддисон сказала ему, что уезжает в конце недели.
В ее объятиях он забыл об этом, как и о том, что его родные о нем беспокоятся.
Одевшись, он вышел на веранду, достал из кармана мобильный телефон и набрал номер Эль-Суэньо. Лисса всегда была ранней пташкой. Наверняка она уже встала.
Она взяла трубку после второго звонка.
– Привет, – сказал Джейк. – Я просто хотел сообщить вам, что жив и здоров.
– Мы сами пришли к этому выводу, поскольку нам до сих пор не позвонили ни из полиции, ни из больницы.
– Лисс, прости…
– Все в порядке. Ты большой мальчик, Джейк, и не обязан перед нами отчитываться.
Шрам под черной повязкой запульсировал. Так было всегда, когда он был недоволен собой.
– Кроме того, ты идиот.
– Похоже на то. Ты даже не представляешь, сколько людей меня так назвали в последнее время.
Лисса рассмеялась.
– Ты в порядке? – спросила она более мягким тоном.
– Да, у меня все хорошо.
– Но, видимо, не настолько, чтобы пустить корни там, где твое место.
Джейк предпочел проигнорировать это замечание.
– Трейвис и Калеб дома?
На том конце линии послышался вздох.
– Трейвис уехал в Даллас. У Калеба встреча в Остине. Эм и Джейми вернулись в Нью-Йорк. Через полчаса и меня здесь тоже не будет.
Джейк провел рукой по волосам.
– Меня никто не ждал? Я имею в виду…
– Я знаю, что ты имеешь в виду. Мы тебя ждали почти два года. Мы очень тебя любим, но…
– Я понимаю, Лисса.
– Правда?
Помолчав несколько секунд, Лисса прокашлялась.
– Генерал звонил. Сказал, что сожалеет о том, что не смог приехать повидаться с тобой.
– Я слышал это и раньше.
– Мы все это слышали, – его сестра тяжело вздохнула, – иначе бы я ему поверила.
– Но ты не поверила, – отрезал Джейк, – и я тоже.
– Что ты собираешься делать дальше? Ты по-прежнему хочешь уехать из города?
Джейк подумал о спящей Эддисон.
– Джейк, ты меня слышишь?
– В данный момент я не знаю, что буду делать дальше.
– Оставайся на связи, ладно? – попросила его Лисса. – И хотя мы оба знаем, что ты мерзавец, из трех своих братьев я люблю тебя больше всех.