Опасный пациент

Роден вернулся в прихожую, засовывая револьвер в кобуру. Закрыв за собой дверь, не спеша спустился по лестнице, сел в машину.

В гостинице он отбил телеграмму:

ЛИНДСИ. ОТЕЛЬ «ХИЛТОН». ВАШИНГТОН. ОПЕРАЦИЯ ЗАВЕРШЕНА. РОДЕН.

Радниц велел Линдси не оставлять следов.

Линдси добросовестно выполнял задания шефа. Что такое две человеческие жизни, когда речь идет о четырех миллионах долларов?

«Бельведер» считается самым дорогим и фешенебельным флоридским отелем. Расположенный на берегу залива, омывающего Парадиз-Сити, он является излюбленным местом отдыха техасских нефтяных магнатов, кинозвезд и прочих богачей с годовым доходом свыше пятисот тысяч долларов.

Радниц из года в год арендовал здесь пентхаус – роскошные апартаменты, расположенные на крыше гостиницы. Отделенный пятнадцатью этажами от песчаного пляжа, люкс состоял из трех спален с отдельными ванными, роскошной кухни, двух гостиных, комнаты для личного секретаря и просторной веранды с бассейном, тентами от солнца, баром, шезлонгами и тропическими цветами.

Радниц всегда укрывался здесь, чтобы обдумать серьезную операцию, – в пентхаусе голова работала лучше, чем под палящими лучами флоридского солнца.

Радниц, одетый в белую махровую рубашку и голубые брюки из хлопка, сидел на веранде с сигарой во рту и бокалом в руке; Линдси, ступая по красно-белому кафелю, подошел к шефу, подвинул кресло и опустился в него.

Хозяин апартаментов приподнял смеженные веки:

– Вы получили ее?

Линдси протянул пухлый конверт.

– Свидетели убраны? – спросил Радниц, вытаскивая из конверта несколько больших отпечатков формулы.

– Убраны, – тихо ответил Линдси.

Радниц, хорошо знавший Линдси, не стал тратить время на выяснение подробностей. Он посмотрел на формулу, потом спрятал снимки в конверт и положил его на стол.

– Трудно представить, что эта формула стоит четыре миллиона долларов, – задумчиво произнес он. – Но в действительности ей нет цены.

Линдси слушал молча. Он раскрывал рот в присутствии Радница, только отвечая на вопросы шефа. Линдси испытывал глубокое уважение к этому коренастому, приземистому человеку, он считал Радница одним из самых блестящих финансистов мира, создавшим свою империю из ничего с помощью собственной головы, бульдожьей хватки и врожденного чутья, которое безошибочно вело его к большим деньгам.

– Мне сообщили, Алан Крейг совершил самоубийство, – сказал Радниц, разглядывая из-под опущенных век стайку девушек в бикини, резвящихся внизу на пляже. – Печально…

– Да, – произнес Линдси. – Полиция обнаружила в его квартире компрометирующие фотографии. Дело решили не предавать огласке. Об этом позаботился Уоррен.

– Хорошо. – Радниц пригубил напиток. – Можно начинать операцию. Вас ждет большая работа. Позвольте ввести вас в курс дела. Я хочу, чтобы вы ясно представляли суть вашего задания. Я изложил мои соображения на бумаге. Они могут вам пригодиться. Но на каждом этапе вы принимаете решения самостоятельно. Я вылетаю в Прагу, где, возможно, мне удастся заключить выгодный контракт. Затем – Гонконг. Там, как всегда, проблемы с пресной водой. Предстоит решить кое-какие вопросы строительства резервуара на Новой Территории. Я подписал договор о проведении работ, но резервуар надо заполнить. Из Гонконга лечу в Пекин. Надеюсь уговорить китайское правительство взять на себя доставку воды. Вернусь через десять недель.

Радниц уставился на Линдси своими холодными глазами цвета стали.

– Я рассчитываю на то, что к моему возвращению вам удастся расшифровать формулу.

Закинув ногу на ногу, Линдси рассматривал свои начищенные черные туфли. Его лицо ничего не выражало.

– Единственный человек, способный расшифровать формулу, – продолжил после паузы Радниц, – сам изобретатель. Его зовут Пол Форрестер. Он придумал не только формулу, но и способ шифровки. Несколько слов о самой формуле. Она содержит технологию изготовления совершенно нового металла. Насколько мне известно, он в десять раз легче стали и в три раза прочнее ее. Он также обладает антифрикционными свойствами. Этот металл способен снизить стоимость полета на Луну в два раза. Он является идеальным материалом для любых ракет и не имеет аналогов. Как вам известно, ученый, создавший его, Пол Форрестер, в настоящее время находится в частной психиатрической лечебнице «Гаррисон Вентворт», предназначенной для очень богатых пациентов. Американская администрация поместила его туда в надежде, что по выздоровлении он декодирует формулу. Форрестер содержится в больнице уже двадцать шесть месяцев. Он проводит дни, уставившись в пространство перед собой, ни с кем не разговаривая… как настоящий зомби. Болезнь его не поддается лечению.

Снова отпив из хайбола, Радниц продолжил:

– Вы можете спросить, как этот человек оказался в психушке? Несомненно, он один из величайших ученых, живущих на земле. Я интересовался его происхождением. Похоже, у него отягощенная наследственность. Его отец совершил самоубийство. Мать сбежала с каким-то мужчиной, бросив ребенка. Форрестера вырастила тетка – высохшая старая дева, исполнявшая свой родственный долг, но не более того. В школе Форрестер учился блестяще, проявляя поразительные способности к математике. Будучи человеком замкнутым, он не заводил друзей. Не стану перечислять вам его успехи в Гарварде. В тридцать три года он был назначен главным конструктором Центра ракетостроения в Парадиз-Сити. Всю рутинную административную работу взял на себя его помощник. У Форрестера была собственная лаборатория. Никто не знал, чем он там занимается. Наиболее внимательные из окружавших его людей замечали проявления маниакально-депрессивного синдрома: раздражительность, бессонницу, подозрительность, беспокойство.

– Прежде чем занять этот пост, Форрестер женился на весьма неподходящей для него женщине. Подобное часто случается с гениями. Эта особа – не буду утомлять вас деталями – довела его до помешательства.

– У Форрестера была молодая помощница Нона Джейси. Она для нас очень важна. Кроме нее, Форрестер не пускал в лабораторию никого. Ее обязанности были просты. Она поддерживала чистоту, отвечала за телефонные звонки, выпроваживала непрошеных посетителей, приносила Форрестеру ланч. Я еще к ней вернусь.

– Состояние Форрестера встревожило институтского врача. Он почувствовал, что ученый находится на грани нервного срыва, и сообщил об этом Уоррену, находившемуся в Вашингтоне. Уоррен слышал, что Форрестер работает над чем-то очень серьезным, но подробностей не знал. Прочитав заключение доктора, он не на шутку забеспокоился. Уоррен вызвал Форрестера к себе. На их встрече присутствовал один из ведущих психиатров страны. Форрестер отказался сообщить Уоррену, над чем он трудится. Вторая встреча была назначена на следующий день. Когда Форрестер покинул кабинет Уоррена и направился в отель, психиатр заявил, что ученый, без сомнения, находится на грани сумасшествия… все признаки налицо. Уоррен не успел принять решение. Форрестер собрал вещи и вернулся в Центр ракетостроения.

Радниц снова сделал паузу и отхлебнул коктейль из хайбола.

– Он застал жену в постели со своим помощником, едва ли не единственным человеком в Центре, с которым он общался, не считая Ноны Джейси. Форрестер убил его, жена чудом спаслась. Когда подоспела помощь, он ломился в дверь ванной, обезумев от ревности. Убийство, поведение жены Форрестера, его помешательство скрыли от прессы, поставив на деле гриф «совершенно секретно». Уоррен отправил Форрестера в лечебницу «Гаррисон Вентворт». Там он содержится по сей день… тихий, подавленный… как зомби.

Линдси поменял местами скрещенные ноги.

– Почему вы полагаете, что Форрестер расшифрует формулу? – спросил он.

– Позже вы ознакомитесь с моими предложениями, – сказал Радниц. – Я консультировался с рядом психиатров. У нас есть шанс. Способ кодирования, очевидно, несложен, но без ключа формулу не расшифровать. По-видимому, Форрестер заменил одни слова и цифры на другие, взятые из какой-то книги. Все печатные издания, хранящиеся у него дома и в лаборатории, были проверены, но нигде не обнаружили пометки. Это неудивительно – у Форрестера фотографическая память… феноменальная. Он способен, точнее, был способен, взглянув на страницу с текстом, прочитать его в обратном порядке без единой ошибки. Похоже, ключ к коду хранится у него в голове.