Опасный поцелуй

Услышав приближающиеся к ней шаги, Клаудия приняла решение и проскользнула в гараж. Несмотря на слабый свет, который пробивался сквозь маленькое окошко, она увидела, что он содержался в порядке. На задней стене были вывешены инструменты и набор рыбацкого снаряжения; справа стоял старенький небесно-голубой «фольксваген-жук», которому здесь явно было тесно. Тут же, рядом с машиной, находился прицеп с маленькой рыбацкой лодкой на нем. Клаудия быстро пробралась в дальнюю часть гаража и протиснулась между машиной и лодкой. Глаза ее продолжали осматривать заднюю стену: отвертки, гаечные ключи, пара устрашающего вида садовых секаторов.

– Клаудия? – услышала она голос Бадди. Он произнес ее имя Клауди-я, как детский стишок, который, играя в прятки, нараспев произносит ребенок, рассчитывая таким образом выманить своего спрятавшегося соперника. Она схватила садовый секатор и присела за лодкой, укрывшись за ее корпусом. Но здесь было очень мало места, чтобы броситься бежать или начать драться. Она пригнулась, ощущая в руке тяжесть металла.

Раздался выстрел: Бадди подумал, что она прячется прямо за воротами, и выстрелил по ним. Через расщепленные старые доски внутрь гаража пробился солнечный свет. Затем наступила тишина, и Клаудия увидела, как со скрипом открывается одна из створок ворот.

– Знаешь, – сказал Бадди в обычной своей манере, обращаясь как бы в пустое пространство, – Джон Уэйн Гейси в свое время пригласил надзиравших за ним копов на завтрак в свой дом. Именно тогда они обратили внимание на необычный запах и нашли подвал, полный убитых мальчиков. Я всегда считал, что ему следовало убить копов, – как глупо было так проколоться. А Деннис Нильсен сам показал, где находятся разрубленные останки его крошек, когда полиция постучала в его дверь. Ему нужно было, по крайней мере, убить этих копов и уйти, хлопнув на прощание дверью.

Стоя на коленях и дыша открытым ртом, она видела его ноги, медленно переступающие с другой стороны автомобиля.

– А теперь выходи, – сказал он, – и я быстро с тобой разделаюсь. Я не хочу прострелить мою замечательную машину и лодку.

Клаудия замерла.

– Твоему дружку досталось, но он все еще дышит. Выходи, или я сейчас вернусь туда и прикончу его.

Она по-прежнему не шевелилась. Бадди начал осторожно продвигаться к дальней стене. Еще несколько шагов, и он заметит ее. Она вся сжалась.

Когда он повернулся, направив дуло ружья в землю, Клаудия бросилась вперед, ударив предплечьем по стволу снизу. Ружье ушло вправо, раздался выстрел, который пришелся в стену гаража. Клаудия изо всех сил упиралась ногами, толкая Бадди к боковой стене. Она выронила секатор и обеими руками вцепилась в дробовик, стараясь вырвать его. Он дважды сильно ударил ее стволом по голове; от резкой боли перед глазами Клаудии поплыли круги. Упершись руками, она приподняла ружье над своей головой и сильно ударила Бадди коленом в живот.

Задохнувшись, он отклонился назад, не выпуская дробовик из рук, а Клаудия продолжала бить его ногой, нанося тяжелые удары в челюсть. Под каблуком ее ботинка зубы его не выдержали, из раскрывшегося рта потекла кровь. Бадди отшатнулся назад, в изумлении глядя на сопротивлявшуюся женщину. Она с силой дернула дробовик еще раз, и тот выстрелил в воздух, оглушив их в тесном пространстве гаража.

Бадди взревел, рванулся вперед и выдернул ружье из рук Клаудии, а потом, размахнувшись, с силой опустил дробовик, пытаясь ударить ее по голове. Но Клаудия упала на колени и увернулась, приняв удар на плечо. Тогда он вскинул дробовик, прицелился и нажал на курок. Но… ничего не произошло.

«Кончились патроны или просто осечка», – подумала Клаудия. Бадди кинулся к ней, подняв свое оружие, как дубинку, но она успела броситься ему навстречу и сбила его с ног. Он упал на грязный пол и увидел, как она, схватив секатор, запрыгнула в узкую лодочку, чтобы через нее пробраться к воротам гаража. Бадди вскочил на ноги и со страшной силой двинул всем телом по борту легкого суденышка. Клаудию отбросило с носа лодки, и она, ударившись спиной о прицеп, упала на плотно утрамбованные земляной пол: Секатор' оказался под ней, поэтому она тут же поспешила высвободить его из-под собственного тела. Она увидела, как Бадди протискивается через узкую щель между «фольксвагеном» и накренившейся лодкой. Он попытался столкнуть лодку, чтобы та придавила Клаудию, но сам упал головой вперед, и это дало ей возможность быстро выкарабкаться из-под лодки.

Бадди схватил ее за лодыжку. Клаудия закричала, изо всех сил брыкаясь и размахивая секатором. Выпучив красные слезящиеся глаза, Бадди дернул ее на себя; секатор выпал из ее рук, и она увидела, как он вытаскивает из висевших на плече ножен что-то длинное и блестящее.

Когда он воткнул большой охотничий нож ей в икру, она едва не задохнулась от боли и в крике сорвала голос. Клаудия чувствовала, как рвется ее плоть, принимая в себя холодную как лед сталь. Она изо всей силы лягнула Бадди второй ногой и, попав в ключицу, оттолкнулась от него и схватила секатор. Когда ее пальцы нащупали его ручки, она уже чувствовала запах собственной крови и нечеловеческую боль, которая разлилась по всему телу.

Бадди вынул нож из ее ноги и, дико вращая глазами, закричал:

– Прекрати драться! Прекрати сейчас же! – Он залез на женщину сверху, придавив тяжестью своего тела, и занес над ней окровавленный нож. И тут Клаудия с силой воткнула секатор ему в живот, чувствуя, как под его лезвиями расходятся внутренности. Словно обезумев, она продолжала толкать его в глубь тела, потом приподнялась и села, ощутив рукой, как лезвия скользнули по ребру. Наконец секатор полностью утонул в нем по самые ручки.

Сейчас их лица разделяли всего несколько сантиметров. Она почувствовала, как его нож порвал рубашку у нее под рукой и лезвие застряло в ткани, царапнув кожу.

Бадди даже не вскрикнул. Он упал навзничь, схватившись руками за гладкие ручки секатора. Из него полилась кровь, и Клаудия, как рак, попятилась от него, быстро отталкиваясь ногами от грязного пола и ощущая запах его и своей крови. Бадди лежал на боку, часто моргал, глядя на нее, и хныкал.

– О нет… Мама, помоги мне… – с присвистом шептал он.

– Неудачник хренов, – резко бросила Клаудия. Пошатываясь, она тяжело поднялась. Ногу свела судорога, кожа была липкой от крови. Хромая, она кое-как добралась до патрульной машины и упала на сиденье; под ней заскрипели осколки разбитого ветрового стекла. Бадди Бир продолжал лежать на боку с торчащим из живота секатором. Из его рта, разбитого ударом каблука, не переставая текла кровь; глаза, из которых постепенно исчезала жизнь, стали мутными.

Клаудия нажала на клавишу рации. Та по-прежнему работала.