Опасный препод

Мама входит следом за мной.

– А тут ничего, уютненько. По-другому я представляла себе холостяцкую берлогу Дамира.

– Садись, дорогой, – сажаю Гришу на стул, придерживаю. Устраиваю так, чтобы не упал, оглянувшись по сторонам, беру длинное полотенце и приспосабливаю его, делая импровизированный детский стульчик. – Сейчас налью тебе сок.
– Морковно-яблочный все еще его любимый? – спрашиваю маму. – Наверное такого нет, только яблочный…

Мама продолжает молчать, а я – нервничаю еще сильнее.

– Мам, дашь бутылочку?

Смотрит сначала непонимающе, потом достает из сумки детскую бутылку, из-под смеси, я ее быстро мою и наливаю в нее сок. Даю бутылочку брату, придерживая, пою его. Когда сока остается немного мама отмирает, садится рядом с сыном и забирает у меня бутылочку.

– Я сама, - говорит недружелюбно. – Ты лучше поесть приготовь, в самолете отвратительно кормили.

– Нужно было предупредить что ты прилетаешь, мы бы встретили тебя в аэропорту, – говорю грохоча посудой и доставая с холодильника продукты.

– Мы? – выразительно повторяет за мной мама. – И давно случилось это «мы», Карина? Тебе не кажется, что следовало об этом сказать?

– Да, извини меня, - вздыхаю. – У меня не хватило духу сказать по телефону.

– Ты ведь была расстроена, что я договорилась что у него поселишься. Когда неприязнь переросла в любовь?

– Несколько дней назад…

– Ну ничего себе! То есть, когда мы с тобой говорили по телефону, и я изливала тебе душу, ты ещё не была с ним? – мама смотрит на меня испытующе.
– Боже мой, у вас такая разница в возрасте! – восклицает спустя длинную паузу.
– Как это вообще возможно? Он ведь твой преподаватель, это не этично! Его засудить можно!

глава 25

– Мам, я правда очень рада, что ты приехала, я соскучилась, но пожалуйста, не говори больше таких вещей! – говорю максимально твердо. Мы с Дамиром любим друг друга, у нас всё серьёзно.

– У этого мужчины никогда ни с кем не было ничего серьезного, - кривится мама.

– Значит, это будет впервые, – не собираюсь сдавать позиции и мама это видит.

– Вы друг друга терпеть не могли, ты его боялась, избегала всячески, а он вёл себя с тобой как настоящий хам. Как из этого может получиться что-то серьезное, я не понимаю? – переждав паузу делает еще одну попытку.

– Не знаю что тебе сказать. Я живой человек, у меня есть чувства, - выдыхаю, чувствуя смертельную усталость.
– Я просто хочу жить и наслаждаться жизнью, разве это преступление?

Мама все ещё выглядит ужасно недовольной, но позволяет сменить тему. Больше про Дамира мы не говорим. Правда, тему Калистратова мама тоже не дает затронуть. Видно, что слишком болезненно. Варю для Гриши кашку, мама помогает мне нарезать салат, колбасу. Перекусив отправляемся наверх.

– Это твоя комната? Хм, классная, - говорит мама.

– Можешь занять ее, - отвечаю не думая.

– А ты? А, ну конечно, ты ведь с ним спишь, - снова не упускает возможность пустить шпильку мама.

– Нет… То есть… Мне все равно в какой комнате жить, а вещи перенести не проблема, - начинаю бормотать смущенно. – Я ведь еще три дня назад у подруги жила, вот только вчера мы забрали от нее мой чемодан, - начинаю невольно оправдываться. – И еще хочу тебе напомнить, что идея, чтобы я тут поселилась – твоя. Для нас с Дамиром это было довольно шокирующе…

– Ну да, ну да, так я тебе и поверила. Шокировала я вас. Наверняка обрадовались. Получается, я свела вас... – добавляет задумчиво.

– Мы жили вместе совсем немного дней, потом Дамир улетел в Лондон, когда вернулся, я переехала к подруге. Здесь я только три дня ночую, потому что Дамир простудился сильно, я ухаживала за ним.

– И после простуды вы поняли, что это настоящая любовь.

– А ты надолго приехала? – довольно топорно меняю тему, потому что оправдываться уже нет сил.

– Что, буду вам мешать?
– ехидно спрашивает мама.

– Нет, мамуль. Я очень рада, что ты приехала. Если это поможет тебе развеяться, отдохнуть, может что-то понять для себя, или просто отвлечься от быта… или проверить чувства с Федором Алексеевичем, я только за. Но пожалуйста, не нужно этих подколов. У нас с Дамиром длинная история, непростая. Мы всячески сопротивлялись возникшим чувствам, но в конце концов поняли, что больше не можем заставлять себя. Ещё раз повторюсь, у нас все серьезно. Ты можешь поговорить с Дамиром, выяснить с ним отношения, если считаешь что тебе это нужно. Я не хочу чтобы ты считала, что я увела у тебя мужчину... В конце концов, у вас ведь ничего не было с Дамиром. Ты замужем, и мне кажется, лучше наладить отношения с Федором Алексеевичем…

– Не тебе об этом судить, - надменно отвечает мама. – О Федоре мы говорить не будем. Точка.

– Хорошо.

– Здесь есть поблизости супермаркет с детским отделом? Я собиралась впопыхах и многое не взяла…

– Ты вообще сказала Федору Алексеевичу, что ко мне полетела?

– Нет, не сказала, - вздыхает мама.
– В последнее время у нас совсем испортились отношения. Мы перестали понимать друг друга, увы. Думала что прилечу, отдохну, пофлиртую, - признается с новым тяжким вздохом. – И вот с порога все летит к чертям. Я конечно не рассчитывала, что Алироев предложит мне руку и сердце, знаю я его характер. Но надеялась немного отвлечься от своего неудачного брака…

***

К моему облегчению визит мамы не стал таким ужасным, как рисовало воображение после памятного телефонного разговора, когда она посвятила меня в планы по завоеванию Алироева. Понятное дело, мама ворчала, дулась, но хотя бы не было скандала. Впрочем, мама всегда была достаточно разумной, ее характер изменили роды, она стала истеричной и капризной. Возможно, тут дело в послеродовой депрессии. Вот только как намекнуть маме на визит к психоаналитику – не представляю. Еще обидится…

**

Мы взяли такси и поехали в торговый центр, а потом я отвезла маму обратно домой. Она сильно утомилась, и в тоже время была довольна покупками. Я настояла, что заплачу за все что она выбрала – как раз на днях получила первую зарплату. Причем довольно приличную. Когда я спросила Дамира почему так много, он лишь отмахнулся и сказал, чтобы я тратила с удовольствием и не задавала глупых вопросов.

– А что это за платье ты оставила в моем шкафу? Такая роскошная вещь, - спрашивает мама, сразу принявшись за распаковку чемодана.