Опасный шарм

— Какой аккуратист, однако! — удивлённо пробормотала я.

— Так, мне этот мужик нравится всё больше и больше. Мы сейчас сами к нему приставать начнём, — тихо сказала Олеся.

В холодильнике обнаружили и копчёную колбаску, и золотой сыр с дырочками, и красный виноград, и всякие продукты из «Вкусвилла». Но мы к этим деликатесам, конечно же, не притронулись. В доме у Ирины я привыкла к дорогой еде, но… Как привыкла, так и отвыкла! Причём очень быстро.

Олеся пожарила сковороду картошки, и мы её умяли с батоном. После ужина помыли кухню, не оставили ни одного пятнышка — как будто мы сюда и не заходили.

Уже давно стало ясно, что хозяин квартиры не вынашивает никаких коварных планов. Ему действительно было не до нас, он работал. Мы с Олесей на цыпочках подкрались к закрытой двери, прижались к ней ушами. Наш спаситель разговаривал по громкой связи, и семьдесят процентов слов были нам непонятны — какие-то термины, профессиональный жаргон.

— Айтишник, что ли? — прищурилась я.

— Нет, это явно что-то из квантовой физики, — покачала головой Олеся.

— Ты-то откуда знаешь про квантовую физику, двоечница?

— Знаю, — сделала многозначительное лицо подружка.

Мы снова прыснули. После горячего душа и вкусного ужина нас разморило. А ведь надо думать, что делать дальше.

— Ну, завтра поедем обратно в коммуналку, — вздохнула Олеся. — А через месяц снова начнём искать квартиру. Когда обе получим зарплату.

— А с мымрой что делать? Надо же написать заявление в полицию.

— Ох, не знаю… Чтобы пойти в полицию, мне надо отпроситься с работы на полдня. Или на целый день… Кто ж меня отпустит?

— Даже если эту тётку найдут, она скажет, что видит нас впервые в жизни. Как мы докажем, что отдали ей деньги? — задумалась я.

— Никак.

— Эх… Тридцать тысяч подарили…

— Да пусть эта гадина вся экземой покроется от наших денег! — зло прошептала Олеся.

— Может, всё-таки, в полицию?

— Не знаю…

Олеська снова приуныла, да и я тоже. Мысль о том, что нас обвели вокруг пальца и завтра мы опять вернёмся в коммуналку, навевала тоску. Это как капкан, из которого не вырваться. Ты думаешь, что твоя жизнь вот-вот изменится, станет лучше. А этого не происходит.

Взять хотя бы мою тётю Таню. У неё ведь в двадцать лет тоже были амбиции, устремления, мечты — она мне рассказывала. Но как-то так получилось, что жизнь почти прошла, и в ней не было ничего, кроме выматывающей и однообразной работы — каждый день, с утра до вечера. Сначала на заводе, потом в столовой. В конце концов она застряла в клининге…

Неужели и у меня так будет?

Но я не хочу!

Представила вдруг, как лихо съезжаю по трассе, поднимая на виражах веер искрящегося снега, а следом спускается Стас и тоже закладывает крутые виражи. Мы оба такие красивые, эффектные! Я — в алом комбинезоне и крутой экипировке… Ведь Стас собирался меня поучить. А когда мы сидели в кафе, нам было очень приятно разговаривать… В тот момент я сделала пьянящий глоток чужой жизни — свободной, беззаботной… И она мне так понравилась!

Вдруг я сейчас устроюсь в магазин, и превращусь в белку в колесе — как моя тётя Таня, как Олеся. И никогда не смогу вырваться из этой ловушки?

— Ну-ка, взбодрись! — потормошила меня подруга. — Не думай о нём, не думай! Сразу глаза несчастные.

Олеся права. О Стасе лучше не вспоминать.

А на работу в магазин всё равно придётся выйти, куда ж деваться.

Через полчаса я обнаружила, что Олеська и сама тихонько ревёт в подушку, прячась от меня.

— Ну, Лесь… Перестань!

— Тридцать тысяч этой мымре отдали! По пятнадцать с носа! Да я ребёнку столько не посылаю… — всхлипывала Олеся.

— Ладно, заработаем, какие наши годы! Хорош реветь! — шёпотом прикрикнула я на подругу, чтобы привести её в чувство.

9

ЯНА

Я уже отпахала в магазине три смены подряд — за трое суток получилось тридцать шесть часов. Ужасно умоталась, поэтому мечтала о выходном дне, как о невероятном блаженстве. Во-первых, высплюсь. Во-вторых, не буду поднимать ничего тяжелее шоколадки. Ух и натаскалась я коробок за эти смены!

Но расслабиться и перевести дух не вышло. Накануне вечером позвонила тётя Таня:

— Яночка, ты не хочешь подработать? Тебе же деньги, наверное, нужны.

— Очень нужны!

Мы с Олесей решили не сдаваться и всё-таки свалить из нашей коммуналки. А для этого требовалось отложить хотя бы ту самую сумму, которую у нас выцыганила подлая мымра.

Олеся хоть и сопротивлялась, но всё же съездила в отделение полиции и написала заявление на хитрую тётку. Для этого подруге пришлось отпроситься на полдня из магазина, и потом она долго выслушивала нытьё старшего смены, что она прогульщица и дармоедка, и вполне могла бы дождаться выходного.

К сожалению, у нас не было никакой уверенности, что обращение в органы принесёт результат. Зато в ментовке Олеся познакомилась с симпатичным полицейским — Иваном. Примчалась обратно в магазин с красными щеками и вся такая взволнованная. Даже выговор от менеджера не произвёл на неё впечатления.

— Ой, Яна-а-а, — прошептала она. — Рост — во! Плечи — во! И кудри золотые.

— Типа, русский богатырь?

— Ага. Нет, ну ты прикинь, а? Как хорошо, что ты всё-таки заставила меня пойти в полицию.

— Вот видишь!

Наша коммуналка с каждым днём становилась всё более густонаселённой: к одной девочке приехала сестра, другая пустила в комнату подругу — та тоже временно бомжевала, как и мы. Каждое утро отовсюду неслись жалобы на мою раскладушку, она загораживала коридор. В общем, нужно было оттуда эвакуироваться как можно быстрее.

Вспоминали добрым словом Юрия Владимировича. В понедельник утром, покидая квартиру, мы поблагодарили его за ночлег и еду — нам не хватало слов, чтобы выразить нашу признательность. Он действительно нас спас.

— Надеюсь, больше не нарвётесь на мошенников, — сказал на прощание Юрий Владимирович. — Пока, девчата, удачи.

Навьюченные чемоданами и сумками, мы ехали в метро и восхищались нашим спасителем.

Какой же приятный мужчина!

… - Тёть Тань, а какая подработка?

— Завтра едем убирать богатый коттедж. Прямо очень богатый. Мы должны были поехать вчетвером, так как там огромная площадь. Но Света заболела, а другие девочки все на своих объектах. Но я сразу прикинула, что можно взять тебя. Поедешь? Нас отвезут на машине, заплатят десять рублей.