Опасный шарм

— Борьба за лидерство? — предположила Агафья. — Или… Подозреваю, что это я во всём виновата.

— В смысле? Как это? — взмахнула длиннющими ресницами блондинка.

— Ты же знаешь, как ко мне относится Олег. Он в меня влюблён. Постоянно дарит подарки, присылает букеты… Готов хоть завтра в ЗАГС.

— Да, но…

— Что?

— Я заметила, что в последнее время Олежка к тебе подостыл. Ты его замучила своим равнодушием… Ой, ну, или я ошибаюсь… В общем, не знаю!

— Конечно, ошибаешься, — высокомерно произнесла Агафья. — Олег от меня без ума. Но и Стас тоже ко мне подкатывает. Вот Олежка и взбесился. Он бешено ревнует.

— Хмм… — Леночка задумчиво осмотрела свой маникюр. — Что-то тут не сходится. Во-первых, не замечала, чтобы наш красавчик оказывал тебе знаки внимания. Во-вторых, именно Стас докапывается до Олега, а не наоборот. Выглядит так, будто они на дух друг друга теперь не выносят.

— Говорю же, они из-за меня повздорили.

— Ну, тебе видней, — пожала плечами Леночка. Она предпочла согласиться, а не спорить, хотя слова подруги показались ей сущим бредом. — В любом случае, мы точно больше не будем путешествовать вместе.

— Да. Теперь уже не представляю Олега и Стаса рядом. Опять друг в друга вцепятся и разнесут сначала аэропорт, а потом и самолёт…

— А как всё было хорошо!

ЯНА

Мы с Серёжкой сидели на диване и смотрели на огромной плазме «Свинку Пеппу» на английском. Малыш запросто переводил мне целые предложения, объяснял, о чём идёт речь. Я вроде и учила английский в школе, но ничего не понимала.

То и дело с грустью гладила мальчугана по голове или сжимала его маленькую ручку. Понимала, что скоро мы расстанемся — Серёжкин папа меня уволит. Тут без вариантов…

Три дня назад я узнала о своей беременности и до сих пор ещё не пришла в себя. Осознать и принять эту новость было непросто. Меня закружил хоровод самых противоречивых эмоций и чувств. Я испытывала одновременно восторг, изумление, дикий страх, стыд, панику…

Можно сказать, что все эти дни я пребывала в шоке. Не понимала, как буду жить дальше и что конкретно должна сейчас делать.

Поэтому вообще ничего не делала.

— Ма-а-а-мочки, — прошептала Олеся, когда увидела две полоски на тесте. — Всё как у меня… Залетела с первого же раза… Ладно бы, презик порвался, было бы ясно. Но твой красавчик-мажор умудрился попасть в те самые два процента! Это же надо!

Я опустилась на кухонную табуретку, прижала ладони к пылающим щекам. От мысли, что наше знакомство на горнолыжном курорте привело к таким последствиям, у меня сносило крышу. Наверное, я выглядела невменяемой, потому что Олеся налила в стакан холодной воды и заставила меня её выпить. А потом обняла за плечи.

— Янчик, мы с тобой лёгких путей не ищем, правда? — засмеялась она. — Не дрейфь, подруга, вырастим и твоего малыша тоже. Мою же Светульку вырастили.

— Где мы её вырастили, Лесь? — с болью возразила я. — Ты видишься с дочкой раз в три месяца, ею занимается твоя мама, а ты плачешь по ночам из-за того, что соскучилась по ребёнку! Это нормально? Нет! Сюда ты дочку забрать не можешь, а если вернёшься в наш город, то будешь жить в нищете.

Олеся изменилась в лице, её глаза потухли, плечи опустились.

— Да, ты права… Но у тебя другая ситуация, Яна. Не думаю, что Стас откажется принять участие в воспитании ребёнка.

— Я должна ему рассказать?

— Думаю, обязательно надо это сделать. Найдём его контакты и пойдёшь сдаваться.

— Олеся… Последние два раза, когда мы с ним виделись, он смотрел на меня с отвращением! Я ему противна! Он считает меня прожжённой лгуньей и аферисткой, клейма негде ставить. И вот я заявлюсь к нему с этой новостью… Да он… Он…

От волнения я задыхалась, воздуха не хватало.

— Успокойся, солнце… Не забывай, ты уже мамочка, тебе нельзя психовать. А на тебе лица нет.

Я сжала виски пальцами — кровь лихорадочно стучала в венах, голова налилась чугуном.

— Даже страшно представить, как отреагирует Стас… — прошептала я обречённо.

— Ладно, не будем торопиться, — согласилась подруга. — Ты, главное, успокойся.

*****

Свинка Пеппа весело хрюкала на экране, Серёжка продолжал комментировать, а я полностью погрузилась в тяжёлые размышления…

Должна ли я немедленно сообщить Максиму Николаевичу о своём состоянии? Бизнесмен ни за что не предложил бы мне место няни, если бы знал, что я беременна. Получается, моё молчание теперь превратится в обман. Если дотянуть до момента, когда живот станет заметен, я поставлю мужчину в трудное положение: как он выставит меня за дверь?

Мы не так уж много общались, но теперь я относилась к бизнесмену совсем иначе, чем в нашу первую встречу. Тогда я испытала страх, а сейчас Мельников вызывал интерес и уважение. А ещё — безумное сочувствие, ведь он пережил страшное горе…

Нет, я совсем не хочу его обманывать.

Надо во всём признаться. Да, меня сразу же уволят, придётся расстаться с Серёжкой и забыть о шикарных условиях жизни. Но чем раньше это произойдёт, тем лучше. Вернусь обратно в магазин, постараюсь как-то всё распланировать…

Мысли то и дело возвращались к Стасу. Снова перед глазами возникало его лицо, искажённое презрением. Как он разозлится, когда я ошарашу его новостью! Ох, нет, пока не буду об этом думать, от этой картины по телу бегут мурашки.

Но тут же представила, какой красивый у нас получится малыш, и сердце застучало так сильно, будто я только что пробежала стометровку.

Невольно провела ладонью по совершенно плоскому животу. Кто там? А если это мальчик? Он появится на свет, и у него будут такие же невероятно-синие глаза, как у его отца…

— Яна! Ян! Ты, что ли, плачешь? — удивлённо спросил мой подопечный. — Почему? Что случилось?

— Всё хорошо, милый. Эта свинка Пеппа такая смешная…

— А-а, так ты от смеха плачешь?

— Угу.

Я вытерла щёки ладонью. Сама даже не заметила, как потекли слёзы. Расчувствовалась…

Я заботилась сначала об Олесиной дочке, потом о сыне Ирины Витальевны, теперь вот занимаюсь Серёжкой. И к каждому из этих малышей я привязывалась всей душой. Но скоро у меня появится собственный ребёнок, и уже сейчас я ощущаю бесконечную нежность к этому человечку…

— Яна, вроде вы собирались ложиться? Почему не спите?

В дверях детской появился Мельников, и Серёжка с радостным воплем спрыгнул с дивана и с разбега взлетел на руки к отцу.