Опасный собственник

– Вовсе нет!

– Я знаю, как ты её любишь. Вы с детства вместе, ты готова ради Олеси на что угодно. А вот её отношение вовсе не такое самоотверженное. Скорее потребительское. Лично я вижу хитренькую лисичку, которая удобно устроилась.

– Что ты такое говоришь, Марк! – Я нервно скомкала льняную салфетку, потом расправила её и снова скомкала.

– Неужели ты сама об этом не думала?

– Да, я боялась, что деньги испортят наши отношения. Но этого не произошло, к счастью. Мы смогли сохранить дружбу, несмотря на огромную разницу в материальном положении.

Марк тяжело вздохнул, его пронзительно-голубые глаза сияли сочувствием.

– Яна… Ты самая чистая, искренняя и добрая девушка, которую я когда-либо знал. Я обожаю в тебе эти качества. И не хочу, чтобы на твоих чувствах играли. Постарайся быть менее доверчивой, пожалуйста.

– Хорошо… Я подумаю над твоими словами, - произнесла с отчаяньем.

Мало мне мыслей о Стасе, которые рвут сердце! Теперь ещё и о подруге переживаю… Зачем Марк прицепился к нашей дружбе? Я и сама чувствую, что наши отношения с Олесей дали трещину, в них нет прежней искренности. Что-то сломалось… А я ужасно боюсь потерять единственную и любимую подругу… Куда я без моей Олеськи?

В столовую заглянула няня. Едва увидев Екатерину Анатольевну, я подхватилась с места – надо уложить дочку.

– Марк Леонидович… Если можно… Леночка просит, чтобы сегодня на ночь ей почитали именно вы, - нерешительно заявила няня.

Я задержала дыхание. Никогда знаю, что ждать от мужа, он абсолютно непредсказуем. Сейчас он, наверное, скажет няне, что у него море работы, а дочкой лучше пусть займётся мать.

– Конечно! – моментально согласился муж и на мгновение сверкнул ослепительной улыбкой. – Уже бегу укладывать мою зайку.

Когда через три минуты я прокралась к детской и заглянула в комнату, то увидела картину, от которой едва не навернулись слёзы: Марк лежал на кровати и с выражением, на разные голоса, читал сказку, а дочка сонно комментировала, выглядывая из его объятий.

*****

– Извини, котёнок. – Муж подошёл и поцеловал меня в висок. Я сидела на диване в гостиной, смотрела на чёткий экран электронной книги и пыталась читать, но строчки сливались в сплошное полотно, а мысли улетали.

– За что я должна тебя извинить, Марк?

– Вечно я к тебе придираюсь! Какой же у меня характер вздорный! Мне посчастливилось стать мужем самой прекрасной женщины в мире, а я цепляюсь ко всяким мелочам. Да я просто идиот!

Марк выжидающе уставился на меня.

Ну вот, я опять не угадала, что он скажет… Думала, продолжит читать нотации, а он вдруг попросил прощения.

В груди сразу всколыхнулась благодарность. Я уже открыла рот, чтобы горячо возразить мужу – разве он идиот?! Да с его мозгами в контрразведке работать!

Но в последний момент осеклась и промолчала. Внезапно поняла, что именно такой реакции и ждёт от меня муж. Он и прощения попросил вовсе не потому, что считает себя виноватым. Просто хотел развести меня на эмоции.

Я молча смотрела на Марка. У него бесподобные небесно-голубые глаза с густыми ресницами. У мужа не только мозги шикарные, но и внешность. И он по максимуму использует и то, и другое. Красивые люди имеют большое влияние на окружающих…

В глазах супруга промелькнула тревога – он не понял, почему я молчу. Решила не провоцировать Марка на новые разговоры и сказала то, что он ждёт:

– Ну что ты, дорогой! Я вовсе на тебя не обижена… И ты не придираешься… Все твои замечания справедливы. Я это понимаю.

– Умница.

– И спасибо, что почитал Леночке сказку.

Муж нахмурился на мгновение:

– То есть… Ты намекаешь, что я очень редко ей читаю?

– Я ни на что не намекаю, Марк!

– Но ты права… Я должен уделять ребёнку больше внимания. Постараюсь. Кстати, почему мы опять ушли от темы удочерения? Ты же знаешь, я мечтаю дать нашей малышке своё отчество и фамилию.

– Марк, ты забыл? Мой папа против. Если хочешь, разбирайся с ним сам. Но он обидится, я даже не сомневаюсь.

– Что ты, Яна! Максима Николаевича я обижать не буду.

Как хорошо, что некоторые сложные вопросы можно с себя спихнуть! Муж несколько раз заводил разговор на эту тему, но я рада, что не приняла поспешного решения и прислушалась к папиным словам. Папе приятно, что его внучку зовут Еленой Максимовной Мельниковой.

Отчество «Станиславовна» я дать своей дочке не решилась. Во-первых, была ужасно обижена на Стаса. Во-вторых, в целях конспирации. В-третьих, потому что к моменту рождения Леночки мой папа окружил меня фантастической заботой и любовью, и мне хотелось выразить свою признательность.

А сейчас я уже и сама не хочу, чтобы Марк удочерял Леночку. В последний год не покидает ощущение, что у меня на шее затягивается удавка. Да, эта удавка сделана из нежнейшего шифона.

И тем не менее, она меня душит, душит!

В голове постоянно звучит поучительный голос мужа. Даже, когда его нет рядом, я вижу его осуждающий взгляд. По мнению Марка, я постоянно говорю и делаю что-то не так.

Ну, ещё бы! Куда мне до него! Он блестящий выпускник московского финансового вуза. Когда Марк заканчивал аспирантуру, у него уже было два десятка приглашений от самых крутых компаний. Он предпочёл организовать собственную консалтинговую фирму, и к моменту нашей встречи неплохо её прокачал.

Мы познакомились на светской вечеринке. Марк довольно быстро меня очаровал, в то время как все предыдущие ухажёры потерпели фиаско. Я по-прежнему страдала из-за моей неразделённой любви: никак не могла забыть Стаса. Уже была готова смириться с мыслью, что никогда никого не полюблю.

Но тут появился Марк.

Думаю, подсознательно я увидела в нём копию Стаса – мощная накачанная фигура, тёмные волосы и даже глаза того же оттенка, хоть и не такие яркие…

Мой новый поклонник не жалел денег, чтобы произвести впечатление – а ведь удивить меня было сложно, учитывая, какие подарки мне делал папа. Бриллианты, меха, автомобили, путешествия на частном самолёте… Я к этому давно привыкла. Ясно, что Марк не мог конкурировать с моим отцом-миллиардером, но он постоянно придумывал необычные сюрпризы.

А ещё он буквально таял, когда брал на руки мою доченьку… Марк играл с ней лучше любого аниматора – смешил, бегал, подкидывал, придумывал истории для игрушек, строил домик и усердно сидел в нём. Леночке тогда ещё не исполнилось и трёх лет. Они так мило смотрелись вдвоём – как папа с дочуркой.

И от этой картины у меня замирало сердце…

Ужасно боялась, что дочке придётся расти безотцовщиной, как это было со мной. Конечно, у Леночки был самый лучший дед… Но отца-то не было!

В конце концов я влюбилась в Марка.