Опасный вкус
Шрифт:
– Раф, а ты вообще что здесь делаешь?
Он опускает к ней голову, взглянув как-то донельзя внимательно. В последнюю секунду в его светлых глазах мелькает выражение улыбки.
– Ищу полотенце.
Алекс продолжает гладить кота и не может удержаться, просто не замечает, как разглядывает стоящего перед ней мужчину. Она еще не видела его без рубашки, прошлая ночь - не в счет.
– Ты его уже нашел.
– Вытираюсь.
Ее внимание привлекает не только красивое тело, но и множество шрамов на нем. Они расположены хаотично, но все идеально круглые в середине и редкие в виде
– У тебя не настолько широкая грудь.
Не сразу, но Алекс замечает, что он замедлился, а потом и вовсе замер. Нет. Он издевается над ней! Теперь точно рисуется! Она улыбается про себя куда более смущенно, чем показывает это на своем лице.
– Что такое, Алекс, неужели я смущаю тебя?
Он присаживается, оказываясь на уровне ее лица. Да. Именно сейчас она поняла, что смутилась окончательно, потерялась в этом скользком чувстве. Есть в его манере вести себя, в этой наглой самоуверенности что-то донельзя выводящее из себя.
– Сегодня - да.
Она не может спустить ему подобного поведения - вместо того чтобы отодвинуться, Алекс наоборот придвигается к нему еще ближе, а потом и вовсе садится, отодвигая кота вместе с одеялом себе за спину. Босые ступни попадают прямо в холодную лужу, коленки стоят между его ног, ее лицо от его отделяет всего-ничего, каких-то пара сантиметров.
– У тебя спина влажная, - говорит она, едва ли не касаясь его кончика носа своим.
Раф только приподнимает брови в ответ на это, но осторожно кивает, соглашаясь. Ему интересно, чем это все закончится? Он, однажды, видел ее такой. И, черт возьми, ему не забыть тот день никогда. Тогда тоже было и смешно, и досадно. Это взгляд полный разочарования из-за несостоявшегося поцелуя и последующее за ним смущение.
– И с брюк еще течет. Наверное, надо снять их.
Она теперь не смотрит ему в лицо, скользит взглядом по его плечам. Раф - не человек, он - вампир и просто образец мужественности, харизмы и сексуальности. Ничто в этом мужчине не говорит о том, что он может быть геем. В свое время Алекс насмотрелась на накаченных мальчиков с трехнедельной щетиной, банками бицепсов, но при этом они были абсолютными или как они себя называли - “натуральными” геями.
Потратить час, а то и больше на обсуждение преимуществ одного барбершопа перед другим? Пожалуйста!
Сначала ей казалось, что где-то находится скрытая камера или что она попала в чей-то розыгрыш.
Но нет! Какие тут шутки?! Кто-то даже обижался на нее.
Как-то так получилось, что прежний, в основном гетеросексуальный мир изменился и стал до неприличного полон геями, лесбиянками, трансами и бисексуалами.
Позже, женская природа, предчувствие, интуиция, тараканы в ее голове ассимилировались и научили ее определять пупсиков ЛГБТ сообщества с вероятностью стопроцентного попадания.
– Знаешь, ты совершенно не похож на гея, - выдает она задумчиво, переводя взгляд на его лицо.
Не стоит говорить таких слов мужчине, впрочем, как и утверждать обратное, если ты хочешь продлить атмосферу романтики и некоего сексуального напряжения.
“Чёрт! Вот о чем таком я только что подумала, какого, к дьяволу, напряжения? Блин!”
Она все
правильно сделала! Ей не нужна никакая романтика и притяжение, и напряжение! У нее есть парень, что ждет ее в Делавере.“Или не ждет!”
И такое тоже может быть, но тем не менее. Она ведь сделала свой выбор и все! Хватит!
“Может я сплю?!”
Раф только прикрыл глаза в ответ на это - стало смешно и одновременно досадно. Девчонка перевела все в шутку. Вновь. Опять. Снова. Как всегда. Хорошую защитную реакцию выбрала ее психика.
– Кхм! Я не сильно расстраиваюсь по этому поводу, - сообщает он ей серьезно, стараясь сдержать улыбку.
– Умеешь же ты разрядить атмосферу!
– Ага!
– откликнулась Алекс, не придумав ничего лучше этого глубокомысленного возгласа.
– Пока ты вытираешься и переодеваешься, я схожу припудрить носик.
Раф еще с секунду смотрит в ее преобразившееся лицо. Он так и не спросил у нее, как она лишилась своих шикарных кос, но ситуацию прояснил Паоло, рассказав, что в том не было никакого криминала. Алекс решила вопрос гигиены.
“Если бы я знал, я бы постарался убедить ее не делать этого!”
Но он не знал и теперь перед ним другая Алекс, преобразившаяся, сонная, приобретшая какой-то европейский шарм и вновь у него возникло это чувство дежавю. Он видел ее где-то.
– Раф? Ты выпустишь меня?
Доска под ее пальцами скрипнула резче обычного. Он поднялся, вытягивая ее за собой. Створка двери задребезжала роликами, тихо щелкнула, оставив его с Фрискесом наедине.
– Я веду себя, как неудачник, - проговорил он себе под нос, принявшись раздеваться.
– Заигрываю с женщиной, у которой на уме…
Он не договорил, тяжело вздохнув при этом, открывая один ящик за другим в поисках белья или просто сухой пары штанов. Он уверен, что в том ворохе одежды обязательно должна быть такая.
– Если ты ищешь джинсы, - раздается из-за двери голос той самой женщины, - то они в нижнем ящике, подними матрас.
Коту не нравится, что кто-то пытается нарушить его покой. Фрискес смотрит на него одним из самых презрительных взглядов, которые Раф видел когда-либо.
– Ты, я вижу, тоже считаешь меня...
– Раф замирает, не договорив.
Все детали этой недолгой беседы с Алекс вдруг пронеслись у него в голове и он выругался.
– Алекс!!!
Смущение и прочие неловкие чувства толком так и не прошли. Алекс сидит на крошечной мойке, прижимая к губе сложенный вчетверо бинт вперемешку с ватой и перекисью водорода.
– Все кот виноват!
Кот признаваться в своей вине не спешит, скрывшись в каюте Паоло и Лизы. Алекс уже проверила их. Все очень целомудренно. Оба спят в пижамах, ничего вызывающего, пошлого или неприличного.
– Конечно кот!
После его тихого, но такого эмоционального возгласа, животное не выдержало, а может просто испугалось, бросилось ему под ноги, цепляя лапой дверь, вылетело на кают-компанию, обогнув ее по всем горизонтальным поверхностям и уронив все что там стояло, затем бросилось к главной двери, поняло, что с той такой фокус, как со спальной, не пройдет и ринулось обратно, прямо Алекс под ноги.