Опасный вкус
Шрифт:
“Им есть за что ненавидеть таких как я!”
Он возвращается к нему, предупреждает его слабые попытки “бегства”.
– Ты видел женщину? Она должна была плыть на лодке!
Он описывает ее так подробно, как только может. Но этот Витор молчит, продолжает упираться и шепчет беззвучно одну и ту же фразу: “помог тебе!”
– Отвечай! Отвечай на мои вопросы!
Джейк отстраняется. Все без толку. Этот парень слишком слаб, он напуган и не может вспомнить то чего не видел.
– Не было лодки!
Джейк возвращается, наблюдает,
– Она шла на Север, к девяносто-пятой трассе! Говорила, что ей надо в Нью-Йорк!
– Почему вы ее отпустили?
Витор делает еще глоток, рассматривая теперь уже нормального парня.
– Мы убиваем только таких как ты, тварь! Все остальные вольны делать все, что захотят!
Тварь никак не реагирует на обидное прозвище. Он сомневается в том, что это была Алекс.
– С ней должны были быть дети. Мальчишка и девчонка.
– С ней был мальчишка! Во всем остальном - все в точности, как ты и описал. Темные волосы, зеленые глаза, пушка, мальчишка, пузо!
Пузо? Про живот Джейк ничего не говорил!
– Да! Она была либо толстой, либо беременной. Других баб - я не видел.
**Глава 28**
– Дарресон…
Я поднимаю глаза на вампира. Я готова вернуть ему его обращение, в котором нет ничего особенного, но тем не менее оно бесит меня, если им злоупотреблять.
Его лимит на сегодня закончился и всему виною шахматы, что стоят между нами. Я безбожно проигрываю уже третью партию, а у него, кажется, с каждой новой победой отшибает кластеры памяти - потому что он забыл как меня зовут!
Хуже, когда он обращается этим сексистским и обезличенным “женщина”, а это уже было в предыдущие два раза. Отдает востоком и временами, когда мы приравнивались к статусу “собственности”. Движимое имущество, черт побери!
– К тебе как после этого обращаться “мужчина” или может быть “мой господин”?
Раф съедает моего слона, поставив шах и мат королю.
– Мне очень нравится второй вариант.
Да, конечно! Черт! Нельзя быть такой тупицей!
– Дарресон...
– передразниваю я его, старательно копируя интонации голоса.
– Чего ты злишься?
Я не злюсь. Просто хватит на сегодня. Я поднимаюсь из-за стола, чтобы налить себе кофе, перед этим опрокинув на доску оставшиеся фигуры. Я безнадежна. Не выиграла ни одной партии.. Это вторая причина по которой я не в настроении. Я умею проигрывать, но не обидно, когда на тебе ставят очередной крест.
– Ничего подобного и в помине нет, - говорю я ему, игнорируя поднявшегося из-за стола вампира, “выползая” с другого его края.
– Не хочешь играть, так и скажи.
Фрискес лежит на полке со специями. Ради раскабаневшего кота пришлось переместить несколько банок с крупами и специями в другое место. Ему там нравится - никто из детей не в состоянии вытащить его оттуда, вдобавок он не мешает под ногами,
ему тепло и он может наблюдать за приготовлением пищи в самой лучшей точке обзора.– Надоело учить меня? Возьми и скажи!
– С чего ты это взяла?
Я тянусь за пачкой кофе, заодно почесав за ухом голубоглазого бандита. Воинственный кот до сих пор защищает меня от Рафаэля, пусть и не так рьяно как раньше - шипит и рычит со своего насеста.
– Только потому что я назвал тебя по фамилии?
– Нет, твой тон говорит о том, что я безнадежна.
Рафаэль встает рядом со мной, смотрит в иллюминатор на окончательно выглянувшее светило.
– Ты ошибаешься, но я считаю, что ты научишься быстрее, если у тебя будет дополнительный стимул.
В турку отправляются две столовые ложки кофе с горкой, черный перец на кончике ножа, а когда закипит вода и начнет подниматься “шапочка”, к ним отправится и мёд. Может показаться, что это несовместимое сочетание, однако это очень и очень вкусно. Этому способу приготовлению я научилась в Африке. Вкус совсем не такой как там, лишь эхо жаркого континента. Все из-за воды, сорта кофе и даже перца, но почему бы не попытаться вернуться в прошлое таким способом?
– Хм, - я усмехаюсь его предложению.
– Я даже предположить не могу, что ты поставишь на кон.
– Все куда проще, чем ты думаешь.
– Раф опирается на мойку рядом со мной, предлагая мне разглядеть как следует его затылок, макушку, уши и профиль.
– Надо всего лишь выбрать то, что тебе делать не нравится.
О! Вот тут-то мои мысли и бросились в рассыпную.
– Тогда я брошу играть максимум при втором проигрыше.
Раф цепляет кончиком ножа небольшой кристалл соли и отправляет в потертую и такую старомодную джезву с выдавленным рисунком не то турецких огурцов, не то лилий, не то плюща или репейника. Красивая вещичка, наверняка с историей, которую я (увы!) никогда не узнаю!
– Любуешься?
Я перевожу взгляд на вампира, что косит на меня синим глазом, при этом выгибая “соболиную” бровь.
– Да.
– Предлагаю в случае выигрыша, сделать не менее впечатляющий приз.
О! Я отхожу от него подальше. Я как-то не так ощущаю себя рядом с ним. Я не вру себе и не обманываюсь - меня удивляет происходящее. Я все еще убеждена в том, что верность - это выбор, но кажется у организма свое мнение. Я молюсь, чтобы взбесившиеся гормоны отыграли свою мелодию и отправились обратно в оркестровую яму.
– Думаю, что я должна сама выбрать, чего я хочу от тебя сильнее всего.
Позади раздается очень странное “кхм”. Я оборачиваюсь и вижу Рафа с прежним выражением лица и меня это вполне устраивает.
“Неужели так двусмысленно прозвучало?”
В глаза ему не смотрю. Всегда вижу, когда он смеется. Меня это время от времени подбешивает. Уверена, что его хватит ненадолго, но терпеть эти мгновения веселья что-то не хочется.
– Хорошо, но сначала придумаем занятие для твоего провала.