Опера вызывали?!
Шрифт:
— Водички?
— И побольше, — согласился с ней, мысленно клянясь самому себе, что пить больше не буду. Никогда!
Лиля вынырнула из моих объятий, заправила за ушко прядь волос и ушла в кухню. А вернулась с огромной кружкой чистой воды и таблеткой «от головы».
— Если хочешь принять душ, то иди сейчас. Скоро родители проснутся. Хотя, — она звонко и весело рассмеялась, — ты вчера папу так напоил, что он до обеда спать будет.
Я залпом выпил все, отдышался и признался:
— Это не я его напоил, а он меня. Стратегический ход, дабы развязать
Я все еще не был уверен, что выжил после вчерашнего и что признание Лили мне не почудилось.
Покосился на ее смущенную мордашку, и дыхание перехватило. Хотел каждое утро ее рядом видеть. Засыпать и просыпаться с ней. Семью хотел, настоящую, свадьбу, кольца… И дочку с такими же голубыми глазами и упрямо надутыми губками.
— Выходи за меня замуж, — ляпнул я раньше, чем мозг успел напомнить, что я хотел все правильно и романтично сделать.
— Громов, ты не проспался еще? — вспыхнула пельмешка.
Ее глаза округлились, губки удивленно приоткрылись, а ручки задрожали.
Я, кряхтя, поднялся, подождал, пока пройдет приступ головной боли, и сразу же упал на колени. Достал из кармана бархатную коробочку, открыл и посмотрел ей в глаза:
— Знаю, что дурак, гад и вот это вот все. И предложения ты другого достойна, а не как я. Я тебе потом правильное сделаю. Но я тебя люблю, Лиль. Как ненормальный, не могу без тебя. Последние два дня совсем труба была, просыпался утром, а тебя нет.
Она молчала, как завороженная глядя на кольцо в моей руке, а я продолжал:
— Меня не жалеешь, пожалей Паню, ему каждое утро приходилось мои страдания выслушивать. Вообще теперь без тебя не могу. Выходи за меня, а?
Романтик в моей голове просто выстрелил себе в упор, не выдержав такого произвола. Плевать. Потом ей ресторан организую, праздник, предложение, все, чего она заслуживает.
— Выйдешь? — хрипло спросил я, видя, что пельмешка никак не реагирует на внешние раздражители. — Клянусь быть самым верным мужем. Поменяю квартиру, номер телефона. Поживешь со мной и поймешь, что у нас все будет хорошо. Только скажи «да»!
Она всхлипнула, задрожала, сделала шаг ко мне, потянула на себя, заставляя подняться, и повисла у меня на шее.
— Да! — прошептала она мне в шею.
По коже пробежали мурашки от ее дыхания, Евгений-младший сразу отреагировал на близость хозяйки, не советуясь с остальными частями моего организма и игнорируя слабость и головную боль. А сердце окончательно взбесилось, не выдерживая той порции адреналина, которую выбросил мозг.
Она сказала «да». Это не сон, не галлюцинации. Моя невеста. Самая вредная, недоверчивая, капризная и своенравная девчонка. Моя! Наконец-то действительно моя! Невеста.
Главное, не свихнуться от счастья.
Я осторожно отстранил ее и надел кольцо на безымянный пальчик. Выдохнул, потому что идеально угадал с размером. Поцеловал ей руку, заглядывая в сияющие глаза любимой, и попросил:
— Собирай вещи, Цветочек. Ты переезжаешь.
— Сейчас? А учеба?
— Сейчас. Учеба
потом. С твоим папой я уже обо всем договорился.— Ах ты хитрый жук! — ахнула Лиля, но не смогла скрыть счастливое выражение мордашки.
— Я в душ. Выйду, и начнем собирать вещи.
— Тебе не нужно на работу? — нахмурила она бровки.
— Четыре дня отпуска, — блаженно выдохнул я.
Я правдами и неправдами вытребовал себе отпуск, передав особо важные дела Ромычу. Ему нужно было занять голову чтобы не думать о разводе, а мне позарез нужно было свободное время, чтобы побыть с ней. Убедить, что я — тот самый.
Я поцеловал Лилю в висок и ушел в душ. Таблетка, которую она мне дала, наконец подействовала, а прохладная вода придала бодрости.
Вытерся полотенцем, которое заботливо принесла мне пельмешка, оделся и постарался выйти как можно тише, чтобы не разбудить спящих родителей Лили.
Батя, к слову, у нее мировой оказался. И матушка душевная. Повезло мне, без вариантов.
Павел Иванович уже сидел в кухне и маялся с перепоя. Лили с мамой видно не было. Я подошел к будущему тестю и крепко пожал ему руку.
— Завидую я тебе, — хрипло признался он, — как огурчик.
Я пожал плечами, налил себе воды и сел напротив. Сделав несколько глотков, услышал голоса, а спустя несколько мгновений в кухне появилась Лиля с мамой.
— Согласилась? — спросил Павел Иванович у меня.
Я кивнул, спрятав улыбку. Вчера я честно признался, что собираюсь делать предложение и хочу, чтобы Лиля жила со мной.
— Когда переезжаете? — спросил он у Лили.
— Сегодня, — ответил я вместо своей невесты.
— Так сразу? — растерянно поинтересовалась мама, переводя взгляд с мужа на дочь.
— Да, — отрезал я.
Алена Игоревна посмотрела на мужа:
— Может, повстречались бы…
— Это их личное дело, — отрезал тесть, вызывая оторопь у жены и дочери.
— Собирайся, Цветочек, — подмигнул я, поднимаясь.
Взял ее за руку и снова повел в комнату. Запер дверь, рывком прижал пельмешку к своему телу и посмотрел в глаза:
— Торопимся?
— Не знаю, — закусила она губу, — ты уверен?
— Как никогда. Не хочу больше просыпаться без тебя. С ума схожу, когда тебя рядом нет. Обещаю, что ни единой минуты в этой жизни ты не пожалеешь, что согласилась. Поехали?
— Поехали!
Эпилог
Эпилог
Женя. Год спустя
Я дремал на диване, лениво поглаживая пузо отъевшегося и заматеревшего Оккупанта.
Бывшие, или, как мы смеялись с пельмешкой, «молочные» родители Пани первые несколько месяцев действительно высылали мне деньги на корм коту и уход за ним, требовали видео и фото его кошачьего высочества, а потом пропали. Лиля пару дней бухтела, но Паню к этому моменту искренне полюбила и вряд ли кому-либо смогла бы его теперь отдать.
Я приоткрыл один глаз, чувствуя вибрацию в кармане. Улыбнулся, достал телефон, ожидая, что это пельмешка, но звонил Логинов.