Операция «Багратион». «Сталинский блицкриг» в Белоруссии
Шрифт:
Атаки окруженцев следовали одна за другой до самой темноты. Командир бригады поставил на их отражение весь личный состав, включая комендантский взвод, связных, ординарцев, шоферов во главе с офицерами штаба. Все имевшиеся боеприпасы (1 боекомплект) были расстреляны. Немецким окруженцам пришлось сменить маршрут и уходить вдоль Березины на север. Ввиду израсходования боеприпасов помешать этому маневру подразделения 1-й гв. мотострелковой бригады уже не могли. За этот бой бригада уничтожила до 4 000 солдат и офицеров, взято в плен было 2900 человек, преимущественно офицеры и унтер-офицеры.
Сравнение этих данных о прорыве из Бобруйска с немецкими документами показывает, что советской стороной была существенно недооценена группировка, прорывавшаяся вдоль Березины (основная, по плану прорыв осуществлялся именно вдоль Березины). Впрочем, это неудивительно ввиду того, что прорыв происходил ночью. Согласно отчету 20-й танковой дивизии (которая ликвидировала прорыв) ценой потери практически всей бронетехники немцам удалось прорваться из Бобруйска к переправе у Шатково, расстрелять
Последним успехом прорывавшихся из Бобруйска окруженцев стало пересечение железной дороги Осиповичи – Могилев у деревни Октябрь и захват переправы через Свислочь у одноименного населенного пункта, в устье реки Свислочь. Захват отходящими немецкими частями Октября вызвал определенное беспокойство советского командования. Мало того, что окруженцы блокировали пути подвоза корпуса Б. С. Бахарова. К опоре на свои ресурсы танкисты уже привыкли. Захват Октября и Свислочи грозил прорывом и вливанием окруженцев в состав оборонявшейся на минском направлении группировки. В итоге А. В. Горбатов в 11.30 30 июня приказывает 9-му танковому корпусу отбить Октябрь. Для выполнения этой задачи Б. С. Бахаров отправляет два отряда, которые к 20.30 30 июня отбили Октябрь, уничтожили до 2000 немецких солдат и офицеров и пленили еще около 2500 человек.
В отчете 383-й дивизии положение окруженцев на 1 июля описывается следующим образом: «К этому моменту не было ни единого руководства, ни четких приказов. Многочисленные крупные и мелкие группы в течение ночи самостоятельно пересекли реку и попытались по различным дорогам пробиться в западном и северо-западном направлении. Судя по всему, эти группы по большей части попали в руки партизан, солдаты были перебиты или взяты в плен. Весьма вероятно, что часть солдат добровольно сдалась противнику» [369] .
369
NARA T78 R139 frames 6068524—6068525.
Отходящие колонны постепенно рассеивались. В отчете 20-й танковой дивизии указывалось: «Сидевшие в одном БТР генералы Гофмейстер, Энгель и Конради, а также находившийся в той же колонне полковник Кнох, командир 92-го ап, с тех пор числятся пропавшими без вести». Судя по всему, вся эта компания в одном БТРе одновременно попала в советский плен.
Тем временем в штаб 9-й армии прибыл новый командующий – генерал танковых войск Форманн. По его приказу в направлении Свислочи была предпринята контратака боевой группы 12-й танковой дивизии. В итоге остаткам прорвавшихся из Бобруйска частей удалось выйти на соединение с так называемой группой Линдига. Иногда в литературе называется фантастическая цифра в 35 тыс. человек, вышедших из окружения под Бобруйском. Однако в ЖБД 9-й армии называлась цифра на два порядка (!!!) меньшая: «уже сегодня [30 июня. – А.И.] к группе Линдига пробилась группа в составе 350 окруженцев» [370] . Отдельные мелкие группы еще выходили в расположение своих частей, но в целом с окруженными в районе Бобруйска частями XXXXI и XXXV корпусов было покончено.
370
BA/MA RH20—9/176. 297.
Сыгравший огромную роль в окружении и уничтожении бобруйской группировки 1-й гв. танковый корпус понес с 24 июня по 1 июля 1944 г. достаточно чувствительные потери: 2584 человека, в том числе 528 человек убитыми [371] . Для сравнения – 9-й танковый корпус потерял за тот же период 805 человек [372] . Однако нельзя не отметить, что корпус генерала Панова решал более сложную задачу, нежели заложенная в план операции.
Потери всей 65-й армии в период с 20 по 30 июня 1944 г. составили 10 369 человек, в том числе 1544 человека убитыми и 1269 пропавшими без вести [373] . Локальный всплеск числа пропавших без вести дал вышеупомянутый эпизод с 356-й стрелковой дивизией. 48-я армия потеряла с 21 по 30 июня 10 197 человек, в том числе 1343 человека убитыми и 13 пропавшими без вести [374] . 28-я армия потеряла с 20 по 30 июня 8295 человек, в том числе 1519 человек убитыми и 47 пропавшими без вести [375] . Эти потери, с учетом того, что под Бобруйском (на обоих берегах Березины) была уничтожена 70-тысячная группировка немцев, можно оценить как умеренные.
371
ЦАМО РФ. Ф.233. Оп.2338. Д.99 Л. 56.
372
Там
же. Л. 112.373
ЦАМО РФ. Ф.233. Оп.2338. Д.99. Л. 76.
374
ЦАМО РФ. Ф.233. Оп.2338. Д.99. Л. 70.
375
ЦАМО РФ. Ф.233. Оп.2338. Д.99. Л. 58.
Войска 1-го Белорусского фронта по горячим следам событий отчитались о захваченных в период с 1 по 30 июня 1944 г. 5089 пленных, 23 252 убитых солдатах и офицерах противника, 24 захваченных и 104 уничтоженных танках, 23 захваченных и 84 уничтоженных САУ, 3877 захваченных и 1721 уничтоженных грузовиках [376] .
Заключение. Разгром двух корпусов 9-й армии под Бобруйском открыл для 1-го Белорусского фронта путь на Минск. Это был крупный и несомненный успех, создававший вполне реальную перспективу сокрушения немецкой 4-й армии, отступавшей от Орши на запад.
376
ЦАМО РФ. Ф.233. Оп.2338. Д.99. Л. 223.
Ход Бобруйской операции 1-го Белорусского фронта убеждает в том, что первоначальный план К. К. Рокоссовского с акцентом на наступление рогачевской группировки был практически обречен на неудачу. Даже в условиях рассеивания внимания и резервов противника между двумя направлениями оставшееся от первоначального замысла форсирование Березины с востока на запад 48-й армией не состоялось. Тем более сомнительным представляется реализация этого замысла при слабой паричской группировке фронта. Достигнутый в итоге успех был обеспечен предложенным Ставкой вариантом с наступлением сильной группировкой на паричском направлении, с вводом в прорыв эшелона развития успеха – танкового корпуса М. Ф. Панова. При сохранении первоначального (майского) замысла К. К. Рокоссовского, скорее всего, окружение крупных сил немецкой 9-й армии под Бобруйском не состоялось бы. Просто ввиду трудностей с форсированием Березины с ходу. Более того, под вопросом бы оказался бросок на Минск с юго-востока, замкнувший кольцо окружения немецкой 4-й армии, т. е. реализация замысла «Багратиона» в целом. Модель получил бы вполне реальные шансы восстановить фронт не под Варшавой, а гораздо раньше.
Бобруйская операция прошла успешно, но с вынужденной корректировкой первоначального плана. Частичный прорыв из окружения бобруйской группировки немцев в немалой степени объясняется именно невыполнением первоначального замысла. Командованию фронта и 65-й армии пришлось импровизировать. Окружение замыкалось за счет растяжки сил армии П. И. Батова. В связи с этим нельзя не отметить грамотных действий Б. С. Бахарова. Захват Титовки фактически расчленил германскую группировку в районе Бобруйска надвое. Соответственно сильный удар принял на себя 9-й танковый корпус, а 1-му гв. танковому корпусу достались атаки только из самого Бобруйска и лишь части сил, пробившихся в город с восточного берега Березины. Причем пробившиеся были лишены тяжелого вооружения (а то и стрелкового вооружения) и в немалой степени деморализованы.
Рассматривая ситуацию с немецкой стороны, нельзя не отметить полное крушение идеи «крепостей». Удержание Бобруйска как «крепости» было быстро отменено. В ЖБД немецкой 9-й армии «крепости» изначально оценивались крайне скептически:
«Особенно опасными командование армии считает приказы, которые превращают крупные населенные пункты в районе боев в «крепости». Требование о том, чтобы эти «крепости» позволяли себя при необходимости окружить, «чтобы сковать наступающие силы противника и служить ориентирами для последующих контрударов», означает еще более сильное сковывание всех централизованных оборонительных мероприятий. В настоящее время, когда все зависит от эластичности обороны до того момента, когда подойдут собственные подкрепления или наступательный порыв противника истощится, подобные требования могут иметь весьма неблагоприятные последствия» [377] .
377
BA/MA RH20—9/176. 267.
Действительно, как уже отмечалось выше, трудно было измерить алгеброй гармонию и искусственно создать условия для возникновения «крепости» в узле дорог. Заставить крупную массу людей, несколько тысяч человек, заранее сознательно идти на верную гибель было почти невозможно.
Также в глаза бросается низкая живучесть немецких «котлов» лета 1944 г. Бобруйский «котел» (точнее даже два смежных «котла») достаточно быстро распался. В этом Бобруйск ничем не отличался от Витебска. Ничего подобного в Демянске или даже в армии Паулюса с длительным удержанием позиций в изоляции не наблюдалось. Очевидной причиной этого является отсутствие снабжения по воздуху в ощутимых количествах. В связи с этим нельзя не отметить, что в послевоенном исследовании генерала Люфтваффе Ф. Морцика, написанном для американцев, можно сказать, классике жанра, даже нет отдельной главы о «воздушных мостах» в окружении в Белоруссии. Хотя предыдущие («котел» Хубе весной 1944 г.) и последующие (Будапешт) «воздушные мосты» рассмотрены. Видимо, ничего хорошего о работе транспортной авиации Люфтваффе в Белоруссии летом 1944 г. сказать было нельзя. Короткое время жизни «котлов» в Белоруссии роднит их с окружениями советских войск 1941 г., также практически лишенных снабжения по воздуху.