Операция «Дубовый лист»

– 148-я дивизия! – крикнул Клос.

Вскоре он затормозил около первых домов городка, который казался вымершим. И только рядом с большим домом стояли грузовики, на которые полицейские и гестаповцы грузили какие-то сундуки.

«А, бежите! – подумал Клос. – И никогда уже больше не вернетесь». Он подумал также о том, что, может быть, сейчас выполняет последнее свое задание на этой стороне фронта.

За рыночной площадью начинался лабиринт узких улочек. Которая из них Баутзенштрассе? Увидев паренька в форме гитлерюгенда, он обратился к нему с вопросом.

Паренек услужливо показал налево.

Теперь необходимо соблюдать предельную осторожность. Клос был уверен, что если Вейс провалился, то гестаповцы не будут устраивать засады в его квартире. Но надо быть готовым к любой неожиданности.

Клос еще издали заметил, что нужный ему дом – угловой. Свернул на поперечную улицу и, не выключая мотора, поставил мотоцикл около стены какого-то здания. Осторожно подошел к дому. Ничего подозрительного: безлюдная, выгоревшая улица, на тротуарах брошенные второпях старые вещи, клочья гитлеровских плакатов, содранных со стен. Поднялся на второй этаж; на двери медная табличка: «Ганс Вейс». Вынул из кобуры пистолет, снял с предохранителя. Нажал кнопку звонка: три коротких, один длинный. Быстро прижался к стене. Тот, кто появится в дверях, может заметить его только через несколько секунд. Дверь открылась. Клос увидел молодого гестаповца с пистолетом в руке. Несколько секунд колебался… «Засада! Полный провал!» – мелькнуло в голове.

Выстрелил. Нажал спусковой крючок именно в тот момент, когда гестаповец заметил его. Тот упал без звука на пороге двери, а Клос мгновенно сбежал вниз по лестнице. Выбежал второй гестаповец, на ходу выстрелил. Пуля просвистела над головой Клоса, со стены посыпалась штукатурка. Клос оглянулся, увидел стрелявшего, – взял его на прицел, но гестаповец с погонами штурмбанфюрера скрылся в проеме двери.

«Заметил меня», – подумал Клос.

Он подбежал к мотоциклу, включил на полные обороты мотор и погнал его по безлюдной улице.

«Теперь только взять себя в руки, успокоиться и как можно быстрее выбраться из города, но только другой дорогой. Штурмбанфюрер, вероятно, уже поднял тревогу. Сколько потребуется ему времени, чтобы выслать своих людей в погоню? Три-четыре минуты… У Вейса наверняка есть телефон. Автомашины уже вышли, а если они имеют в своем распоряжении еще и оперативные… Будем считать, что имеют… Видимо, отдали уже распоряжение всем постам задерживать мотоциклистов. Может быть, бросить мотоцикл? Нет, еще рано», – напряженно размышлял Клос.

Остановился, закурил, вынул из кармана карту.

«Отступая, не следует слишком спешить», – вспомнил он незыблемое правило. Торопятся только любители, но не профессионалы. Зачем сказал жандарму на шоссе: «148-я дивизия»? Теперь будут искать в дивизии. Хотя и так искали бы там, ибо других воинских частей в окрестности города нет. Теперь вся надежда на успешное наступление наших войск. А пока необходимо найти дорогу, которая еще не оцеплена жандармами и где «нет полицейских постов». Этим условиям отвечала только одна – проселочная дорога к лесу Вейперта.

Мотоцикл за несколько минут миновал улицы городка и выехал на широкую аллею с богатыми виллами, уже покинутыми владельцами. Добравшись до лесочка, подступавшего к самому шоссе, Клос почувствовал себя в относительной безопасности и решил проанализировать события, разыгравшиеся несколько минут назад.

Мотоцикл с жандармом он увидел, когда тот внезапно выскочил из-за поворота; машинально передвинул кобуру поближе под руку, расстегнул – пистолет вынимался свободно. Знает ли о нем этот жандарм? Нет, это мало вероятно, ибо прежде всего гестаповцы предупредили контрольные посты на шоссе, а с жандармами у них нет радиосвязи. Видимо, этому жандарму еще ничего не известно, но если он потребует документы, его придется убрать.

Немец курил сигарету, автомат был перекинут через плечо. Он заметил встречный мотоцикл в последнюю минуту и не успел даже вскинуть руку, как тот проскочил мимо. Клос видел его еще несколько секунд в зеркальце, потом он скрылся из виду.

«Можно было бы выстрелить, – подумал Клос, – но если бы я промахнулся, жандарм наверняка погнался бы за мной… А так он почти не видел моего лица и, самое большее, мог только заметить номерной знак мотоцикла… – Клос улыбнулся: – Хорошо, что вовремя заменил регистрационный номер».

Он выехал на лесную дорогу, ведущую к шоссе, а через несколько минут увидел и само шоссе, по которому беспрерывно тянулась колонна беженцев.

5

Клос поставил мотоцикл во дворе, постучал. В дверях появился Томаля. Вошли в темную прихожую, остановились.

– Там полный провал, – тихо сказал Клос. – Я не мог этого предотвратить, не имел даже возможности увидеть Вейса.

Томаля молчал. Теперь, когда Клос немного привык к темноте, он увидел, что старик плакал.

– Они ждут тебя, – сказал наконец он.

– Сколько их?

– Трое. Остальных не удалось разыскать.

– Надежные?

– Знаю их около двух месяцев. Выполняли обычные задания, приносили информацию. Один – из Варшавы, двое – из Кельце.

– Говорил им что-нибудь?

– Нет. Только то, что их ожидает важное задание. Они готовы ко всему.

– Ну хорошо, пойдем к ним.

– Намерен деконспирироваться?

– Все может быть. Послушай… если вы соединитесь с нашими, а я… останусь еще на этой стороне фронта, то этих троих необходимо будет направить в глубокий тыл немцев, и кто знает… может быть законсервировать до самого конца войны… Это очень важно на будущее, – подчеркнул Клос.

Томаля открыл дверь в комнату. В косых лучах заходящего солнца Клос увидел троих с буквами «П» на рукавах блуз. Появление немецкого офицера поразило их. Двое словно онемели, а третий в испуге вскочил на подоконник, но его остановил повелительный голос Томали:

– Куда? – И через минуту: – Закрыть окно! Обсудим подробности операции.

Клос угостил парней сигаретами. Все они были очень молоды, самому старшему – не более двадцати лет.

– Эвард Сасик, – представился он. – Из Варшавы.

– Чем занимался? – спросил его Клос.

Тот повел плечами, ответил:

– Немного работал в слесарной мастерской.

– Был в подполье?

– Да, десять месяцев. Работал на заводе.

– На каком?

– Как на каком? На оружейном.

Томск Пакуля и Болек Скалка были односельчане. Они не показывали носа за пределы своей Кельчизны и только недавно силой были пригнаны сюда. По их лицам было видно, что они хотели о чем-то спросить Клоса, но не осмеливались, а он не спешил что-либо выяснять…