Операция «Джокер». Личный шпион Президента
Шрифт:
– Подледную рыбалку не забросили? – чуть притормозил и усилил нажим на руку руководителя внешней разведки.
– Воскресное утро стараюсь проводить с мормышкой на Пироговском водохранилище, – понимающе кивнул тот, поняв, что без веской причины товарищ Григ не задаст вопрос члену Совета безопасности РФ. – Возьмите у Чудова оперативный смартфон, звоните мне.
Уже отъезжая, вертел головой – не мог оторвать глаз от исчезающей во мраке парочки. «Новую заваруху мутят, – то ли с осуждением, то ли с одобрением подумал Директор и переключился на мысли об операции по компрометации человека, указанного „Хоттабычем“. – Подставить шефа Управления планирования разведопераций ЦРУ – не поле перейти!»
На
– Матвей, что ты поведал Главному? И почему от меня скрываешь? – горечь сквозила в упреке.
– Тема тухлая, останешься пока в стороне, – ветеран избегал встречаться взглядом с другом. – Надеюсь, окажешь поддержку и прикрытие. Как в Сан-Хосе, только на сей раз не анонимное.
– Разумеется. Прости, что так вышло в Сан-Хосе. У меня и Директора имелся прямой приказ Президента тебя не информировать.
– Да, и хер бы с Коста-Рикой, без обид – проехали. Вернемся в день сегодняшний. Нужна настоящая ксива от ОФ и командировочное предписание от Администрации.
– На фамилию?
– Старая: Матвей Александрович Алехин. Новую прибережем для обычной жизни.
– Срок?
– Завтра.
– Тогда не останусь у тебя ночевать, вернусь в Москву.
– Опера держи у ноги – может потребоваться в любой момент.
Обычно привыкший к нагрузкам – политическим и спортивным – Лидер засыпал сразу, хотя лишь на 4-5 часов. Так и случилось, несмотря на проблемы и невзгоды дня – очередного в тяжелом для страны году. Только в ту ночь слабые разряды тока и тонкие химические реакции в коре головного мозга сотворили навязчивый сон: будто многократно появляется Алехин и каждый раз рассказывает что-то другое, а, может, и то же самое, но по-иному. Что это было? Защитная реакция на перегруз? Кошмар? Неисповедимы пути подсознания, защищающего и излечивающего человека от ран душевных, а то и спасающего разум от безумия. Зря странный сюрприз не появился бы, а не будь он нужен, мозг отринул бы его. Значит, товарищ Григ нужен? Матерый пес взял верный след? Куда же тот ведет?
Глава 5
Саров
Академик старенький, дряхлый, отчасти напыщенный. Встретишь на овощном рынке, примешь за пенсионера, на ощупь выбирающего мандарины подешевле и помягче. Младшие и старшие научные работники хихикали над классическими чудачествами: то очки ищет, а они на лбу, то чью-то фамилию напрочь забудет. Вот и сейчас мэтр российской физики мыкал и гыкал, позабыв, как именуется юное дарование. Наконец вспомнил об универсальном обращении к молодежи.
– Вы, юноша, про Эйнштейна слыхали? Небезызвестном умище XX века?
– Да, – односложно ответил ученый, предчувствуя театральный разнос в присутствии коллег.
– Что тот говорил? – Альберт предупреждал: только дураки ставят одни и те же эксперименты, ожидая различных результатов. Так кого же рожна вы, юноша, упорствуете со своим бионосителем?
– Естественный биологический материал для записи и хранения большого объема данных, – вежливо поправил розовощекий кандидат наук и добавил. – Последние опыты дали положительный результат. Целая серия, без исключений.
– Гм, – сбавил тон руководитель Федерального ядерного центра, – вероятно, условия экспериментов являлись некорректными.
– Мы подготовили демонстратор, – парень достал из кармана смартфон.
Качество оказалось отнюдь не HD, видео подрагивало – снимали тем же телефоном. Двухминутный репортаж об автоаварии.
– Жуткая фанаберия? У нас в Сарове? – устало спросил Академик, полвека знававший сей закрытый наукоград, в секретных документах прежде именовавшийся Горький-130, Арзамас-75, Москва-300, далее по списку выдумок
сотрудников госбезопасности.– Возле Свято-Успенской пустыни, – вставил завлаб, не рискнувший лично делать презентацию.
– На кой ляд подобные картинки? – опять повысил голос мэтр и осекся, узрев кабель, связывающий смартфон с чем-то вроде тряпичного лоскутка. – А, носитель таки зафурычил. Поздравляю! И какая емкость?
– Пока мегабайты. Надеемся отказаться от провода, перейти на Bluetooth.
– Не тушуйтесь, молодой человек. Удивлен, не впечатлен. Какое прикладное значение могут иметь исследования? Кому нужны ваши тряпицы?
– Пока неизвестно, но в потенции…
– Вам рановато размышлять о потенции, юноша. Эта тема стариков заботит. Ну, ладно-ладно, шучу. Работайте, тему оставляем в плане Центра на текущий и следующий годы. Молодцы. Коллектив отметим премией. Скромной.
– Ура! Спасибо! – в разнобой ответили участники проекта.
– И чтоб сегодня не напиваться вусмерть – знаю вашего брата, – Академик вдруг припомнил спиртовые возлияния по поводу создания в Сарове каждой новой Бомбы.
В коридоре помощница по связям с органами власти забежала слева – правым ухом босс слышал плохо, а слуховой аппарат носить отказывался – и горячо защебетала: «Премьер прилетает на совещание по развитию науки, надо ему „тряпочку“ показать. Он обожает смартфон-интернет-инновации». «Це дило, – процедил светило, чье донбасское происхождение порой просвечивало через карьеру в России, – скажи заведующему, чтоб всё было обсоси гвоздок».
В ресторане «Медиум», где отмечали успех, заведующий и обрадовал новостью участников застолья. Лишь один загрустил, но после нескольких рюмок, а настоящие физики пьют только водку, громко заржал.
– Не, что за хреномуть – «тряпочка»! – для баланса опершись на стол, обратился к коллегам. – Разве может так называться серьезный проект? Нет.
– Что предлагаешь? – откликнулись наиболее трезвые.
– Давайте, окрестим его «Медиум».
– Это же название ресторана, где гуляем, – возразила соседка.
– Видите, и для конспирации вполне прокатит, – заулыбался крестный отец. – Шпионы ни в жисть не угадают.
Марина Талая не плакала, слезы кончились давно. Смерть мужа не стала неожиданностью, хотя женщина надеялась на лучшее. «Сволочи, замучили Славу, – твердила дочь, который день мерившая шагами крохотную квартирку. – Фашисты проклятые». Разъяснять ей жестокие законы революций и контрреволюций бесполезно, хотя отец, наверное, сумел бы. Подросток до сих пор называла его «Слава», как в младенчестве, когда научилась выговаривать первые слова. Вчера девушка хотела пойти к посольству Украины и убить посла или кого-нибудь из дипломатов. Мать насилу убедила, что это не поможет. Да и кто или что могло бы помочь? А ведь Вячеслав еще в самом начале заварухи считал, что только решительные действия защитят Крым от оккупации войсками хунты. Не смог уговорить трусов из парламента и правительства полуострова, не смог добиться поддержки от властей России. Даже в Москву специально приезжал, обивал пороги. Тогда и перевез сюда семью, словно предчувствовал печальный конец.
И всё же сквозь грусть пробивалась гордость за мужа, не отказавшегося от борьбы, поднявшего пусть горстку крымчан на вооруженное сопротивление. И в тюрьме, под пытками, никого не выдал. За то и убили его палачи или просто так замучили. «Надо доче как-то втолковать, чтобы батей гордилась, не опускала голову». Прошла в ванную крохотной квартирки, благо знакомые приютили, долго причесывалась, переоделась в свежую блузку. Скоро приедут телевизионщики, надо выглядеть достойной погибшего мужа, надо донести до россиян правду о происходящем на Украине.