Операция "Лезвие"

— Брось, амиго. Это моя родина. Ты бы ушел со своей земли, если бы оказался в такой же ситуации как я?

Молчание было ответом.

— Patria o muerte [Родина или смерть (исп.)]! — четко и громко произнес немец.

— Да, patria o muerte! — повторил полковник — прощай.

— Прощай, товарищ Рауль.

Сходни подняли быстро, несколько минут — и траулер отвалил от причала, направляясь в открытое море навстречу Солнцу. А подполковник Штази Генрих Вертер, оперативные псевдонимы «Змей», «Товарищ Марк», «Попугай», один из лучших специалистов в мире по подрывной и диверсионной войне остался на причале, рядом со своим уже остывшим, с заглохшим мотором автомобилем. Он выполнил последний приказ партии и правительства, выполнил как всегда четко и до конца. Больше не было ни партии и правительства, но приказ был выполнен. Теперь застало время позаботиться и о себе самом.

Места в этом мире ему нет. В США его ожидает электрический стул, в объединенной Германии — пожизненное заключение. Он выполнял приказы партии и правительства — и кто же теперь виноват, что эту партию и это правительство его соотечественники признали преступными. Никто. Но они признали, и раз партия и правительство были преступными — значит и он сам стал теперь преступником. Преступником, которому нет места в этом мире.

Подполковник поднял глаза. Солнце уже всходило, первые его лучи осветили гавань Ростока, подсветили уходящий кубинский корабль. Солнечные лучи высветили над ним подобие нимба, казалось, что корабль идет прямо навстречу Солнцу. На палубе корабля стояла, постепенно удаляясь, маленькая человеческая фигурка.

Капитан ДГБ Хосе Рауль Варгас, несмотря на то что дико замерз и как собака устал, не пошел вместе со всеми в каюту греться, он остался наверху, на пронизанной ветром палубе. Он не знал того человека, который привез им то, что они погрузили на корабль — но он примерно представлял, что именно они везут. Он также знал, что происходит в ГДР, он был готов умереть, защищая корабль и груз — к счастью этого пока не понадобилось. Он не знал этого худого, с суровым лицом немца — но он был потрясен его мужеством и тем, как тот держался. Последний солдат побежденной и сданной врагу страны, он до конца исполнил свой долг.

Капитан Варгас видел все. Город постепенно отдалялся, залитый светом нового дня, автомобиль и человеческая фигурка возле него становилась все меньше и меньше — но капитан видел все без бинокля. Он видел, как немец вытащил из кармана пистолет, приставил к голове, миг — и изломанная фигурка упала на грязный бетон пирса рядом с автомобилем. И тогда капитан Варгас дал сам себе клятву, о которой не рассказывал никогда и не кому. Он поклялся сам себе, что не отступит, что никогда не отступит, и страна, виновная во всем этом — пусть они пока торжествуют, пусть пьют шампанское, пусть считают себя победителями и хозяевами мира — что эта страна когда-нибудь за все жестоко расплатится…

[Прим автора. Хочу заметить, что все, что мной здесь написано — ни разу не шутки и не досужий вымысел автора. Чтобы было правильное понимание возможной опасности — проведу краткий технический экскурс в прикладную ядерную физику в смеси с политологией.

В ГДР с 1960 года существовал Институт ядерной физики в Дрездене, там был циклотрон и два ядерных реактора — экспериментальный реактор ИРТ и исследовательский реактор ВВР-С мощностью два мегаватта. Возьмем пока один исследовательский реактор. При работе такого реактора нарабатывается плутоний-239, но не чистый оружейный, а реакторный с содержанием изотопа плутония-239 примерно 60–70 % от общей массы вещества. Плутоний можно обогатить на той же циклотронной установке до оружейного, а можно этого и не делать. В 1971 году американцы провели эксперимент — собрали ядерное взрывное устройство на основе реакторного плутония и оно взорвалось, пусть и с меньшей мощностью, чем если бы использовался оружейный плутоний.

Критическая масса плутония 239 составляет 5,6 кг для чистого изотопа и около 11 кг для реакторного, для сравнения критическая масса урана — примерно 40 кг. Британцы установили, что за год работы реактора мощностью 1000 МВт вырабатывается от 200 до 250 кг реакторной смеси изотопа плутоний-239. В то же время в ГДР, помимо института ядерной физики существовала и развитая атомная энергетика, а именно:

— АЭС Райнсберг — один реактор на 70 МВт типа ВВЭР старой модели

— АЭС Норд — четыре энергоблока ВВЭР-440, современных на 440 МВт каждый

— АЭС Грейфсвальд — пять энергоблоков ВВЭР-440 на 440 МВТ каждый.

Любой из этих блоков мог использоваться для наработки оружейного плутония-239 в том числе несанкционированно и тайно от СССР (СССР по идее принимал ядерные отходы, в том числе облученные сборки ТВЭЛ с содержанием в них плутония 239 на переработку), для этого достаточно было поместить исходные материалы (какие именно не скажу) в активную зону реактора и облучить их, а потом очистить на циклотроне.

Подводя итог — ГДР была так называемым «пороговым» государством, имела развитую исследовательскую базу и атомную индустрию, и при желании могла обзавестись примитивным атомным оружием буквально в считанные месяцы. ]

Вашингтон, округ Колумбия Капитолий Утро 02 августа 2010 года

— Рауль, Васко. Тридцать семь-сорок-двенадцать.

Невысокий, щуплый латиноамериканец прокатал электронную карточку через валидатор, продублировал голосом. Здоровенный негр в темном, дешевом костюме, темных очках и с пистолетом-пулеметом МР5 на ремне испытующе уставился на латиноамериканца.

— Вы опоздали на работу, мистер Васко

— Да, сэр…

— На девять минут.

— Да, сэр…

Напарник негра, сидевший у монитора нетерпеливо махнул рукой — хватит, мол, пусть с ним отдел HR разбирается

— Прошу…

Латиноамериканец медленно прошел через небольшой тоннель, остановился, ожидая приговора. Негр повернулся к напарнику.

— Он чист…

Новейшая система, установленная после событий 9/11 взамен обычного металлоискателя, не только могла указать на наличие оружия, но и искала микроскопические следы взрывчатки, остающиеся на руках и на одежде на несколько суток, если человек имел дело с взрывчаткой. Но человек, известный в этом здании под именем Рауль Васко устроившийся несколько лет назад в Конгресс США работать уборщиком, был не настолько глуп, чтобы иметь дело с взрывчаткой, он даже обычные фейерверки в руки не брал.

Шаркающей походкой, Рауль Васко прошел на один из служебных этажей, получил свое оборудование — большую моечную машину, которую надо катать по полу и она все моет до блеска, и маленькую, похожую на пылесос, какой используют для чистки салонов машин. Рабочий день Рауля Васко, сегодня сокращенный на три часа начался…

Никто не заметил, как Рауль Васко, в чью задачу входила, в том числе и уборка помещений, улучив момент, достал из ящика для сбора мусора и пыли одной из своих машин нечто, напоминающее портсигар и положил к себе в карман. Никто не заметил и того, как он, улучив момент, просунул этот портсигар в один из коробов вентиляционной системы здания. Вообще то, кто-то, когда то предлагал поставить детекторы, дающие сигнал тревоги на пост охраны, когда что-то постороннее оказывается в вентиляционных коробах здания. Но на это как всегда не хватило денег… [Автору известно, что совершить подобное не так то просто. Система кондиционирования в здании Капитолия непростая, весь используемый в ней воздух прогоняется через сложнейшую систему фильтров, убивающих любые болезнетворные бактерии. Так же есть датчики, дающие сигнал в случае, если в воздухе есть концентрация известных системе опасных химических или биологических токсинов. Но! Во-первых, уже сейчас есть технология нанооболочек, она первоначально придумывалась как способ массовой вакцинации населения в странах Африки, но она может быть использована в террористических целях. Кроме того — Куба обладает развитой научной базой в области биологических экспериментов, у них есть несколько профильных институтов, которые помогали ставить советские ученые. Начинали они с поиска способов биологической защиты сахарного тростника от наиболее распространенных видов вредителей, но потом пошли намного дальше в своих исследованиях. Так что Куба вполне способна разработать искусственно выведенный боевой вирус или невирусный болезнетворный микроорганизм.

Конечно бы автор в реальной жизни, доведись ему планировать нечто подобное, не стал бы это делать в Конгрессе. Президент США часто совершает поездки по стране, за рубеж, особенно в предвыборный период, общается с избирателями, выступает в зданиях, в которых нет никаких систем биологической защиты и датчиков. Незаметно распылить смертельный токсин с отсроченным действием в здании, где выступает президент — да нет проблем]

Там же Вечер 02 августа 2010 года