Операция "Отжать и убежать"

Пройдя короткий салон, ткнул кнопку открытия дверей и, на всякий случай, подтянул маленький портальчик, который, в случае чего, прикроет нас от первого залпа, буде он случится, хотя тера Кохлэ клятвенно пообещала мне, что снаружи нас ждут ее друзья и что тревожиться больше не о чем.

Вот только Юра, пошукавший по закоулкам, явил мне на нейросеть добрый десяток хорошо вооруженных, хмурых братушек и сеструшек, как по мне, так на столько опасных, что всей моей подготовки хватит исключительно на то, чтобы умереть стоя.

Потому что упасть мне никто не даст...

– Не очкуй, там все свои!
– Подбодрила меня бюстатая и наградила пинком под зад, для скорости, наверно...

– При таких своих - врагов не надо!
– Вырвалось у меня, когда меня, совсем не вежливо и вообще не ласково, впихнули в серебристо-синий броневичок, на жесткое сидение, совершенно не приспособленной для человеческого зада, не облаченного в броню выше среднего класса.

Толкающий меня мужик, в ответ только хмыкнул и устроился на сидении напротив, делая вид, что охраняет меня от всех бед на свете, хотя по морде лица читалось такое уныние и наплевизм, что хотелось дать ему смачного пинка, чтобы он вышел наружу через бронированный борт и долго-долго собирал на свой бронированный зад все тюбинги тоннеля и обтирал стены, собирая пыль!

Лизка с Юрой, отчего-то кинулись меня успокаивать и утихомиривать, намекая, что броневичок уже контролируется, что третья часть тяжелого вооружения на скафандре - деактивирована и что, судя по разговорам в других машинах, мне совершенно точно ничего не угрожает, ну, кроме разве что моего плохого настроения, которое я давненько ни на ком не срывал.

А хотелось...

В прочем, почему в прошедшем времени?!

Я и сейчас исключительно сильно хочу "спустить Полкана" и, наконец-то продемонстрировать, что ношу я не дешевый и всем доступный комбез, а высокотехнологичную штучку, что врезать в челюсть так, чтобы она с хрустом вышла наружу и повисла, могу и голыми руками, что вскрыть вот этот средний, боевой скаф я смогу без применения спецсредств, а спалить, к чертовой матери всю колонны из пяти машин "спецтехники", смогу даже не вспотев при этом!

И уйти смогу, не только порталом, но и пробившись, прямо вот в этом, неказистом комбинезончике, оставляя после себя, в зависимости от злости и желания либо легкие смерчики, крутящие пепел, либо смеющихся и пускающих слюни разумных, чей разум так изумительно легко превращается болото, из которого лезут исключительно монстры!

"Не смотри! Не смотри на него так!" - Голос Лизки, точнее - пожарная сирена ее голоса - наконец-то пробилась через красное марево размером со спичечный коробок, в котором к стене жался по настоящему напуганный вояка, судорожно хлопающий руками по воздуху в поисках оружия и напрочь забывший активировать глухой шлем.
– "Отпусти его, слышишь?!"

Лизка, понимая, что если слова ее до меня и доходят, то вот реагировать на них я не собираюсь вовсе, вкатила мне транквилизатор, потом еще и еще, не понимая, отчего все эти слоновьи дозы на меня совершенно не действуют.

Юра попытался отвлечь мое внимание тем, что за нами кто-то следует, причем, судя по количеству вооружения, живыми мы им совсем не нужны, но...

Я пялился на мужика, уже прикидывая, как надо ударить ногой, чтобы он, дернувшись, зацепился за подлокотник и, вырвав его своей массой, благополучно утихомирился виском о соседнее сидение, такое же жесткое и холодное.

"Воткнувшийся" нам зад грузовичок, судя по всему загруженный взрывчаткой под самый потолок, отлетел в сторону, словно был на колесах, а не на антигравах, завилял и взорвался, освещая тоннель всеми оттенками красного, желтого, салатно-зеленого и ослепительно-белого.

Мужик вжал голову в плечи и, наконец-то, активировал шлем, готовясь к ударной волне, которая стремительно приближалась к нам.

Приближалась-приближалась, но все никак не могла догнать.

Покалывало левую руку, просвечивал сквозь кожу кристалл Воздуха, сдерживающий бело-огненный кошмар, а мужик пытался встать, искренне надеясь, что сможет сделать три шага, отделяющие его от бронестворки, ведущей в кабину.

Юра вопил, что если я сейчас не остановлюсь, то...

Останавливаться уже и не надо будет...

А меня примутся искать по всем городам и весям, как сумасшедшего псиона, чтобы найти и, либо пристукнуть, либо разобрать на запчасти, чтобы посмотреть, как оно там, внутри, все устроено!

Лучше бы не подливал масла в огонь, умник бестелесный!

Огненная река, что догоняла нас, остановилась где-то далеко позади, отрезанная упавшей "отсечной створкой", именно для этого и придуманной умными головами инженеров, борющихся за выживание человека в пустоте пространства.

Еще мгновение, еще усилие и я чувствую всю нашу маленькую колонну из двух "бронемобильчиков", прикрывающих своими толстостенными тушками хоть и бронированный, но совсем не боевой флаер, который отчего-то, вместо того, чтобы взмыть к потолку и прибавить скорости, неторопливо тащился в середине, изредка рыская носом влево-вправо, словно принюхиваясь к тому, чем это пахнет из едущего впереди, броневичка.

" Зеленый"!
– Рявкнула Лизка, наконец-то пробившись до моего разума, с интересом копавшегося в сознаниях людей, мельтешащих вокруг.
– "Ты их убиваешь"!

" Нет, к сожалению..." - Вздохнул Юра.
– " Он их калечит..."

Ну, в общем, да...

Все правильно.

Меня изначально не учили убивать, снимать часовых или закладывать взрывчатку в пояс шахидине. Да, "пластуны" меня учили, но учили не этому.

Мне не вбивали в голову, как надо держать нож, чтобы не замараться в крови.

Меня учили как держать нож, чтобы...

Чтобы было больно...

Ослепительно, больно. Больно не только сейчас, пару минут, но и чтобы через десять лет боль оставалась в человеке, пожирая его изнутри.

"Экспресс набор" для допроса на "месте" - слишком много чести для врага.

Убить, чтобы по врагу плакали его близкие - это слишком просто.

"Твой враг должен помнить всю свою оставшуюся жизнь, что его не пощадили, а прокляли"!

А "медикаментоз", это приятное дополнение, к сожалению, не всегда рабочее, очень дорогое и, увы, слишком времязатратное.

А вот тонкая игла в нервный узел - быстро, эффективно, доходчиво.

И не надо убивать - надо оставлять после себя воющее и блеющее, рвущееся одновременно в разные стороны существо, которое будет отвлекать на себя ресурсы противника, его медперсонал, пугающее до усрачки всех своих родных, в одночасье понимающих, что связались не с теми, и не тех назвали врагами...

Меня. Учили. Калечить.

Я закрыл глаза, отпуская быстро блекнущие огоньки в соседних машинах.

Мужик вернулся на свое место, рыскающий флаер, наконец-то взлетел и растаял где-то высоко, видимо, нырнув в соседний тоннель.

Мир возвращал цвета.

Звуки.

Я сложил пальцы в замок и с наслаждением хрустнул, признавая, что...

Меня очень хорошо учили не только калечить, но и скрывать, и скрываться...

Покрутив плечами и помотав головой, со вздохом, открыл глаза.