Операция «Возвращение». Том 2

— Вас понял, — ответил я, — Омега — не тратьте время на поиски — продвигайтесь к основной цели. У нас пока тоже всё чисто.

— Принято, товарищ адмирал. Конец связи.

В эфире повисла тишина, нарушаемая лишь редким потрескиванием электромагнитных помех, да едва слышным гулом разрывающихся снарядов. Где-то вдалеке снова закипал бой.

Надо думать, что делать дальше. Сворачивать на поиски отрядов — трата времени и лишний риск. Тем более, что их может там и не быть уже вовсе. Но, ведь и бросать парней на произвол судьбы тоже не дело. Да и подкрепление Рейну явно бы пригодилось. К тому же, нам не хватает ещё одной группы для уничтожения пятого транспортного узла.

Придется все-таки рискнуть, но сделать это максимально быстро и аккуратно. Не обязательно даже выходить непосредственно на позиции потерявшихся отрядов. Можно либо установить визуальный контакт издалека, либо попробовать поймать их радиосигнал и подключить ко внутренней сети отряда.

— Товарищ командир, разрешите задать вопрос? — обратился ко мне Лен.

— Давай, — кивнул я, прокладывая маршрут на карте. На следующем перекрестке уже надо было сворачивать.

— Как, по-вашему, мы нахрена вообще этими подрывными работами будем заниматься? Не лучше ли укрепить позиции и просто отбрасывать тварей раз за разом, пока не подойдут роботизированные соединения?

Хороший на самом деле вопрос. С точки зрения простоты исполнения, предложенная старшим сержантом тактика была наиболее оптимальной. Проблема в том, что и результаты у неё будут не ахти. Мы фактически просто отдадим инициативу врагу. Задумка Селласа, если я её правильно понял, более сложна в исполнении. И более рискованна. Но в случае успеха есть шанс обескровить противника и взять в заложники немало их «офицеров».

— Значит так, объясняю один раз, потому постарайтесь ничего не упустить, — начал я, отдавая на интерфейсе команду нескольким бойцам разведать местность впереди, — Уроды используют транспортную систему, чтобы быстро перебрасывать свои силы, при этом избегая ударов нашей авиации и артиллерии. Сейчас их основные силы распылены по довольно широкому фронту между нашими позициями и продвигающимися с юга механизированными подразделениями.

— Между молотом и наковальней, — хмыкнул Рован.

— Именно, — кивнул я, — К тому моменту, как мы подорвем тоннели, основные силы уже перегруппируются и организуют оборонительные позиции на всех возможных направлениях. Если все пойдет по плану — мы ликвидируем большую часть живой силы противника, — а про себя добавил: «Вот только, Дагор меня сожри, когда у нас в последний раз хоть что-то шло по плану».

В этот момент в ушах раздался писк упавшего на интерфейс сообщения, оторвав меня от мрачных мыслей. Пришла информация о новом существе, обнаруженным одной из групп Селласа. «Тоннельный наездник». Похоже, одна из групп генерала уже успела добраться до подземки и столкнулась там с новым противником.

Изображение, прилагавшееся к докладу, было смазано. Если бы не похожий на какую-то странную кляксу контур существа, подсвеченный искусственным интеллектом костюма, разглядеть его на бетонном потолке вакуумного тоннеля было бы просто невозможно. В пояснительной записке, говорилось, что урод очень хорошо умеет маскироваться под окружение, и даже каким-то образом прятаться от тепловизоров. Однако само по себе существо крайне медлительно. Охотится, падая на добычу сверху. Пробивает шкуру или кожу добычи острым жалом и впрыскивает в кровь нервно-паралитический яд. Пластины костюма пробить не способен, но если попадет в сочленение между ними или в бронестекло визора — имеет шансы добраться до бойца. Восприимчивость к винтовочным иглам низкая — необходимо попасть уроду в голову, чтобы окончательно добить его. А вот потока раскаленной плазмы этот засранец не выдерживает. Правда перед смертью или просто если почувствует, что запахло жареным он издает ультразвуковой крик, который может неслабо дезориентировать нападающего, а заодно предупреждает остальных его собратьев о том, что приближается опасность.

— Та-ак, — раздался в ушах голос Рована, — Вот и ещё один урод обнаружился. Интересно, сколько их тут вообще.

— Много, — ответил ему Лен, — Тут можно сказать свой мир. Своя экосистема. И мы соприкоснулись только с её верхушкой. Маленьким кусочком.

— Что-то не разделяю твоего восторга, — мрачно ответил Рован, — Как по мне, так один хрен, всю эту инопланетную херню нужно выжечь под корень. Нам тут людей селить ещё, и вряд-ли они пропишутся на вершины местных пищевых цепочек.

— Как будто вообще известно, где эти цепочки вообще заканчиваются, — парировал Лен, — каждый раз, как только нам кажется, что вот, мы изучили противника — этот проклятый мир подсовывает пачку новых видов и подвидов уродов. Неукротимая, блядь, планета.

— Пока что не подсунула ни одного, которого не брала бы игла или снаряд, — хмыкул Рован, — Так что ещё посмотрим, кто тут «неукротимый».

— Разговорчики в строю, — прервал дискуссию я. Дисциплина в подразделении Эдриха явно хромала, да и командиров он подобрал себе под стать. Таких же пиздаболов, с той только разницей, что шутить они не умели, — Все кто имеет пометку «враг» подлежат истреблению. И это не подлежит обсуждениям. Вам все ясно?

— Так точно, — рявкнули оба офицера и в эфире повисла гробовая тишина. Правда длилось это совсем недолго. Через несколько минут на связь вышел наш передовой дозор.

— Товарищ командир, вышли к позициям двадцать восьмой группы. Визуального контакта с выжившими нет. Радиоконтакта — тоже.

По спине пробежал неприятный холодок. «Выжившими». Ни бойцами, ни отрядом, а именно «выжившими». Видать дело совсем дерьмово.

— Картинку сюда, — голос был чужой и холодный. Слова застревали в глотке.

В следующий миг перед глазами развернулось изображение. Небольшой двор, окруженный мрачными силуэтами заброшенных домов, был завален телами. Фрагментами тел. По периметру, у подножия построек лежали груды серого мяса, изрешеченного пулями. Черная кровь уже остыла, и поверхность луж подернулась постепенно засыхающей пленкой. Среди общей массы тел клервинов можно было разглядеть ещё и несколько горгулий, одна из которых сжимала в лапе какой-то странный предмет. Он отдаленно напоминал гантэлю, вот только части, похожие на груз не были соединены с перекладиной, по крайней мере, визуально. «Шарики» едва заметно покачивались и пульсировали мягким красноватым свечением.

В центре двора были люди. То, что от них осталось. Не было ни одного целого костюма или тела. Только фрагменты. Кому-то твари оторвали голову, кому-то руку, кому-то обе ноги и выпотрошили живот, предварительно методично отодрав бронепластины его прикрывавшие. Из-под кусков серого металла и погнутых сервоприводов свисали обрывки мяса, торчали белые сколы костей. Все вокруг было залито кровью.

— Меня сейчас стошнит, — один из бойцов шумно сглотнул.

— Что вы там сказали по поводу этих тварей, товарищ командир? Ликвидировать всех, кто с пометкой «враг», — сквозь зубы процедил Рован, — Исполним с большим энтузиазмом.

— В кои-то веки с тобой солидарен, — мрачно буркнул Лен.

— Дозор, — скомандовал я, — Постарайтесь извлечь записи из того, что осталось от костюмов. Мы должны знать, что их убило.

— Товарищ командир, боюсь это невозможно, — отрапортовал дозорный, — Согласно показаниям датчиков вся электроника в скафандрах выгорела.

— То есть, как это выгорела, — удивленно поднял бровь Рован, — Там же стояла система защиты от ЭМИ-оружия. Их должно было вырубить на минуту, максимум две. Но не выжечь. Это же не нервы, подсоединенные к киберимплантам.

— И, тем не менее, она выгорела, — оборвал его я, — Дозор — возвращайтесь к основной группе. Искать выживших смысла нет. Мы уходим отсюда. Рейн, как слышишь меня?

— Слышу вас хорошо, босс, — раздался в ушах голос менее разговорчивого из братьев.

— Я отметил вам месторасположение нашего «электромагнитного подавителя». Вышли за ним дрона для эвакуации. Эта хреновина должна попасть к нашим яйцеголовым, чтобы мы могли понять, как она действует и разработать контрмеры.

— Понял, высылаю, — сухо отрапортовал Рейн и отключился.