Операция «Вурдалак»

— Прямых свидетельств нет, а дети рождаются сами по себе, — пробурчал Валентин, подшивая рапорт к делу.

Зотов так и не смог предоставить конкретных улик против полковника, кроме слов Лены. Со слов друга Корнеев знал, что Лена жива, но для Системы — мертва. Не было и объективных свидетельств, что жива Куданова. Как следовало из рапорта Зотова, в камере, где Вера Александровна предположительно провела последние дни в Зоне, были ликвидированы все следы ее пребывания. Теперь на Куданову можно было выйти только через Саблина. Сам полковник уже находился под колпаком. Валентину было известно, что Петр Александрович встречался с Ахмедом — правой рукой Шаха. К сожалению, не удалось записать их беседу и вообще выяснить, о чем они говорили. В начале встречи Саблин положил на стол электронный прибор, фиксирующий подслушивающую аппаратуру, и официант не рискнул включить магнитофон. Правда, фотографии в ресторане получились отменные, но они могли сыграть свою роль только в совокупности с другими неоспоримыми доказательствами. А вот их-то пока и не было.

* * *

Петр Александрович полулежал в кресле и смотрел по видео крутую порнуху, присланную утром из отдела «Дикого Запада», но его мысли были далеки от этого зрелища. В последнее время Саблин чувствовал постороннее внимание. Он вроде бы не обнаружил ничего подозрительного, но чувство опасности не исчезало, наоборот, с каждым днем оно все сильнее давало о себе знать.

В комнату вошла жена:

— Не надоело на голых баб любоваться? Хорошо, хоть дети на даче и не видят этого безобразия.

— Успокойся, они там еще не то вытворяют. К тому же ты знаешь, что это входит в мои обязанности как идеолога и политолога.

— Не морочь мне голову. Смотри эту заразу в своем управлении, а не таскай ее домой.

— Да ладно тебе. Присоединяйся лучше…

Жена безнадежно махнула рукой и ушла на кухню.

«Дура, — вздохнул Петр Александрович. — Лучше бы смотрела и училась, а то думает, что ее за кухонную стряпню всю жизнь любить буду».

Затрещал телефон. Комитетчик поморщился и, нажав на кнопку дистанционного управления, остановил кассету.

— Саблин слушает.

— Привет, начальник, — послышался на другом конце провода приглушенный голос. — Твоя машина в полном порядке. Мотор работает как часы, диски в пути, а шины ждут на сортировочной твоего личного распоряжения.

— Ясно. — Полковник улыбнулся. — Считай, что ты его уже получил. Мне не звони. Остальные вопросы — через Пучеглазого.

Петр Александрович нажал кнопку на пульте и продолжил нелегкую работу главного идеолога и блюстителя нравственности.

Через полчаса копия телефонного разговора полковника Саблина лежала на столе Корнеева.

— Ну, наконец-то! — выдохнул майор, потирая руки. — Заработало!

На следующий день, вечером, когда Корнеев появился в своем кабинете, там его уже ждал капитан Соколов, входивший в группу Валентина.

— Привет, Валь, — поздоровался он. — С Саблиным опять промашка вышла.

Он положил на стол служебную записку: у полковника пять дней назад действительно сломалась машина, которую он отдал в ремонт своему знакомому слесарю. Тот решил сделать «Жигулям» полный профилактический осмотр с заменой чуть ли не половины деталей. Поставку запчастей и их маршрут следования до заказчика Соколов проверил лично. С виду все было чисто.

— Скажи, капитан, а ты свою машину ремонтируешь так же?

Соколов улыбнулся, но промолчал.

— Вот и я говорю, что не может быть, — продолжил Валентин. — Надо искать, Соколов, какие «диски» и куда направляются, с какой станции, в каком направлении по саблинскому приказу увезли «шины». А иначе не хрен нам тут делать.

— Будем искать.

Корнеев отложил рапорт Соколова и взял заключение экспертов. Но и оно ясности не внесло: проведя идентификацию голосов слесаря Бронько С. А. и неизвестного, говорившего по телефону, эксперты пришли к выводу, что это один и тот же голос.

— Надо бы получше присмотреться к этому Бронько, — как бы рассуждая вслух, сказал Корнеев. — Что у нас есть на него в ВЦ?

— Всю свою сознательную жизнь занимался ремонтом машин. С Саблиным познакомился случайно: гаражи рядом.

— В каком году это было?

— В 1976-м.

— Ага.

Майор задумался, покусывая колпачок от ручки, а затем заговорил:

— Два года спустя, в Ленинграде, Саблин передал Сан Санычу приказ свернуть операцию с Бережной, и с того же года резко пошел вверх по служебной лестнице. Значит, уже тогда группировка Шаха была связана с Системой, точнее, с полковником, а теперь уже генералом, Быковым.

— А кто такая Бережная?

— Одна научная сотрудница из Системы. Она погибла. Ты должен раздобыть мне фотографии этого Бронько — 78-го года и теперешнюю.

— Сделаем. А зачем они тебе?

— Хочу показать одной женщине. Не исключено, что слесарь тоже был тогда в Ленинграде и она могла его видеть.

По пути домой майор снова возвращался К телефонному разговору Саблина с Бронью. «Пучеглазый». Кто это? Кто-то посторонний или капитан Рогозин, у которого глаза навыкате? Для начала он решил выяснить, есть ли в окружении Саблина или Бронько люди с подобными кличками и где в данное время находится капитан Рогозин.

10

— Зотов?! — Вера Александровна Куданова резко отдернула занавеску и ошалело уставилась на врача. — Что он тут делает?

— Простите, не понял?

— Я спрашиваю, давно ли здесь лечится майор Зотов?

— Третий день. — Врач взял медкарту и прочитал: — Зотов Дмитрий Николаевич. Майор связи. Проходит оздоровительный курс лечения.

Куданова вплотную подошла к майору и долго изучающе смотрела на него. «Как он вышел на меня? Или это опять роковая случайность?»

— Какого черта офицер КГБ делает в санатории Министерства обороны?

Врач откровенно рассмеялся:

— Ну ты даешь! Да я ещеминимум двоих знаю, кто тут сидит на оперативной работе. Место-то халявное. К тому же в медкарте не сказано, что он чекист.

— Да у него на лбу написано. Надо его допросить. Сделаем это завтра же во время сеанса.

— А потом?

— Смотря что он расскажет. Но мне кажется, его лучше убрать. Хороший чекист — мертвый чекист.

— С ума сошла?! Тут такая заваруха начнется. Это ведь не простого офицера шлепнуть, тем более если он при исполнении.

— Это уже моя проблема, — перебила его Вера Александровна. — Будешь делать то, что я прикажу.

— Есть, — вяло ответил врач. — Но я должен сообщить о наших разногласиях руководству.

— Валяй… — бросила Куданова, не отрывая глаз от спящего Зотова.

У нее возникло жгучее желание придушить его прямо тут, на кровати, но она решила, что сможет это сделать в более подходящем месте, когда узнает все, что ей нужно.

«Что ж, майор, поживи пока, погрейся денек-другой на солнышке и помни мою доброту». — Она резко повернулась и вышла из процедурной.