Операция “Зомби”

Сережа слушал мои многочисленные вопросы, сжав губы, словно к прыжку готовился, и с каждым в его глазах появлялось все больше и больше тоски.

– Не устраивает, – сказал он наконец мрачно. – Но мне уже поздно отступать.

– Вот здесь вы правы только наполовину, – наставительно сказал Виталий. – Если отступать уже поздно, что неоднократно случалось в районе интенсивных боевых действий, то выход видится только в одном – в наступлении. Это единственный путь к спасению, если разговор идет о спасении. А в данном конкретном случае вопрос стоит именно так.

– Пока еще не так? – Сережа вяло сопротивляется. Ему гордость не позволяет сразу согласиться, хотя он уже понял, что получает почти официальное приглашение к сотрудничеству. На нашем профессиональном языке это называется вербовкой. Но, как всегда при вербовке, самый веский аргумент следует преподносить напоследок, чтобы добавить, когда сомнения все же выбираются наружу. А они всегда, как опыт подсказывает, выбираются.

– Ошибаешься, друг дорогой, – сказал я абсолютно холодно и членораздельно, чтобы он понял лучше. – Вся местная организация, как там она называется – Структура?.. Так вот, эта самая Структура не проживет больше суток. Это я тебе гарантирую. Она еще не успела созреть в полноценный организм, а уже начала гадить обществу. Что же будет потом, когда она силу обретет?

– Силы и сейчас достаточно, – так же членораздельно ответил мне Сережа. – Тут под боком воинская часть стоит. Местный генерал полностью профессору подчиняется. Он тоже прошел «собеседование в наушниках». И поступит так, как ему профессор прикажет.

– Ни одна часть, ни один гарнизон не поднимется против своей страны, против приказа министра обороны или хотя бы начальника Генштаба. Один генерал ничего не сможет сделать. Его арестуют раньше, чем он построит своих солдат. Но даже не в этом дело. Вашу Структуру взяли в основательную обработку. И именно потому мы с капитаном Пулатовым сейчас здесь.

– Вы здесь потому, что вас захватили... – Сереже показалось, что он нашел слабое место в нашей проповеди. Он даже усмехнуться себе разрешил.

– Нас захватили, – нехорошо улыбнулся Пулат, – только потому, что нам приказали позволить это сделать... Иначе как бы мы пробрались в этот городок вслед за генералом Легкоступовым?

– Генерал тоже с вами?

– Нет, – отрезал Пулат. – Таких нам не надо. Он недавно много гадостей сделал капитану Ангелову, и я за капитана в большой обиде. Придет время, и до Легкоступова мы доберемся.

Я начал понимать маленького капитана. И освободил ногу из-под скамейки.

– Я думал, он с вами. – Сережа был явно разочарован. Он ожидал, что мы прибыли большими силами. Но он просто не знает, чего стоят два офицера спецназа ГРУ, пусть и отставники-инвалиды.

– За Легкоступовым следили с тех пор, как он начал преследование капитана Ангелова. И так вышли на вас. А теперь всю Структуру основательно обложили со всех сторон. Она не в состоянии будет выдержать бой со спецназом ГРУ, как не в состоянии выдержать его и местный гарнизон, если послушается все же приказа своего генерала.

Сережа встал и поднял руки, желая совсем не вовремя зевнуть и потянуться. Получилось у него это очень колоритно. Такой зевок издалека должно быть слышно. И в это время Пулат нанес ему из лежачего положения резкий удар ногой в печень. Охранник мешком осел между двух рядов скамеек. Я тут же подхватил обмякшее тело и аккуратно уложил на скамейку рядом с собой, забросил руки под затылок. Маленький капитан тем временем сунул руку под камуфлированную куртку Сережи, показал спрятанный там миниатюрный передатчик и достал пистолет. Боевой, не со снотворным. И тут же мы с Пулатом вытянулись, закрыли глаза, словно задремали.

Плохо мой воспитанник Юрок обучал своих парней. Они подошли к нам непростительно быстро и непростительно близко, выскочив из-под трибуны. Четверо, как легко определил я сквозь неплотно прикрытые веки. Очевидно, их смутил безобидный вид Сережи. Но его сигнал они слышали отчетливо.

Пулат подпустил их на предельно короткую дистанцию, чтобы я тоже мог показать свои способности. И я ударил одновременно двумя ногами из лежачего положения – просто разогнул свои конечности. Такой удар можно назвать классическим, хотя ни в одном из видов единоборств он не применяется. А в обиходе это называется – дать кому-то между ног. Я дал сразу двоим. Сам Виталий дважды выстрелил. Потом еще дважды, добил моих недобитых, потому что оставлять их так было нельзя. Он уже поднял пистолет для пятого выстрела, но я отвел руку.

– Так, капитан... – взял я команду на себя. – Теперь давай соображать без суеты. Скоро хватятся охранников. Начнут нас искать. Ты на их месте куда бы направил поиск?

– В сторону аэродрома.

– Правильно. Я на их месте поступил бы точно так же. На своем же думаю отправиться прямо в противоположную сторону.

– Куда мы выйдем?

– К морю. Наверняка берег обитаем. Найдем каких-нибудь рыбаков, доберемся до первого же города, а уже оттуда дадим координаты.

– С этим козленком что делать? Добивать? – спросил Пулат про Сережу, открывшего глаза.

Испуга я в этих глазах не заметил. Скорее недоумение по поводу происшедшего.

– С собой заберем. Это и заложник, и свидетель.

– Подъем, молодой человек. Я же предупреждал вас, что здесь спецназ ГРУ. А это серьезная организация. Не какая-то доморощенная Структура, плодящая пиявок в виде профессоров и профессоров в виде пиявок... Подъем, и вперед!

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

1

Впереди ремонтировали дорогу, и капитану Яблочкину пришлось сбросить скорость. Но его верткий трехдверный джип «Тойота» еще мог двигаться достаточно быстро, тогда как другие машины на асфальтированной «стиральной доске» вообще еле-еле ползли. «Жучки» еще двигались, привычно подпрыгивая, и только, но простые иномарки – не джипы – постоянно норовили проверить крепость своего поддона и крепление выхлопной трубы. И Яблочкин без конца сигналил, требуя, чтобы ему уступили путь.

Около нужного поворота, где объездную дорогу искало и еще множество машин, вообще образовалась пробка. Здесь полковник Мочилов опять увидел тот самый микроавтобус «Фольксваген», в который садились пассажиры «Як-40». Микроавтобус не проехал вперед, как другие, а свернул по пыльному проселку в обратную сторону, навстречу длинной веренице машин, идущих в Москву.

– Вон те парни из аэропорта, – показал Яблочкин. – Быстро мы их догнали.

– Я на них и смотрю... – кивнул Мочилов.

– Попутчики, кстати, наши. Нам за ними ехать. Дачи в той стороне.

И тут полковника осенило. Даже возбуждение появилось, как перед боем.

– Попутчики, говоришь... Попутчики? Может, покажешь класс? Надо, капитан, от них сильно не отстать, а то рискуем опоздать.

Яблочкин сам бывший спецназовец. В агентурный отдел перешел после операции в Македонии, когда НАТО бомбила Югославию. Сам по матери македонец, он сумел за несколько дней наладить в стране сеть агентуры из лиц, недовольных присоединением страны к НАТО. Это не осталось незамеченным. Вместе с очередной звездочкой Яблочкина прибрал к рукам отдел генерала Спиридонова.