ОПГ «Деревня» 2

Попаданцы в армии нового образца сразу бы распознали систему социальных лифтов и кузницу кадров, а современники были в недоумении. Особенно недовольными остались дворяне — записать отпрыска с рождения на службу, чтоб на шару капала выслуга лет и чины — сделалось невозможным. Более того, анонсировалось создание квалификационных комиссий для пересмотра компетентности офицерского состава. Заодно Павел, с полного одобрения Александра Васильевича — ввел военно полевой трибунал, причем не только для военного времени, обороняемых, освобожденных и оккупированных территорий. А на постоянной основе.

Первыми, куда ветер дует — почувствовали интенданты, массово начав просить отставки, в большинстве своем жалуясь на состояние здоровья. Таких сразу брали за жабры служивые из тайной экспедиции при сенате, штат Александра Семёновича Макарова изрядно пополнился, было кому блюсти государственные интересы. А учитывая то, что увеличение кадрового состава ведомства Макарова произошло за счет наиболее толковых старослужащих солдат кадровой армии, переведенных с перспективой дальнейшего карьерного роста согласно новой реформе — проворовавшимся не стоило завидовать.

Формировались новые подразделения: картографическое, инженерное и фельдъегерское. Заложены основы для создания военно-полевой хирургии, здесь Павел Петрович уповал на помощь потомков и пока только собирал основной костяк будущего преподавательского состава. Спешно и из молодых, которых планировал вскоре отправить на Урал — для стажировки и обучения. С Дона и с Малороссии прибыли вызванные по повелению императора казаки, коих незамедлительно стали обучать грамоте и готовить из них «цепных псов режима» в усиление к Гатчинским войскам и суворовцам.

— С Малороссией и окраиной надо сразу решать, Александр Васильевич! — Как-то объявил Суворову император, под впечатлением от прочитанного. — Чтоб никаких копателей Черного моря в будущем не появилось! Окатоличевание это туда же, вместе со шляхтой и магнатами! Осваивать отдаленные углы империи!

— Решим, Павел Петрович, обязательно решим! — Генералиссимус по вопросам внешней и внутренней политики, после откровений из будущего, был во всем солидарен с его величеством. — Без всякой жалости к будущим содомитам! По всем фронтам, от тайного до информационного! Ну и лицом к лицу, коли придется, скулы посворачиваем!

И совершенно незаметно не только для общественности, но и для большинства армейских чинов произошло учреждение нескольких новых спецслужб. Под впечатлением от информации от потомков, троица конфидентов в лице императора, Суворова и Макарова выработала стратегию и основные положения для этих подразделений. «Лешие» — для армейских диверсантов и разведчиков, «Домовые» — которых предполагалось готовить для внешней разведки и «Оборотни» — контрразведка и внутренняя безопасность.

Готовился проект создания нового управления, сокращенно — ДЧС, департамент чрезвычайных ситуаций. Тоже благодаря подсказкам из будущего, как параллельная армии структура. Которая в мирное время могла заниматься созидательным трудом на благо отчизны, а в годы войны — служить кадровым резервом. Комплектовать офицерский состав нового министерства решили из опытных солдат, коих после армейских реформ в избытке оказывалось свободных от службы. А рядовых — из тех же рекрутов, дублируя в ДЧС армейские порядки — пятнадцать лет службы, обязательное обучение грамоте и возможность карьерного роста невзирая на происхождение.

— У потомков в будущем без перемен в стране, — заметил во время обсуждения Павел Петрович, — как у нас, что ни ситуация, то или недород, или волнения. А то и всё вместе, так что без такого департамента никуда.

— Замок Михаловский, ваше величество, передумали строить? — Уточнил Макаров, которого финансовые вопросы в последнее время чересчур тяготили. А что поделать, его величество приказал, приходилось вникать. — Уволили бы вы меня, Павел Петрович, от финансов этих! Голова кругом идет, у меня в своем ведомстве работы непочатый край. Я единственное, что полезного у потомков вычитал, для поправки благополучия и оздоровления финансового состояния империи, так это массовые расстрелы и реквизиции…

— Нет! — Передернуло императора, и отнюдь не при упоминании о радикальных методах потомков в отдельные периоды истории, весьма действенных и своевременных, а история о бездарно профуканных миллионах из казны. Для постройки дворцового комплекса, в котором прожить довелось всего сорок дней. — Лучше в Гатчине жить будем, я и Зимний дворец подумываю передать, решить не могу кому, медикам или для научных нужд. Я тебя понял, Александр Семенович, от финансов ослобоним тебя со временем. Ума не приложу, кого привлечь можно, потерпи пока!

Макаровская тайная экспедиция вскоре отличилась — на страницах газет уже неделю велась полемика о женщинах. Тварь она бессловесная, обязанная во всем подчиняться мужу или право имеет? Вопрос оказался настолько животрепещущим, что общественность тут же же забыла про военные реформы и с упоением ввязалась в новые дебаты. А журналисты Новикова не забывали накидывать на вентилятор.

Сотрудники Александра Семёновича — работали, тщательно документируя донесения подсылов. Что болтал поместный люд и мелкие сошки — их не интересовало, целью были зажиточные землевладельцы, высказывания этих аккуратно подшивались в папочку. А Макаров в приватной беседе сетовал: «Хорошо потомкам, с энтими социальными сетями и прибором-шпионом, который они мало того, что добровольно с собой носят, так ещё наперегонки стремятся каждую новую модель купить. Хоть в кредит! А мы всё по старинному: ножками, ручками и ушками, да лепшие друзья — лучшие агентурные источники».

Император, который с наследием попаданцев ознакомился больше, советовал: «А надо общества создавать, различного толка: и тайные, и полу-тайные и открытого типа! Вон как масоны друг на друга кляузы строчат, стоит слегка за загривок прихватить!» И тут же, пока не выветрилось из памяти — делал пометку в блокнот зеленый, заведенный специально для вопросов к потомкам. В отличие от «черной книги», о которой среди царедворцев уже укрепилось поверье, что не дай бог император при беседе откроет черный фолиант — быть беде, не собеседнику, так тому, чье имя упомянуто.

Ещё свежа была в памяти история с опалой Семёна Романовича Воронцова, посла в Лондоне, коему было предписано сразу после воцарения на троне явиться на родину, для дальнейших указаний. Ещё тогда глазастые сановники приметили связь между черной книгой и последующей немилостью. Воронцов предписание поначалу игнорировал, потом последовали отписки о невозможности вот так, сразу — приехать. Кончилось всё конфискацией имущества Семёна в России и лишением его статуса посла.

Приехавшей хлопотать о милости к младшему брату директору Санкт-Петербургской императорской академии наук Дашковой — Павел Петрович высказал:

— Ты, Екатерина Романовна, над словарем Академии Российской работаешь? — Дождался утвердительного кивка ничего не понимающей княгини и продолжил. — Введите в словарь новое понятие, иноагент. Если полно, то иностранный агент, коим твой братец и является. Приказано было ему явиться ко двору, а в ответ никакой почтительности. Пусть теперь в Лондоне столуется или домой с повинной едет! Узнаю, что кто из родни подкармливает втихаря, тут же санкции последуют! Вернется, будет ему последний шанс…