ОПГ «Деревня» 4
Шрифт:
При виде Егора лицо его осветила довольная улыбка, а рука привычно потянулась осенить себя крестным знаменем, но на полдороге опустилась. Изверженный из сана радостно приветствовал Егора:
— Слава Яриле!
А в глубине погреба жалобно заканючил Никита:
— Прости Егор! Бес попутал! Я не сам, меня заставили!
Через десять минут, определив Никиту в шныри, а Гнидослава в хозобслугу — Егор с довольной улыбкой втыкал в прохладе, развалившись на топчане и изредка почесываясь. Иногда выныривая в реальность,
— Ваше Величество, прошу меня милостиво простить! — Бывший депутат смекнул, что с появлением Александра политические расклады в погребе могут измениться и не жалел усилий. — Я ведь сохраненки то оставил! А игру недолго переустановить!
— И ты уж меня прости, Никита, — вздохнул Цесаревич. — увлекся и переусердствовал. И ты из-за меня пострадал…
— Всецело моя вина в том! — Продолжал убиваться Никита. — Больше такого не повторится, внимательней буду и настойчивей в советах!
— Ну-ну, будет тебе, Никита. — Ласково стал увещевать депутата наследник. — Встань ужо с колен, тут же грязно!
Егор не выдержал:
— Вы ещё поебитесь тут!
Ответом ему было оскорбленное молчание, на которое Егору было побоку. Захорошело уже основательно, попробовал покемарить ещё, но задремать не получилось. Выспался, тело переполняла энергия, а душу — желание поговорить. Послал Гнидослава за ещё одним кувшином, наказав принести приличную кружку, не абы для кого — для наследника. Надо было налаживать отношения, а то и атмосфера в подполе воцарилась гнетущая и Александр в полумраке сидит недовольный, дуется.
— Вы же будете, ваше величество, пивка чутка?
Наследник милостиво кивнул с облегчением, видать — не совсем пропащий человек. Гнидослав приволок два кувшина и ещё две кружки — себе и Никите и диалог постепенно стал налаживаться. Правда, наследник морщился, когда Егор курил, но хоть не нудел и не высказывался против, что сразу добавило ему авторитета в глазах Егора.
— В чо резались то хоть, ваше величество? — После второй кружки поинтересовался Егор.
— В дьяблу два! — Мечтательно закатив глаза признался наследник.
— В ремастер две тысячи двадцать первого года! — Не замедлил уточнить ревниво прислушивающийся к разговору Никита.
— Не с тобой разговариваю, гнида! Нашел тоже, что наследнику предложить, дрочильню, убийцу мышек и времени! — Поставил его на место Егор. — Будешь еще мне за мой архив игр рассказывать, вошь гребенчатая! Как ты вообще умудрился найти его, утырок?!
— Как, как, очень просто! Смотрю, папка с исо-образами, а там файлы: полное собрание сочинений В. И. Ленина, протоколы пленарных заседаний съезда партии. Сразу догадался, что ты туда мог порнуху спрятать. Полез открывать, а там Клондайк игровой!
— Зря тебя по осени не прибили, — смерил Егор его недобрым взглядом. — ничего, ошибки для того и существуют, чтоб их исправлять!
Егор пошел покурить к продуху, щадя обоняние некурящего Цесаревича и оттуда уже поинтересовался:
— За кого отыгрывал, ваше величество? За ассасина или друида?
— За некроманта! — С гордостью отозвался Александр. — До восемьдесят седьмого уровня дошел! Если бы не папА, уже бы к девяностому
подбирался…— За саммонера или костяного?
— Эээ, а это как? — Признался в своей несостоятельности по части прокачки персонажа наследник. — Никита то ничем не помогал, я всё понемногу развивал, яд и кости, призыв, проклятия. Очень уж мало очков для прокачки выдают, и каждый следующий уровень всё трудней и трудней достигается…
Егор безапелляционно заявил, что они с Никитой дилетанты и принялся просвещать великого князя, благо сам на эту игрушку в свое время немало сил потратил и нервов. По мере рассказа о секретных уровнях, дополнительных локациях, рунных словах и рецептах Хорадрического куба — глаза у Александра распахивались всё шире и шире. А когда Егор дошел до убер-квеста — вообще заблестели как у фанатика.
«Да он игроман!» — Осенило Егора: «А история всё-таки довольно-таки инерционная штука, в нашей ветке Александр не препятствовал свержению отца по одним мотивам, а тут из-за игрушки компьютерной, того и гляди, в любой заговор впишется! Лишь бы доступ неограниченный к компу получить! Эко его разобрало!» А Александр, раскрасневшись — продолжал вытягивать из него подробности. Если уж нет возможности поиграть, так хоть послушать и узнать новое о полюбившемся мире. Под конец Егор признался, что у него есть полноценный гайд по игре, со всеми плюшками и пасхалками.
— Лежит он в надежном месте, заархивированный под паролем! — Егор посмотрел на Никиту и добавил. — И если со мной что-нибудь случится, ни одна блядина этот архив открыть не сможет!
К вечеру Цесаревич предложил Егору обращаться друг к другу накоротке, без всяких высочеств и чинов. Признался, что не понимал, что брат нашел в нем и почему пропадал в Известковом. А теперь как понял! И попросился к нему, в химический комплекс под крыло, подальше от мелочной опеки родителей. Естественно, когда освободятся. Никита совсем сник и держался молчком, стараясь не отсвечивать, зато Гнидослав всячески воспрял духом. И уже издалека подкатывал к Егору, подпуская дрожи в голос — интересовался своей дальнейшей, искалеченной и поставленной под угрозу от церкви, судьбой. Егор сказал ему не волноваться, всё устроим, выйдет он из катакомб, но не сейчас…
Так незаметно пролетело несколько часов, наговорились и притихли. Егор вновь стал задремывать и тут пришли посетители: Маня с двумя младшими великими княжнами, всё чин-по чину и благопристойно, как и подобает навещать арестантов — в косыночках и с корзинками в руках. По этому поводу арестантов даже выпустили наверх, в дом, не спускаться же девушкам в темный погреб, освещаемый лишь дневным светом из проема люка.
Сестры бросились вначале к Александру, щебеча и всячески его утешая, говоря что папА скоро отойдет и простит их всех. Ну по крайней мере — Сашу с Егором точно. Потом Мария, набравшись смелости — обратилась к Егору, затаив дыхание в ожидание ответа:
— А правда ты Пашку Строганова побил?!
— Правда. — Сознался Егор. — Но и он не стоял терпилой, отмахивался, так что итоги товарищеской встречи неоднозначны…
— И правильно! — Одобрила его старшая великая княжна. — Он нам с Екатериной всё равно не нравился, вечно задается! А мы вам принесли передачку, чай, курить и сладкое!
Егор покосился на еле сдерживающую улыбку Маню и незаметно показал кулак: «Думать надо, чему царских детей учить!» Нахваталась, всё-таки и в лагерь к нему два раза на краткосрочные свиданки приезжала, и в рехабе не забывала.