ОПГ «Деревня» 4

— Ну будет тебе, Александр Семёнович, будет! — Принялся успокаивать разошедшегося не на шутку Макарова император. — Как там говорится: «Русские сильны на поле брани, но проигрывают при заключение мирных договоров». Не будем договариваться значит, вернее, будем делать вид, что договариваемся. А сами продолжим гнуть свою линию.

— Не доживу я, Ваше Величество… — Сник руководитель тайной экспедиции.

— И я не доживу! — Отрезал Павел Петрович. — Но в наших силах заложить фундамент империи, которая даст укорот этому кублу змеиному. И никаких тебе, прости господи, освобождений братских европейских народов, нет у нас там братьев. Видел сегодня, как с клещами боремся? Всё вырубили под корень, выжгли, а опосля ещё и железный трактор проедет и перепашет. Вот наша задача, назовем этот проект «Мост в будущее». Воспитать общество, которое займется вырубкой гнилой поросли, сделать трактора, что запашут эту санитарную зону. А главное, самим эту заразу не подхватить и не обратиться в подобных нелюдей…

Глава 12 Наш самый веселый на этой планете ансамбль…

Глава 12. Наш самый веселый на этой планете ансамбль…

Южный Урал, июнь 1797 г.

Мария Сергеевна, несмотря на свои уже почти пятнадцать лет — девушкой выросла самодостаточной, без комплекса неполноценности, а уж привить ей чувство вины за что-либо — было задачей невыполнимой. Но вот после ознакомления с творением дядьки, взглянув на себя и свое поведение со стороны, глазами Егора — Маня слегка задумалась. И на следующий день, критически оглядев подругу — заявила:

— В общем так, Дуняша, с сегодняшнего дня работаем над ребрендингом твоего образа!

Дуняша захлопала ресницами, приоткрыла рот и ойкнула:

— Ты же сама говорила, до свадьбы ни-ни?! И с Константином Павловичем я только-только познакомилась!

— Вот деревня! Ты считай без пяти минут невеста цесаревича, соскочить мы ему не дадим! Надо соответствовать, манеры немного подправить, вот по части образования у тебя полный порядок. Ну и без женственности никуда, а то мы реально со стороны как убийцы в белых халатах. Присмотрись к куропаткам из свиты старших великих княжон, в кого не ткни, изящными искусствами занимаются, или музицируют, или поют, на крайний случай томик стихов за корсетом спрятан. А уж отплясывать все горазды, правда танцы какие-то душные…

Дуняша, которая от недостатка женственности не страдала (к ней и до знакомства с наследником аж трое парней клинья подбивали, включая сына мельника) — с Маней спорить не решилась. От добра добра не ищут, а от Мани она ничего, кроме хорошего — не видела до сих пор. А теперь вот и царский отпрыск в ухажерах. Манина беспардонность на этом фоне даже недостатком не выглядела, так что уяснив, что в этом предложении для урона её чести и достоинства ничего не содержится — Дуняша беспрекословно согласилась. А Маня приступила к реализации задуманного, Ермолов то сразу после дня рождения выехал с солдатами тренироваться в условиях горной местности, тут хоть и не Кавказ, но тем не менее — было где развернуться. Так что обуздать Манину активность было некому…

Учитывая загруженность по учебе и работу в медцентре, свободного времени для осваивания изящных искусств было мало. Танцы Маня отбросила сразу, над музицированием раздумывала. Отец виртуозно владел гитарой, но мечта о карьере хирурга плохо совмещалась с мозолями на пальцах от струн. Был найден компромисс, с чердака Маня выташила ксилофон, лежащий там с незапамятных времен, а именно — с детского сада, когда её хотели приучить к музыке. Ксилофон Маня тогда освоила, после чего с чистой совестью отнесла его на чердак, объявив родителям, что сама будет выбирать, чем в жизни заниматься. Вот теперь и пригодился.

Один ксилофон на фоне пышущих здоровьем и харизмой Мани с Дуняшей смотрелся бледно, поэтому она привлекла к репетициям отца с гитарой. И теперь раз в день репетировали по часу, готовясь к большой сцене, пока на подмостках «Трёх пескарей», а дальше чем черт не шутит, можно и столицу покорить. Репертуар помог подобрать дядька, у того какого только хлама на компьютере не было, в том числе и музыкального. Исполнять попсу и хиты девяностых Маня категорически отказывалась, а на шутливый совет участкового присмотреться к амплуа и песням «Вороваек» — так на него взглянула, что Серёга зарекся шутить над дочкой. Голоса у подруг были, слух тоже не подкачал, но какой-то изюминки не хватало. По мнению Мани, естественно, немногочисленные зрители, присутствовавшие на прогонах — были в восторге.

После обеда Маня в очередной раз занималась с великими княжнами, Катя что-то щебетала о том, что старшие сестры не на шутку увлеклись кройкой и шитьем, освоили швейную машинку и с восторгом изучают журналы с выкройками. Машинально сделав замечание младшей цесаревне:

— Екатерина, не ковыряй в носу! Козявки надо вытаскивать без палева, или прикрываясь платочком. — В голове у Мани что-то щелкнуло и пазл сложился. — Точно, Катя, ты умница!

Со старшими великими княжнами, несмотря на то, что они обе были практически её ровесницами, плюс-минус — Маня особо не общалась, как-то не довелось. Да и общих интересов не было, а вот то, что Александра и Елена не вылезали то от Галки, то от Ксении — упрощало задачу по получению сценических костюмов. «Да и Катя с Машей как джокер в рукаве!» — Маня целеустремленно направилась к Ксюхе, у которой, по агентурным сведениям, вот уже несколько дней что-то ваяли две старших дочери императора: «Щас как припремся, они Гугла с Масей тискать начнут, так что на угодно согласятся, лишь бы их увела! Не то что пару платьев сшить!»

Жизнь, как обычно — внесла свои коррективы в до этого стройный и безупречный план Мани. Котовские, шестым чувством учуяли приход детей и сквозанули в подпол, а Ксюша сходу предложила поиграться с уже изрядно подросшим Трезором, засидевшимся в вольере. Малолетние предательницы встретили эту идею радостным визгом. На ворчливое Манино замечание, что от великих княжон после этих игрищ будет безбожно разить псиной, Александра радостно заметила: «Это не беда, их всё равно каждый вечер стирают в обязательном порядке!»

Отступать было некуда, шантажировать Александру с Еленой тоже нечем, поэтому Маня напала на самое слабое звено — на Ксюшу. Всё таки тетка, должна в положение войти. К просьбе Мани с любопытством прислушивались цесаревны и внезапно, предварительно пошушукавшись — с готовностью согласились помочь. Разговорились, в процессе выяснения того, что Маня подразумевает под сценическим костюмам — сестры важно заявили, что могут сотворить всё, что душе угодно. С небольшой помощью Ксении Борисовны.

А потом, сгорая от любопытства — принялись расспрашивать Маню о Дуняше, всё-таки — будущая невеста второго брата. Маня обрадовалась — девчонки оказались вовсе не задаваками, как их характеризовали младшие сестры, а вполне себе компанейскими. И чего они раньше не общались. Ну а то, как они играючи управлялись с швейной машинкой, выкройками и прочей фурнитурой, в которой Маня была ни в зуб ногой — внушало уважение. Договорились, что завтра Маня придет вместе с подругой, тогда и мерку с обоих снимут, и любопытство удовлетворят взаимное. А за это время и княжны покумекают, во что можно обрядить будущих звезд эстрады, и сама Маня с Дуняшей определятся. А пока расплывчатое Манино пожелание по поводу нарядов: «Чтоб без кокошника с сарафаном до пят и не как проститутки с трассы выглядели!» — заинтриговало цесаревен, бросив вызов их фантазии и умениям.

— Представляешь, Мария, — Поделилась с ней Александра. — мамА ходит по дому как привидение и стенает: «Мезальянс, боже, какой же это мезальянс!» А папА её и слушать не хочет, едва она начинает возражать против брака Кости, сразу рычит: «Мария Федоровна, а концепция простой русской идиомы „дать леща“ вам о чем-нибудь говорит?!»

Сбежав от непонятных ей терминов вроде рюшек, далматики и какого-то марлота — Маня во дворе на радостях вместе с детьми принялась валять Трезора, позабыв о своих же недавних словах о запахе. Для полного счастья не хватало только Лёши, который сейчас, скорее всего — штурмовал какой-нибудь курумник в окрестностях Зюраткуля, в условиях, максимально приближенных к боевым. Ничего, скоро он вернется и уж тогда она встретит его во всеоружии! А по поводу впечатления, которое Дуняша произведет на Константина — Маня вообще не волновалась. Он на неё в застиранном то рабочем врачебном халатике смотрел как на икону, а на дне рождения в харчевне — всё больше отмалчивался, словно проглотив язык…