Оплаченные счета

– Ну, теперь будешь знать, что ходить ночью одной опасно, – парень улыбнулся и сказал: – Давай я провожу тебя до подъезда.

– Проводи. Спасибо тебе за то, что спас меня. А тебя как зовут?

– Сергей, – просто ответил парень. – А тебя?

– Кира, – сделав несколько шагов, она лукаво улыбнулась, – вот мы и пришли. И это мой подъезд.

– Да, далековато мне пришлось провожать тебя, – весело рассмеялся Сергей. – Ну, до свидания?

– Спокойной ночи, – Кира протянула Сергею руку. Он мягко пожал ее и, задержав ее ладонь в своей руке, произнес: – Я подожду, пока ты войдешь в подъезд, и посмотрю, как за тобой закроется дверь. А уж потом разберусь с этим подонком, – Сергей мотнул головой в сторону мужчины, по-прежнему неподвижно лежащего на земле.

– Спасибо тебе, – благодарно произнесла Кира и впорхнула в подъезд. Она бегом поднялась на третий этаж и, порывшись в сумочке, достала ключи от квартиры. Но как только она попыталась вставить ключ в замочную скважину, дверь отворилась и рассерженный отец, взъерошив свои кучерявые волосы, укоризненно произнес:

– Кирочка, ну разве можно нас так с матерью волновать? Уже половина первого ночи и мы уже собрались идти искать тебя!

– Папочка, ну что ты заводишься? Я жива, здорова и со мной все в порядке, – девушка обняла отца и ткнулась носом в его щеку, покрытую щетиной двухдневной давности. – Ты колешься.

– Лапушка, ты же знаешь, что я в выходные дни не бреюсь, – улыбнулся отец и с нежностью похлопал дочь по спине. – Ладно, иди отдыхать, время позднее.

И Кира не решилась рассказать отцу ни про ночное происшествие, ни про нового знакомого, который спас ее от беды. Она очень любила отца и старалась не волновать его понапрасну.

Девушка скинула босоножки и вошла в свою комнату, но свет включать не стала. Она подошла к окну и слегка отвела штору в сторону, но в тусклом свете фонаря, она не увидела ни Сергея, ни насильника.

2

Кирочка Нетребская родилась в счастливой семье. Сколько себя помнила, она всегда была окружена заботой, лаской и любовью. Кира была единственным ребенком в семье и всю свою нежность родители отдавали ей. Девушка всегда знала, что любой ее каприз и любое желание обязательно будет исполнено. И если мать еще могла иногда в чем-то отказать ей, или за шалость пожурить, или сделать строгое внушение, то отец совершенно был на это не способен. Он боготворил Киру и носился с ней, как с хрустальной вазой. Справедливости ради, надо сказать, что Николай Артемович был человеком весьма занятым и дома появлялся только поздним вечером, когда Кира уже спала. Он возглавлял крупный машиностроительный завод, и довольно часто работа Николая Артемовича отнимала и его выходные дни, но каждую свою свободную минуту он отдавал дочери.

Александра Марковна, мать Киры, женщина с сильным и волевым характером, даже немножко ревновала мужа к дочери. В доме она была полновластной хозяйкой, взвалив на себя все трудности быта. Она была парторгом швейной фабрики и привыкла к тому, что ее слово есть истина в последней инстанции. Возражений Александра Марковна не терпела, но в тоже время старалась быть объективной. Она всегда была готова помочь людям и за это ее уважали, но побаивались.

Дома Александра Марковна тоже пыталась командовать всем и всеми. Нетребская желала, чтобы и ее домашние, муж и дочь, полностью подчинялись установленным ею правилам. Она была необычайно чистоплотной и великолепно готовила. Чтобы справиться со всеми делами, Александра Марковна очень рано вставала и ложилась спать далеко за полночь. Но был у нее и свой большой секрет. Александра Марковна писала стихи, лирические и очень нежные. Она прятала толстую тетрадь со стихами и от мужа, и от дочери, словно оберегала от них вторую часть своей натуры – мягкую, женственную, ранимую. Александре Марковне почему-то было стыдно предстать перед мужем во втором своем качестве. Она стеснялась открыто проявить свои чувства к мужу и свою любовь к нему. Свои чувства Александра Маркова хранила глубоко в душе. Она во всем хотела быть «железным Феликсом». Собственно, это прозвище ей дали сослуживцы, и она этим прозвищем весьма гордилась, считая, что оно как нельзя лучше, отражает ее деловые качества.

Работа Николая Артемовича предполагала многочисленные командировки, встречи разного рода проверяющих и вышестоящего начальства, а также выезды с ними за город в «Охотничий домик» – профилакторий завода. Профилакторий располагался в живописном месте в сосновом бору у Черной речки. Рыбалка, охота, сауна или русская баня – вот те прелести, которыми потчевал Николай Артемович своих гостей. Эти выезды на природу сопровождались непременными банкетами. Хотя Николай Артемович и не был любителем выпить, но иногда мог позволить себе рюмочку, другую хорошей водочки или пятизвездочного коньячку.

В первое время после назначения Николая Артемовича директором завода, Александра Марковна сопровождала его и на банкеты, и в поездках на Черную речку. Но потом, устав от постоянного и неискреннего, как ей казалось, внимания к себе других людей, от одних и тех же разговоров, и обязанности играть роль приветливой хозяйки, от этих мероприятий отказалась. Дома рядом с дочерью или наедине со своей заветной тетрадью, она чувствовала себя более уютно и комфортно. За мужа она нисколько не волновалась. Она знала, что Николай примерный муж и отец, и никогда не позволит себе вольностей с другими женщинами. Потому все командировки и поездки мужа на Черную речку воспринимала, как неотъемлемую часть работы крупного руководителя и ревностью не страдала.

Маленькая Кира очень любила те дни, когда отец бывал дома. Он находился в ее полной власти. Отец много гулял с ней в парке, раскинувшемся недалеко от дома. А их прогулки по улицам города, доставляли девочке особое удовольствие, потому что довольно часто хитрой малышке удавалось затянуть отца в «Детский мир», откуда без подарка она не выходила.

Однажды погожим весенним днем, как всегда, отец и дочь оказались в заветном магазине. Они неторопливо бродили в секции игрушек. Вдруг девочка неожиданно остановилась.

– Доченька, что случилось? – наклонился над Кирой встревоженный Николай Артемович.

А Кира, не в силах произнести ни слова, указала рукой на полку с куклами.

Николай Артемович поднял глаза и увидел куклу. То была великолепная негритянка в цветастых одеждах. Иссиня-черные вьющиеся волосы обрамляли лицо цвета шоколада. Выразительные карие глаза с длинными ресницами, закрывались и открывались. Широкий нос, пухлые алые губы и полные щеки, делали негритянку очень обаятельной. Выражение лица негритянки было веселым и озорным.

Кира стояла, как завороженная. Лишь несколько минут спустя, она смогла обернуться и посмотреть на отца глазами полными восхищения:

– Папочка, посмотри, она живая.

– Да, Кирочка, правда, – вынужден был согласиться Николай Артемович. Искусно сделанная кукла действительно выглядела живой.

– Папочка, – тихо проговорила Кира, – ты ведь мне купишь ее? Правда?

Кира умоляюще смотрела на отца. А Николай Артемович уже подсчитывал в уме деньги, что лежали в его кошельке и в кармане пиджака. Но денег не хватало. Кукла была немецкой и очень дорогой. «Но, ведь, как здорово сделана кукла! Наши так делать еще не научились» – думал Нетребский, похлопывая себя по карманам.

– Кирочка, у меня нет с собой столько денег, – виновато принялся оправдываться Николай Артемович.

Кира не капризничала. Она не требовала купить куклу сию же минуту. Девочка просто не могла сдвинуться с места от огорчения. На ее круглые глазки накатились слезы, и она заплакала тихо и горько. Николай Артемович совершенно не мог выносить слез дочери. Он растерянно оглядывался по сторонам в поисках знакомых.

– Почему ваша девочка плачет? – поинтересовалась приятная девушка в синем форменном платье, которая уже некоторое время наблюдала за расстроенным отцом и его очаровательной дочерью.