Оппозиционер в театре абсурда
Шрифт:
– Эротика еще хорошо идет! – говорит блондин вдохновенно, но Марьяна видит, что в душе он, обладатель ковра-самолета, смеется над ними.
– Да я пробовал… – смущенно признается «ботаник». – Но не идет, не мое. Мне все-таки ближе фэнтэзи. Да и продается это лучше.
– Лучше – это вряд ли, – продолжает глумиться блондин. – У меня приятель в рекламном бизнесе криэйтером работает. Так вот он меня просветил, что основной инстинкт – это самосохранение, то есть больше всего людей возбуждает то, что угрожает их жизни, то есть вызывает страх, а потому я согласен с Оксаной Петровной, почему столь популярны детективы. Детектив воздействует на чувство страха, ведь это с каждым может
– Вы забыли про такие еще популярные темки, – вступает в разговор Марьяна, – как расплодившиеся книги-советы «Как стать счастливым», «Как стать богатым» и так далее. Кстати, купите книжку «Как стать богатым», может, она научит вас продавать свои рассказы.
– Точно! – захлебываясь от восторга и потирая руки, восклицает блондин и продолжает развивать подкинутую ею мысль.
Марьяна идет дальше и останавливается около блондинки, которая выглядит несколько чужеродно среди литераторов – ее личико с ярким макияжем не обременено интеллектом. Девушка сосредоточенно рассматривает картину с обнаженной натурщицей, которая не обладает модной худобой, а по внешнему виду, скорее, походит на эталон эпохи возрождения.
– Вот ужас, да? – нарушает ее уединение Марьяна. – Толстенная какая! Ей бы срочно в спортзал!
Тут она замечает, что блондинка на самом деле думает о чем-то своем, потому что вздрагивает и уже осмысленно смотрит на картину.
– Что?… Ах да… Действительно толстая.
– Что, Жанна, будешь читать сегодня?
– Нет.
– Никогда ничего не читаешь, зачем тогда ходишь?
– Ну, как же ничего! Я в самом начале приносила рассказ.
– Так ты принесла только потому, что тебя бы сюда не пустили: тебе же сказали, что не пишущим делать у нас нечего.
– Было дело – пришлось поднатужиться, ну не умею я прозу писать. А ходить на ваши посиделки хочется. Вернее, не хочется, а надо, для одного дела…
– Для какого еще дела?
– Да так… Долго рассказывать.
– Расскажи, пока перерыв.
– Мой друг… бывший… творческая личность. И он вбил себе в голову, что круг его общения должен состоять исключительно из таких же, как он. А я, по его мнению, человек приземленный, не его поля ягода. Такие, как я, его не интересуют. Когда мы только начали встречаться, я еще как-то выдавала себя за творческую личность… притворялась писательницей, а потом он раскусил меня. Так вот, чтобы доказать ему, что я действительно писательница, я и стала ходить к вам на студию.
– Он что – проверял тебя?
– У него приятель сюда ходит иногда.
– Кто?
– Слава.
– Знаю его. Графоман. Дальше.
– Так вот Слава подтвердил, что я хожу на литературные вечера.
– А он?
– Все равно как-то не очень поверил.
– И что?
– Ну, что-что… В общем, я хотела прийти к нему с человеком по-настоящему творческим, с настоящим студийцем, писателем… ну, чтобы он понял, что у меня тоже друзья – творческие личности, что я тоже – из богемы. Ну, в общем… – девушка окончательно смутилась и замолкла.
– Понятно. И что же, ты действительно думаешь, что если он увидит тебя с каким-нибудь графоманом, он в тебя обратно влюбится? Щас! Скорее, он просто не знает, как от тебя отделаться, вот и придумывает всякую хрень.
– А если даже
так! – в сердцах восклицает Марьянина собеседница. – По крайней мере, у меня будет еще один шанс!– Блажен, кто верует…
– Слушай, Марьян, пойдем со мной!
– Я?! В роли графомана?
– Ну, пожалуйста! Выручай! Я уже несколько вечеров думаю, как тебе об этом сказать, да все не решаюсь…
– Надо было не думать, а просто сказать и все.
– Так ты пойдешь?
– А почему именно я?
– А кто? Больше никто из девушек на студию не ходит. А ты – ты же воплощенная творческая личность! Твоя интересная внешность, драные джинсы, фенечки… ну, вся эта богема… И потом, не с Оксаной же Петровной мне идти!
– Да, с ней как-то не очень… Да нет, не пойду я – лениво…
– Ну пожалуйста! Это мой последний шанс – одну меня он на порог не пустит. А если с творческой личностью – пустит. А я уж постараюсь ему опять понравиться!
– А почему бы тебе мужиков не пригласить?
– Издеваешься? Как я объясню какому-нибудь Молоткову, зачем мне это надо!
– Да, Молоткову не объяснишь… Хм, ну, раз так, пожалуй, пойду! Мне самой интересно на этого чудилу посмотреть. Когда двинем?
– Сегодня.
– Сегодня?
– А когда еще? Я стосковалась по нему – сил нет! Ну, пожалуйста! Он допоздна не ложится – так что это удобно будет, ты не переживай.
– Я не переживаю. Я без комплексов, – Марьяна насмешливо смотрит на несчастную влюбленную. Как у нее розовеют щеки, блестят глаза, поднимается грудь… Сколько эмоций дает любовь! Вот только Марьяне не довелось еще испытать их…
– Спасибо тебе! – та готова на шею кинуться своей спасительнице и уже протягивает руки.
– Ладно ты, не балуй!
Знала бы Марьяна, к чему приведет это невинное на первый взгляд приключение, бежала бы от Жанны, спотыкаясь и падая… А может, наоборот?
Действие 5
…Полночь. Закрытая дверь… А что за ней? Распахнешь ее, и, возможно, жизнь твоя перевернется, словно там, по ту сторону, все не так, как в нашем мире. А вдруг, пока она еще молчаливо закрыта, самое время развернуться и бежать без оглядки, так как там… да лучше бы и не знать, что там.
Но девушки не убежали, а закрытая дверь – сим, сим, и открылась. Значит, это судьба…
На пороге – молоденький парень в шортах и футболке.
– Привет, Паша! Дэн дома?
– Привет, Жан! Давненько ты в наших краях не показывалась. Заходи, дома он.
Девушки вошли в темную квартиру. Марьяне с первого взгляда показалось, что она попала в огромный темный дворец. В темноте читались очертания далеких арочных сводов, таинственно мерцали зеркала… Бесшумно ступая по мягкому ковру, они прошли по длинному коридору прямо, затем повернули направо, затем – налево, и там перед ними возникла уединенная дверь. Над нею тихонько позвякивала музыка ветра в виде длинных сиреневых трубок и рыбок, медленно покачивающихся, словно они плавают в родной стихии.
– Ой! – сделала большие глаза Жанна и бессильно опустила руку, готовую отворить дверь. – Боюсь…
– Не боись, прорвемся! – и Марьяна решительно втолкнула ее в комнату.
Комната встретила их таинственным полумраком, в котором предметы казались призрачными, а в воздухе дрожал туман от слабо мерцающих восточных свечек. Полумрак слегка рассеивался приглушенным светом разнообразных светильников в восточном стиле, в виде фигур животных – жабы, дракона, кота… Тихо играла медитативная музыка – глухо стучали индийские барабаны. На диване полулежал молодой человек, который показался Марьяне настолько прекрасным и загадочным, что она резко остановилась и воскликнула: