Опричник-3. Канцелярия Государственной Безопасности

Воров и прочих придурков я просто откидывал со своего пути, не замедляясь и не стараясь понять, чего они от меня хотели: денег или денег. Красоткам весело кричал: «Цигель, цигель, ай-лю-лю», — и продолжал свой путь.

В голове крутились разные идеи, как разыскать безголового Беса. Меня не отпускала мысль о том, что если голова Кощея всё ещё мыслит, значит, она существует. Где-то. Хотя часть тела поручика не просто мыслит, она трещит без остановки. Соучаствую бедняге Гринпис, которой приходится постоянно блокировать этот бесконечный поток сознания и жалоб, чтобы не сойти с ума.

Так вот, если голова Беса всё ещё умеет говорить и думать, это означает, что ничего страшного не случилось, даже несмотря на исчезнувшее тело. И вот вопрос: что мы найдём возле Рифта? Мешок с говорящей головой? Или безголовое туловище?

— Опричник. Эй, опричник! — чей-то знакомый голос ворвался в мои размышления.

— Какого… Димон? — удивился я. — Ты как здесь? — я на всякий случай активировал защиту и нагнал немного силы.

С моей подачи контрабандист заключил не слишком выгодный для себя контракт, не удивлюсь, если Димон уже сообразил, что десятка лет в услужении тоже вошли в договор. И теперь вернулся, чтобы попробовать меня убрать. Ну а что: нет тела, нет сделки.

— А ты хорош, — уважительно произнёс трикстер. — До меня только дошло. Старею, похоже.

— Никто из нас не вечен, — философски поддержал я страдания немолодого контрабандиста. — Что хотел?

— Сделку, — предложил Димон.

— Ещё одну? — ухмыльнулся я.

«С другой стороны, тело Беса где-то приключается с большим профитом. Судя по странному голосу в моей голове, когда Кощей на время выпал из эфира с подозрительным стоном. Получается, тушку найти куда проще. Особенно если хорошенько подумать над новой местной легендой про безголового опричника — защитника всех продажных девиц».

— Эй, опричник, ты меня слушаешь?

— Что? — я вынырнул из своих мыслей и сообразил, что стою посреди улицы напротив контрабандиста и пялюсь в никуда. — Так что ты от меня хочешь?

— Я тут хорошенько пораскинул мозгами, — начал Димон издалека. — И получается у меня нескалдуха, опричник.

— Это ж какая такая нескладуха? — изумился я.

— А вот какая, по договору я должен провести весь отряд через Навь. Ваш пропавший безголовый конкретно меня подставляет. Нет у меня желания загреметь в рабство к опричнику на десятку, лучше уж срок отмотать, — угрюмо буркнул Димон. — И ты об этом при заключении сделки намеренно умолчал, — обвинил меня контрабандист, зло зыркая в мою сторону.

Напряжение между нами росло в геометрической прогрессии. Честно говоря, подставлять трикстера я не планировал. На тот момент я вообще забыл про Беса, выбивая нужные мне скидки и преференции, но как вышло, так и получилось. Будем разруливать по факту новой встречи.

— Опричник, мы заключили контракт, если Бес отсутствует, это автоматически значит, что я не могу выполнить условия контракта.

— Да понял, не грузи. Дай подумать, — раздражённо отмахнулся я, прикидывая, чем нам двоим это грозит. Получается, я вроде как обманул компаньона, а это не приветствуется богами при заключении сделки. Тем более, эти самые боги договор зафиксировали. Дымка-то при пожатии появилась явно не просто так.

— Остаётся одно: найти Бесы, — объявил я. — Так что, колись, Димон, о чём говорят? Где эта безголовая туша шляется?

Какое-то время трикстер молча сверлил меня взглядом, потом тяжело вздохнул, скривился и заговорил.

— Значит, так… Взяли его после закрытия Рифта… Ты уже в курсе, что всех твоих пытались накрыть после выхода? — поинтересовался Димон.

— В курсе, — коротко ответил я, не вдаваясь в подробности. — Ты знаешь, кто это сделал?

Контрабандист проигнорировал мой вопрос и продолжил:

— Не знаю, как насчёт остальных, а за голову вашего языкатого психа всё ещё назначена награда. Думаю, башку мы найдём вот тут, на старом складе. Там захоронка у охотников за головами.

— Так могли уже отдать заказчику, — предположил я.

— Не, эти сразу не отдают. Сначала справки наводят, вдруг кто больше заплатит, пока они охотились. Тут она, зуб даю.

— У тебя зубы лишние? — весело поинтересовался я.

— Да пошёл ты, — огрызнулся Димон. — Говорю тебе, тут башка, больше ей негде быть.

— Ладно, тогда мы с тобой за головой, команда ищет тушку. Идеи есть где искать?

Тут Димон неожиданно заржал.

— Не понял, — удивился я.

— Чё её искать. Тебе ж в баре сказали: герой твой безголовый.

— И? — не понял я.

— По бабам пошёл.

— Опять не понял. По каким бабам?

— Ну ты туп… — начал было Димон, но вовремя заткнулся, заметив весёлое изумление в моих глазах. — Да в борделе он в каком-то. Его девки как флаг из рук в руки передают. Благодарят за спасение.

— Он что действительно спас девчонок из бордельеро? — окончательно охренел я.

— Ну, так и есть. Про тётушку Кло слыхал?

В голове завертелись смутные воспоминания. Вроде это имя называл бармен, когда рассказывал местный фольклор, героем которого стал Бес.

— Что-то такое слышал… — уклончиво заметил я.

— Ну, так вот, Клотильда в Нижнем города держит целую сеть борделей. У неё лучшее мясо! А девочки какие! Мёртвого поднимут!

— А мясо тут при чём? — опешил я.

— Тёмный ты, опричник, — сочувственно буркнул Димон. — Для здорового мужика в жизни что главное?

— И что же? — заинтересовано переспросил я.

— Деньги, бабы и жратва. Причём бабло всегда на первом месте, а баб и пожрать можно варьировать, или поглощать вместе, — заржал трикстер.

— Да ты философ, — восхитился я. — Так с Бесом что?

— Ну, так по-любому ваш псих в одном из борделей. Надо там искать, — уверенно закончил Димон свой рассказ.

— М-да… история… — протянул я. — Я ненадолго отлучусь, никуда не уходи. Понял?

— Стой, ты куда? — Димон подозрительно посмотрел по сторонам. — Что за подстава? Сказал же: пойдём вместе.

— Помолчи минуту, — приказал я, чут надавил силой и подключился к ментальному каналу.

«Гринпис, приём»

«Мы на месте, Свар. Ты где?»

«Так, я пошёл за головой Беса. Ваша задача — прочесать все бордели тётушки Кло, начиная с соседней к Рифту улицы. Есть версия, что этот гад, точнее, главная его часть, развлекается в одном из публичных домов».

«…» — вырвалось у Гринпис.