Опрометчивый шаг
Шрифт:
Что же такого произошло между ними?
Это было выше ее понимания, но вместе с тем она отдавала себе отчет, что происшедшее грозит разрушить хрупкое основание ее жизни, которое ей с таким трудом удалось построить.
Вдруг, прерывая ход ее мыслей, зазвонил телефон.
Она взяла трубку:
— Алло?
— Привет, Принцесса.
Она подумала о нем, и он тут же ей позвонил. Их словно связывала мысленная связь. Внутри все сжалось в сладостном томлении, но тут же в сознании прозвенел тревожный звонок, напугавший ее. Всего несколько дней назад она была совершенно свободна и независима. Меньше
— По-моему, я сказал «привет», — раздался в трубке сексуальный и возбуждающий голос Итана.
С трудом проглотив комок, она ответила:
— Привет. Как Тесс?
Фейт ухватилась за эту безопасную тему.
Итан простонал.
— Тесс — это Тесс. Пока она ни словом не обмолвилась о том, нравится ей новая комната или нет. Она дуется и молчит. — В его голосе послышалось легкое раздражение. — Впрочем, я позвонил не для того, чтобы разговаривать о ней.
— Да? — В горле Фейт внезапно пересохло. — И ради чего ты позвонил? О чем тебе хочется поговорить?
«Скажи, о мебели, об оформлении дома, да мало ли о чем еще можно поговорить», — замелькало в голове Фейт.
— Гм, как будто не догадываешься? — усмехнулся он.
От одних этих слов ее бросило в жар.
— Прежде чем ты скажешь «только не о нас», — в сознании Фейт опять мелькнула мысль, что он читает ее мысли, — позволь мне заверить тебя, именно об этом.
Его бархатный, сладкий голос был столь же осязаем, сколь и кленовый сироп Розалиты, которым она поливала пирожные. Стоило лишь раз попробовать эти пирожные, чтобы навсегда полюбить их вкус.
— Итан…
— Не волнуйся. Я же не прошу заверений в постоянной верности. Я даже не заикаюсь о продолжении этих ужасных отношений. Я лишь хочу заметить, что бессмысленно обманывать себя, уверяя, что ничего особенного не произошло. Хотя на самом деле то, что произошло, было чертовски здорово.
Все верно. Фейт охватила страсть. У нее даже задрожали колени.
Он прав. Что бы это ни было, это было слишком прекрасно. Нельзя это отрицать. Но они взрослые, поэтому могут спокойно удовлетворить свои желания, а потом разбежаться в разные стороны.
— Я знаю, ты меня слушаешь. Я слышу твое дыхание.
Она сжала трубку.
— Да, я здесь.
Но ведь она — взрослый человек, напомнила себе Фейт. Незачем кривить душой.
— Ты прав, — призналась она. — Все было замечательно.
— Вот и хорошо, — внезапно у него от волнения сел голос.
— Да, хорошо, — согласилась она.
— Спокойной ночи, Принцесса.
— Спокойной ночи, — с трудом отозвалась она, у нее перехватило дыхание.
Он предложил ей то, что она могла принять без страха. Она должна была чувствовать себя прекрасно. Но почему ее грызла непонятная пустота и мучило одиночество?
На следующее утро Фейт проснулась с твердым намерением взяться за голову и начать строить свою жизнь заново. Вместе с Кейт они съездили в автосалон, где Фейт приобрела «фольксваген-джетта» белого цвета. Благодаря заказу Итана, покупка не пробила брешь в ее бюджете, и автомобиль
стал символом начала новой жизни. Фейт невольно нахмурилась — мысль о работе опять вернула ее к Итану. Все получалось как-то очень странно: любая ее мысль, или чувство, или финансовое благополучие — все упиралось в него.И никак иначе.
Машину Фейт забрала через несколько дней. Первый свой визит она нанесла в здание городской газеты, намереваясь заказать рекламу для своего только начинающегося бизнеса. Редактор узнал ее имя и в частной беседе попытался выведать у нее кое-какие сведения об отце, попавшем за решетку. Но об отце Фейт хотелось говорить меньше всего. Впрочем, ей было известно о нем не больше, чем любому жителю Серендипити. Кто бы ни спрашивал об отце, она всегда уклонялась от столь неприятной для нее темы. Теперь у нее была своя жизнь.
Главный редактор, прослышав о том, что за гостья пожаловала в газету, спустился к ней и попытался убедить дать интервью о самом шумном и скандальном мошенничестве в городе. Фейт наотрез отказалась, вызвав у главного редактора кучу искренних сожалений.
«Ну почему всех интересует не что-то достойное, а одна лишь грязь?» — с грустью думала Фейт.
Избавившись от докучливых приставаний газетчиков, она перешла к цели своего визита — заказу рекламы для своего бизнеса.
Следующий шаг — надо было развезти визитки по местным магазинчикам вроде того, какой был у Эйприл, ее Фейт тоже попросила рассказывать посетителям о ее дизайн-бизнесе.
Она позвонила Кейт и сообщила, что не прочь вступить в ряды членов книжного клуба. А затем поехала в кафе Лиссы. Пусть Лисса лишний раз убедится, что Фейт никуда не собирается уезжать. По всей видимости, Лисса зауважала Фейт после того, как она призналась ей во всем, отказавшись от тактики кротко сносить оскорбления. Так был сделан очередной шаг к примирению с Лиссой и заодно шаг вперед, укрепляющий позиции Фейт в Серендипити.
Несколько дней спустя в магазин Фейт заглянула пожилая женщина. Поскольку она была первой посетительницей, у Фейт от волнения перехватило дыхание, а сердце забилось с невиданной быстротой. Хотя Фейт была начинающим и неопытным бизнесменом, у нее хватило ума понять, что жители Серендипити отнюдь не ломятся в двери ее офиса.
Как только женщина приблизилась, Фейт сразу узнала ее.
— Миссис Бреттон!
Фейт буквально подскочила со своего места.
Миссис Бреттон была давней подругой ее матери. Неспособная иметь детей, Кэролайн Бреттон стала одним из завсегдатаев загородного клуба, который посещала Лэни Харрингтон. Она играла в теннис, гольф, карты, короче говоря, развлечения стали ее основным времяпрепровождением.
— Фейт, милая, как я рада тебя видеть, — приторным тоном воскликнула Кэролайн.
— Благодарю, — улыбнулась Фейт.
Посещение Кэролайн вызывало удивление. Фейт не знала, то ли Кэролайн, как и многие другие, отвернулась от ее матери, то ли, напротив, Лэни своей надменной холодностью оттолкнула от себя бывшую подругу. Мать ничего не рассказывала о своей жизни после разразившейся беды.
— Итак, каким ветром вас занесло в эту гавань? — шутливо спросила Фейт.
— Да вот увидела рекламу в газете. Я как раз собралась переделывать гостиную. Вот и подумала, а не поручить ли это дело тебе?