Опухоль

– А от чего это зависит?
– не удержался уже Геннадий Александрович.

– Я хочу вас всех предупредить, что всё, о чём мы начали говорить, имеет наиважнейшее значение для каждого. Кроме этого, все эти сведения ещё не привычны, да и не всем ещё понятны. По этой причине, пожалуйста, отнеситесь ко всему с полным вниманием. В конечном счёте, знания всегда приносили только пользу человеку, даже если они были и не привычные, и странные и не совсем понятные в начале.

– Принято!
– отозвался Юра.

– Прекрасно! Едем дальше....

В палате установилось полное внимание, что и любил в аудитории слушателей Иван Сергеевич. Он стол возле своей кровати, опираясь спиной на свою тумбочку. Руки его, как живые щупальца осьминога, плавно перемещались в воздухе, словно помогая истечению мысли.

– Качество связи с собственной Ноосферой зависит от одного, очень важного обстоятельства: выполняет данный человек или не выполняет природные правила. Он может их частично выполнять: одни выполнять, другие нет или иногда выполнять, а иногда и нет, - всё это не имеет значения, так как природа не прощает ничего. Каждое невыполнение природного правила порождает отрицательный импульс. Сразу оговорюсь, что "отрицательный" не в смысле заряда, а в смысле того, что он несёт в себе какое-то искажение формы энергетической кривой. В нём появляется искажённая информация, которая, попадая в клетку, вызывает ту или иную патологию.

– И что же это за правила такие?
– не выдержал уже лёгочник.

– И вот, о правилах.... Когда мы в лаборатории стали исследовать сигналы нашего мозга, их поведение в той или иной житейской ситуации, эти правила складывались сами собой по результатам опытов. Прежде всего, искажения появляются в сигнале тогда, когда человек кривит душой, т.е. думает одно, а делает или говорит - совсем другое; когда он обманывает или берёт чужую вещь и т.д. То есть, получается, когда он совершает все те поступки, которые перечислены в "Христовых заповедях".

– Выходит, что Бог, всё-таки, есть?!
– Почти воскликнул Геннадий Александрович.

– Из чего такой вывод?
– уставился на него Иван Сергеевич.

– Раз ваши правила повторяют Христовы заповеди, значит, Бог был прав - он же первый их написал?

– А почему вы решили, что это он их написал?

– Ну а кто же тогда?

– Знаете, Геннадий Александрович, у нас никому и в голову не пришла такая мысль, когда мы над этим работали. И было это по той причине, что уже тогда науке было известно, что эти надписи на камнях были выполнены людьми из других цивилизаций, которые знали уже о существовании законов природы и тех требованиях, которые природа предъявляет к человеку.... А что касается Бога, то науке известно сейчас не меньше тысячи доказательств, что Бога нет, и ни одного доказательства, что он есть. Так что..., какой смысл о нём говорить?

– А если я в него верю?

– Это ваше право, но вы меня спросили о научной проблеме, а наука и Бог - суть вещи несовместимые. Первая опирается на знания, а Бог требует неукоснительной веры. Сами понимаете, что такие субстанции несовместимы.... Так, говорить дальше?

– Конечно-конечно!
– воскликнул Юра.

– И так, я уже сказал, что надписи на камнях были сделаны представителями других цивилизаций, посетивших тогда нашу планету. Они, естественно, и записали всё это в той форме, на какой было мышление тогдашних землян. И камней, действительно, было 12. Но два последних камня разбитые на мелкие кусочки, так, что сложить не представляется возможным. И что было на этих камнях, долгое время не удавалось узнать. Церковники же, вместе со светскою властью, сговорились считать, что на 11-м камне было написано, что "всякая власть от Бога"; а на 12-м - "Разделяй и властвуй".

– Так, если бы на этих камнях было именно так написано, - спросил Юра, - зачем было б их разбивать?

– Совершенно верно!
– подтвердил Иван Сергеевич и добавил, - хотя, и тут были разные мнения, что, мол, камни могли и рядовые люди разбить, не обязательно, чтобы какой-то властелин местный. Но, во-первых, рядовые граждане тогда были такими верующими, что и не посмели бы уничтожить надписи, предписываемые самому Богу. А во-вторых, только властитель мог решиться на такое. Тем более что наверняка он не сам эти камни разбивал, а его рабы или слуги.

– А как вы считаете, что там было написано?
– уточнил Геннадий Александрович.

– Сейчас я об этом скажу. Дело в том, что, как только наша группа стала последовательно сверять все заповеди с теми правилами, которые диктует "Ноосферная теория", тут-то и стало выясняться научная основа этих заповедей, кроме предполагаемых 11-й и 12-й заповедей. Во всяком случае, так уж получается, что любая власть над человеком отрицательно действует на его природу, на его развитие и совершенствование. При этом, конечно, необходимо вести речь об угнетающей власти, которая из-за своих корыстных целей искусственно сдерживает развитие человека, как вида. И тогда получается, что смысл записи-то должен быть обратным - что-нибудь вроде "всякая власть противна Богу". Такая

запись больше соответствовала бы духу всех остальных заповедей.

– Так уж вы уверены?
– съязвил лёгочник.

– Так уж получается по всей логической раскладке "Ноосферной теории".

– А что это за теория?
– продолжал уточнять лёгочник.

– О ней мы поговорим, но отдельно - в двух словах я же не могу раскрыть вам смысл целой научной теории. А теперь о надписи на двенадцатом камне. Если вопрос о власти решается не в пользу её, то естественно, что запись: "Разделяй и властвуй", - тоже не годится. Гораздо больше подходит другая, говорящая о коллективности в вопросах совершенствования человека. Ну, скажем, "Только все вместе к Богу". Ведь вся библия просто всё развитие и совершенствование человека связывает с его духовным развитием, в результате которого человек и будет возвышаться к Богу. В этом же направлении видит развитие человека и "Ноосферная теория". А французский учёный Тейяр де-Шарден так прямо и написал, что "дальнейшее совершенствование человека, как вида, возможно только на коллективной основе".... И "Ноосферная теория" подтверждает эти выводы, раскрыв тайну процессов, происходящих в Ноосфере на уровне элементарных частиц.

Установилась молчаливая пауза. Видимо каждый переваривал информацию в себе.

– Я многое в науке допускаю, - прервал паузу лёгочник, - но, что касается элементарных частиц, у меня просто недоверие к научным работникам. Ну, скажите, что можно судить о каких-то там частицах, если их ни в один микроскоп нельзя увидеть и, как написано в энциклопедии, продолжительность существования таких частиц составляет миллионные доли секунды и меньше?

– Да, без специальных знаний в них и поверить трудно. Однако, вы же пользуетесь электрическим током, а это направленный поток электронов, т.е. всё тех же элементарных частиц; слушаете музыку и смотрите фильмы с компакт дисков, а ведь записи на них сделаны с помощью потока всё тех же элементарных частиц. Вот и получается, что представить их трудно, а пользоваться ими уже можно.

Последние слова вызвали улыбку всех, кто принимал участие в беседе. Я всё время пишу о четырёх участниках, так как один больной был совсем глухим, а другой уходил всегда куда-то (скорее всего, домой, так как жил совсем недалеко) и появлялся только тогда, когда считал нужным.

Иван Сергеевич был щуплого телосложения и по этой причине, очевидно, он легче переносил трудности восстановления. Вскоре он стал выходить на прогулки в коридор, где уже бывал и господин капитан - полицейский из ГИБДД. Операция у капитана была сравнительно лёгкая, и он уже давно разгуливал по отделению. И тут Иван Сергеевич заметил, что Игорь, так звали капитана, большую часть времени проводит возле стола медицинских сестёр. Конкретно, он сидел возле Аллочки - так все звали медсестру-красавицу. Он что-то увлечённо рассказывал, а та слушала его и, при этом, вид её был слегка смущённый.

По возрасту Аллочке было чуть больше двадцати, и она наверняка была замужем, а то и детей уже имела. По этой причине на Ивана Сергеевича всё это произвело неприятное впечатление. Получалось, что Игорь, который, кстати, тоже был наверняка женат, вторгался в чужую жизнь, что выглядело вполне непорядочно.

Конечно, Аллочка была женщиной редкой русской красоты. Пока в ней все прелести юности цвели ярким цветом. Простое, удивительно открытое и удивительно красивое лицо. Фигура её, конечно, по всей вероятности не знала регулярных физических упражнений. И ножки не бегали стометровки, или даже в пятнашки не играли. И это было печально, так как, по опыту наблюдений Иван Сергеевича, он знал, что скоро эта фигурка будет терять свои прелести и превращаться в нечто округлое и бесформенное. И останется только симпатичное личико.