Опустошенные души

— Мило, — объявил Майлз.

— Я бы не отказалась от одной такой, — ответила я, передавая ее.

— Хочешь поискать еще? — спросил он.

— Конечно, — ответила я, цепляясь за предложение чем-нибудь заняться. Теперь, когда Фабиан заговорил о том, что Магнара силой затащили в постель Валентины, я не могла выбросить этот образ из головы. Наличие задачи, по крайней мере, отвлекло бы меня.

Я начала рыться в одежде вампиров, погибших в драке, и нашла в их карманах несколько пистолетов и сотовых телефонов.

Я принесла все это Майлзу, пока он возился с различными вещами в вертолете, готовя его к нашему вылету.

— Через сколько мы будем готовы отправиться в путь? — Я нахмурилась.

По моему позвоночнику пробежали мурашки, и я не могла избавиться от ощущения, что наше время на исходе.

— По крайней мере, несколько часов, — серьезно ответил Уоррен из кабины. — Давайте просто надеяться, что нам удастся сбежать до того, как нас найдут…

1000 ЛЕТ НАЗАД

M

агнар? — Голос моей матери звал меня, и я изо всех сил пытался очнуться от настойчивости ее тона.

Прохладный ветерок коснулся моей кожи, когда она откинула полог моей палатки и вошла внутрь. Я приподнялся на локтях, не желая покидать тепло мехов, которыми была устлана моя кровать.

— У нас есть какие-нибудь известия о них? — С надеждой спросил я.

Прошло так много времени с тех пор, как кто-то натыкался на Бельведеров, что я едва осмеливался надеяться на эту новость, но этот вопрос вошел в привычку, и я не мог не задать его. Без сомнения, день, когда я этого не сделаю, будет днем, когда мы их найдем.

— Лучше этого, — ответила мама, с кривой улыбкой обшаривая взглядом мою кровать. — Приятно хоть раз застать тебя спящего одного.

— Меня не так уж часто сопровождают в постель, чтобы более заметно было, когда я один? — Я запротестовал, и она рассмеялась.

— Я полагаю, тебе все равно уже трудно найти женщину, с которой ты еще не был, на данный момент, — передразнила она, и я услышал нотки неодобрения в ее тоне.

— Кто я такой, чтобы отказывать женщинам в удовольствии лечь с их ярлом, если они этого желают? — Я поддразнил ее, зная, что это разозлит ее, но не в силах устоять перед возможностью сделать это.

— Они желают тебя не только из-за твоей власти, — пробормотала она. — Многие женщины в кланах с радостью предложили бы тебе свое сердце.

— Но я не могу предложить взамен свое, — раздраженно пробормотал я.

— То, что ты не сможешь жениться на ней, не означает, что ты не сможешь полюбить ее, — возразила моя мать. — Позволь Валентине быть твоей королевой и рожать тебе детей. Но есть много женщин, которые с радостью взяли бы на себя роль любовницы ярла, ради шанса на твою любовь.

Я отмахнулся от ее предложения, как делал это и раньше. Я не стал бы предлагать любимой женщине роль в каких-то грязных трехсторонних отношениях, заставляя ее считать себя ниже моей жены. Жить по прихотям и правилам Валентины, терпя любой гнев, который моя жена сочтет нужным обрушить на нее за ее существование. Не позволять ей иметь детей, потому что я не мог на ней жениться.

— Полагаю, это не причина твоего визита в столь богом забытый час? — Спросил я, меняя тему разговора.

— Уже почти полдень, — без особого энтузиазма упрекнула меня мама. — Ты выпил слишком много эля прошлой ночью.

— Мы праздновали, — пробормотал я, проводя пересохшим языком по небу, когда заметил, что действие алкоголя еще не полностью прошло.

— Праздновали что?

— Балтиан вот-вот станет отцом.

— Ты выпил полбочки эля, потому что у твоего жеребца родится еще одна кобыла? — Мама недоверчиво подняла бровь, глядя на меня.

— Джулиус сказал мне, что это будет его тридцатый жеребенок, — добавил я. — Итак, мы решили выпить за это эля, в соответствии с их количеством, чтобы отпраздновать его пылкую плодовитость.

— Твой брат не должен поощрять тебя пить больше, чем ты уже пьешь, — вздохнула она, и я понял, что следующее что она сделает это, отправится поговорить с Джулиусом. — И нам, вероятно, следует остановить твоего влюбчивого скакуна, пока от него не забеременели еще кобылы, иначе следующее поколение окажется беспородным.

— Ты не можешь запретить Балтиану залазить на кобыл! — Я недоверчиво рассмеялся. — Как ты вообще разберешься с этим? Завяжешь ему яйца узлом?

Моя мама тоже не смогла удержаться от смеха и прошла через мою палатку, чтобы принести мне выпить.

— Возможно, мне следует поступить так же с тобой и твоим братом, — задумчиво произнесла она.

— Пффф. — Я поднялся на ноги и натянул брюки, пока она стояла ко мне спиной.

Я опустился на стул перед своим маленьким столиком, и она поставила передо мной стакан, а затем тоже села. Я сделал большой глоток и сморщил нос, обнаружив, что это была вода вместо эля, но вслух жаловаться не стал.

— Я здесь, — сказала она наконец. — Потому что, очевидно, было пророчество, которое тебе нужно услышать.

Я посмотрел на нее с интересом. Члены Клана Пророчеств редко ошибались, особенно с тех пор, как нас превратили в Благословенных Крестоносцев, но мне все равно не очень то хотелось их слушать. Это они заставили меня обручиться. И каждый раз, когда я слушал об их планах относительно меня, мой желудок сжимался от беспокойства. Я устал от того, что боги правят моей судьбой, не получая никакой награды за свою преданность.

— О, хорошо, — ответил я без энтузиазма, и губы моей матери весело скривились.

— Посмотри на это с другой стороны, — пробормотала она. — Вряд ли они смогут снова обручить тебя.

Я рассмеялся и поднялся на ноги, допивая остатки воды. Затем я натянул рубашку, взял свои мечи и повесил их за спину, прежде чем выйти вслед за матерью на улицу.

Я поморщился от яркого солнца, когда в моем лбу расцвела головная боль, и потер пальцами глаза в попытке прогнать ее. Мои дары позволяли мне оправиться от воздействия алкоголя гораздо быстрее, чем большинству мужчин, но прошлой ночью мы действительно пытались выпить столько, сколько потомства у моей лошади, и я понял, что буду страдать из-за этого большую часть дня.