Оранжевая принцесса. Загадка Юлии Тимошенко

Трепетное отношение к старине — основа его жизни. С молодых лет мальчик из учительской семьи, родившийся в 1954 года в селе Хоружевка Сумской области, был погружен в историю родного края. Пожалуй, он националист, что в советской Украине совсем не приветствуется, но националист безобидный, скорее безвредный чудак-краевед и уж никак не сотрясатель основ.

Страсть к черепкам не портит ему карьеры.

Карьера скромна, под стать характеру и увлечениям. Окончив школу, он не рвался в большие города, а поехал учиться в зауряднейший финансово-экономический институт в провинциальном Тернополе.

Сумы — это восток Украины, Тернополь — ее запад. За географией стоит идеология. Много лет спустя Ющенко скажет, что именно в студенческие годы в западном Тернополе он впервые по-настоящему ощутил себя украинцем.

Впрочем, никаких внешних проявлений этого патриотического чувства в его биографии советских лет обнаружить не удалось. В соответствующем возрасте Ющенко вступил в комсомол, а затем и в партию. Он внимательно прислушивался к советам вышестоящих товарищей. Товарищи рекомендовали глубже постигать партийную науку, и он послушно посещал университет марксизма-ленинизма, где изучал предмет под названием «пропагандистское мастерство». Однако пропагандист из него вышел никудышный — зажигательная риторика совсем не его призвание. Даже десятилетия спустя, в оппозиции, на парламентских выборах в 2002 году и в дни оранжевой революции он так и не научился разговаривать с толпой. Ющенко — неважный оратор: вечно застревает в мелочах, говорит долго, тихо и невнятно, повторяется, путается и не очень чувствует настроения людей, к которым обращается.

Ему было уже 33 года, когда в его судьбе и в судьбе страны наметились крутые повороты. На дворе стоял 1986 год, молодой генсек в Кремле объявил о начале революционных преобразований в СССР; скромная карьерная революция назревала и в жизни тихого сумского бухгалтера. Ющенко переехал в Киев, где стал заместителем начальника управления республиканского госбанка.

Карьера почти любого политика начинается с поиска покровителя, «крестного отца», который дает самый первый и самый важный толчок в движении наверх. Виктор Андреевич покровителей не искал и о головокружительной карьере не мечтал. Инертного бухгалтера приходилось буквально тащить наверх. Человека, который взялся за это нелегкое дело, звали Вадим Гетьман. Подобно Ющенко, он был профессионалом в банковском деле. В отличие от Ющенко, уже в те перестроечные годы Гетьман был банкиром, политиком и бизнесменом высшего класса.

Жизнь и смерть Вадима Гетьмана — неотъемлемая часть новейшей украинской истории.

Одним из первых осознавший, какие перспективы сулит деловым людям наступающая эпоха, он собрал в своем Агропромбанке сильную и преданную ему команду молодых финансистов. Среди них был и Ющенко, с которым Гетьман познакомился в Киеве в 1987 году. Прошло немного времени, и Гетьман вывел Агропромбанк из советской банковской системы, превратив его в крупнейшую финансовую империю независимой Украины.

Вадим Гетьман, стопроцентный либерал по убеждениям, объяснял своим коллегам, как должны вестись банковские дела в нормальном цивилизованном государства. Украина сильно отличалась от этих государств. Тут важно еще раз повторить: даже в сравнении с Россией начала 90-х она оставалась страной процветающей бюрократии и нищего населения, а все реформы сводились к номенклатурному контролю над разнообразными кусками собственности. Одним из идейных заповедников либерализма стал Национальный банк Украины, который Вадим Гетьман создавал практически на пустом месте и куда заместителем перетащил с собой Ющенко.

Впрочем, в либерализм, вопреки идее, здесь играли по тем же правилам, что и повсюду в стране, где экономика могла быть только клановой, а средством обогащения для немногих становились полезные знакомства в высших сферах. Деньги делались в разных отраслях, но по единому образцу. Средством наживы были, например, облигации внутреннего займа, которые азартно печатал Нацбанк. Своеобразный вклад Гетьмана в теорию и практику украинского либерализма заключался в том, что он создал собственный клан.

В 1993 году Гетьман был вынужден уйти в отставку. Последовательный сторонник независимости, который в 1990 году, то есть еще до распада СССР, вел тайные переговоры в Мюнхене о печатании украинской валюты, Вадим Гетьман был единственным человеком, в 1993 году выступившим категорически против поспешного выхода из рублевой зоны. Как профессионал он предвидел все тяготы этой весьма патриотичной, но поспешной акции — и оказался прав.

Впрочем, неформальный контроль над Национальным банком он сохранил, добившись назначения на свое место Виктора Ющенко. Разумеется, уйдя в тень, Гетьман сохранил и репутацию одного из самых крупных в Украине финансовых игроков. Он был первым, кто стал продвигать скромного Ющенко в политические лидеры, разглядев в статном и уравновешенном собирателе трипольских черепков воплощение американской мечты на украинской почве. Очевидно, что в тандеме Гетьман — Ющенко, если бы им удалось достичь вершин власти, первенство осталось бы за «крестным отцом». Ющенко возглавлял бы Украину, а Гетьман реально ею правил. Например, на посту премьера.

Еще в 1997 году, когда Виктор Андреевич, согласно рейтингам журнала «Global Finance», был признан одним из шести лучших банкиров мира, стало известно, что он будет баллотироваться в президенты. Штаб Леонида Кучмы, претендента номер 1, ответил волной компромата на всю гетьмановскую команду, начиная с нового претендента на украинский престол. Закончилось первое восхождение Виктора Андреевича в президенты трагедией.

Весной 1998 года 63-летний Гетьман был застрелен в лифте собственного дома. На месте преступления оперативники обнаружили шесть гильз калибра 7,62. Экспертиза установила, что стреляли из пистолета ТТ. Это был единственный след, который так никуда и не привел. Убийство не раскрыто до сих пор.

Год спустя Ющенко отказался выдвигаться в президенты. Взамен ему был обещан пост председателя правительства.

Они были благодарны друг другу — глава государства и его новый премьер. Кучма ценил Ющенко за то, что тот не стал ему перечить и не пошел в президенты. Ющенко был признателен за доверие. Вечно второй, вечно ведомый, Виктор Андреевич, осиротевший после смерти Гетьмана, искал себе нового покровителя. У него однажды вырвалось, когда его спросили про отношения с Кучмой, что Леонид Данилович ему «почти как отец», и в этом признании не было ни капли подхалимажа. Тогда, на исходе века, он действительно так думал и так чувствовал.

Отказавшаяся от бизнеса ради власти, Юлия Тимошенко не могла не заметить Ющенко в серой массе осточертевших ей деловых партнеров и представителей политических элит. Он был другим. Чужим в этой тусовке, как и она. На фоне Кравчука, Кучмы, Лазаренко он выделялся и умом, и культурой, и статью — всем тем, что женщины так ценят в мужчинах. А еще он был мягок, нерешителен, деликатен — таких Юлия Владимировна в своем кругу вообще, наверное, не встречала. Кроме разве что Саши Тимошенко — своей первой любви.

В дни путча 1991 года Россия добилась свободы в короткой, но жестокой схватке с одряхлевшим, однако все еще опасным Советским Союзом. Бесспорным лидером демократической России на два года, вплоть до расстрела парламента в 93-м, стал президент Борис Ельцин. На Украину свобода свалилась нежданно-негаданно. В пылу схватки с Горбачевым за Кремль Ельцин распорядился Украиной как жертвенной пешкой. Поэтому не было в Украине никакой ротации элит — партноменклатура от Киева и до последнего сельсовета просто сменила в своих кабинетах портреты Ленина на портреты Тараса Шевченко.

Поэтому поначалу не было в стране и настоящих героев демократии.

Попытки Кравчука и Кучмы играть роль отца нации были смехотворны. Все первое десятилетие своей независимости Украина, как невеста на выданье, затаив дыхание, высматривала суженого. Оказалось, увы, что выбирать в верхних эшелонах власти было практически не из кого. Талантливый банкир с внешностью американского президента, отличным знанием казацких древностей и страстью к пчелам был не идеальным, но все-таки лучшим из претендентов на руку и сердце страны.