Оранжевый цвет радуги

— Акир, а когда мы попадем на Керакато?

— Сложно назвать точные сроки, — покачал он головой. — Смотря, как все пройдет. Вот после выполнения всех целей экспедиции и полетим туда. У меня тоже неожиданно возникли… обстоятельства непреодолимой силы, требующие моего появления на родной планете.

— Какие? — машинально поинтересовалась и тут же прикусила язычок. Какое мое дело? Он не должен передо мной отчитываться.

— Личные.

— Извините.

— Да это не тайна, весь корабль в курсе. И ты со временем узнаешь, когда станешь неотъемлемой частью экипажа и разберешься в ситуации. — Акир загадочно усмехнулся.

— Все равно, простите. Это не мое дело, я просто, не подумав, спросила.

— Неважно, — отмахнулся он и встал из-за стола, держа в руках свой «портрет». — Я открыл тебе доступ почти везде на крейсере. Если высветится, что «доступ запрещен», значит тебе точно туда нельзя. Совсем! Даже в сопровождении. Поняла? А так — гуляй, работай. Мастерскую я распорядился выделить, завтра Майки покажет тебе помещение, в котором ты сможешь разложить свои инструменты и все остальное.

— Поняла. Спасибо.

Кивнув мне на прощание, Акир ушел, а я подняла перед лицом Яшку и сказала ему:

— Понял, кто у нас начальник? Вот так-то! С таким не забалуешь… — и тоскливо вздохнула. Было невыносимо жалко всего того, что улетело в утилизатор.

…Мне действительно выделили место под мастерскую неподалеку от хозяйственных помещений. Довольно просторная комната с хорошей вентиляцией и возможностью выставлять нужное освещение, меня полностью устроила. Из мебели: стол, металлический шкаф с множеством полок и ящиков, стул и кресло на колесиках. Майки приволок откуда-то несколько светильников, которые я расставила в разных углах. А на экране, заменяющем иллюминатор, я выставляла виды разных планет в дневное время, чтобы создать иллюзию окна. Места хватило и для мольберта, и для стола, а в шкафу разместился весь запас красок, кистей и прочего.

И потекло время. С утра я писала портреты всех девушек-рабынь, с которыми меня столкнула судьба в оазисе, и вспоминала все, что знала о них. Увы, знала я невыносимо мало. В большинстве случаев — только имя, родную планету и то, как их угораздило попасть в руки торговцев живым товаром. Затем мы с Яшкой шли в столовую. А потом я брала голографер и отрабатывала его стоимость. Ведь скинулся весь экипаж огромного корабля, и с меня причитались голограммы всех и каждого, заснятые в непринужденной обстановке. Мужчины оценили именно вот такие, внезапные снимки. Я подлавливала их, когда они сосредоточенно работали, смеялись с коллегами или задумчиво решали очередную сложную задачу. А они потом скачивали себе файлы со снимками, собираясь отправить их родным и близким.

Вечером, после того как просматривала все, что наработала за день и удаляла не получившиеся кадры, брала в руки графический планшет. Похоже, раньше мне ни с чем подобным работать не доводилось. Так что… Изучала мануал, пробовала разные кисти и набивала руку.

Так проходили дни.

За две недели мы с Яшкой успели полностью адаптироваться друг к другу. Ночью он спал на моей подушке или на толстом изогнутом дугой металлическом стержне, прикрученном к стене. Тут помог один из механиков с нижней палубы. А Док щедро выделил отрез плотной ткани, которую ящер не прорвал бы своими коготками, и мы этой тканью обмотали металл. Так что, если вдруг Яше становилось тесно со мной в постели, он уходил на этот обтянутый тканью полуобруч и спал, вцепившись в него всеми четырьмя лапками и обвив для надежности хвостом.

Надо сказать, что экипаж Яшку обожал и баловал безмерно. Меня тоже баловали, но его больше. Чем он бессовестно пользовался, выпрашивая что-нибудь вкусное или, если я была занята, просился «на ручки». И отбоя не было от желающих эти самые «ручки» предоставить в его распоряжение.

Глава 12

Командор заходил ко мне в мастерскую каждый день, пусть и ненадолго. Что ему было нужно, я не совсем понимала. Вероятно, проверял, какой из меня художник, и не уволить ли меня, пока не поздно. Он просто стоял за моим плечом, наблюдая за работой, или просматривал полностью готовые портреты девушек-рабынь. Никак не комментировал, чем жутко меня нервировал, ничего не спрашивал, только смотрел, а потом уходил.

Когда он заявился впервые, я занервничала, не зная какой дикой выходки ожидать на этот раз… Но Акир только осмотрел мой рабочий комбинезон художника, который к тому времени уже украсился несколькими яркими пятнами, так же внимательно взглянул на тоненькую шапочку, под которую я спрятала косу, свернутую в узел на затылке, после чего уделял внимание только моей работе. И так каждый день.

Но ко всему привыкают. Я тоже перестала дергаться во время молчаливого присутствия Акира и не обращала внимания, когда он покидал меня. Порой замечала, что снова одна, только спустя некоторое время после его ухода. А когда спустя тринадцать дней он внезапно заговорил во время моей работы, едва не вскрикнула от неожиданности. Заработалась и забыла, что командор за спиной. Стоит, молчит, работать не мешает, и ладно. И вдруг статуя заговорила… Завопишь тут…

— Алеся, ты уже закончила работу с портретами?

— Можно сказать — да, — ответила, как только перевела дыхание. — Можно было бы, конечно, еще с ними поработать, но времени на это уже нет, как я понимаю?

— Верно. Завтра прибываем. Только я не вижу здесь ни одной ниоки, а ты ведь говорила, что вы сбежали вдвоем именно с представительницей это расы.

— Д-да, — помедлив, ответила. — Понимаете, Акир, у меня перед нею долг чести. Я обязательно должна повидаться с ее семьей, чтобы сообщить о гибели их дочери. Кроме того, она просила передать жениху, что расторгает помолвку. Теперь это, разумеется, неактуально, но я обещала. И мне не хотелось бы, чтобы они узнали об ее смерти вот так, через межгалактическую полицию. Кроме того, я напишу ее портрет. Настоящий, пусть останется на память ее близким. Это самая малость, которую я могу сделать для нее за свою свободу и жизнь. А пока у меня есть только эскизы.

— Долг чести... Для ниоки это важно, — кивнул мужчина. — Хорошо. Все остальные работы подготовь вместе с информацией о девушках. Кроме того, думаю, в полиции захотят выслушать твой рассказ. И покажи мне наброски, даже интересно, как выглядела твоя подруга.

Я страдальчески поморщилась, так как идти в полицию мне совсем не хотелось, но понимала, что это необходимо.

— Вот, — взяв другую папку, я вынула из нее карандашный портрет Лиллу и еще несколько эскизов. На них она была в том черном наряде, в котором я увидела ее впервые. Только, разумеется, на рисунке отсутствовали дыры и грязь на одежде.

— А как ее имя? — медленно спросил Акир, рассматривая рисунок.

— Лиллуко кон Кэху из клана Степных кугуаров.

Командор еще некоторое время стоял, уставившись на портрет ниоки, после чего молча положил его на стол, кивнул мне и ушел.

На планету мы спускались в таком составе: я с Яшей, командор и Майки, ну и Керк в роли пилота. Каррт в этот раз был занят, и полететь с нами не смог. Маршрут был таким же, как и в прошлый раз. Из космопорта, оставив Керка в шаттле, мы направились в гостиницу в центре города. На этот раз номер был с двумя спальнями. Мне — одноместная, мужчинам, соответственно, двухместная.

Местных жителей я рассмотрела еще в порту и больше на их внешность внимания не обращала. Типичные гуманоиды, только на головах их отсутствовали волосы. Абсолютно лысые черепа (как у мужчин, так и у женщин) украшали костяные образования в виде высокой тонкой короны, начинающейся от одного виска и заканчивающейся у второго. Кроме того, у горожан в моде были татуировки. Мужчины украшали голову, делая черные рисунки, начинающиеся на лбу и переходящие на макушку. У женщин рисунки были цветными.