Орден Феникса

них наступит на мою ступеньку – убью. Или унижу. Как-нибудь очень больно

и обидно. У меня на каждого из них компромата хватит. Однако, довольно

бодро приближающаяся четврка резко сбросила скорость, заметив границу

между ними и моим Орденом.

– Я всегда знала, что ты ЧСВшный. – Вместо приветствия заявила Аннет.

Проглатывать такое заявление я не собирался, но внезапный порыв лени и

беззаботности накрыл меня с головой. Положение спасла, как ни странно,

Елка, сидевшая со своей настоящей внешностью, как и Настя, практически

ничем не подкрашенной.

– Благодарность хозяевам торжества принимается по почте исключительно в

денежном эквиваленте. – Холодно сказала она, даже не посмотрев в сторону

фантастической четврки. – Не оскорбляйте взор господина своим присутст-

вием в опасной близости от его личного пространства.

Я изо всех силы пытался сдерживать тот ржач, что родился в груди и искал

выхода наружу. Во-первых, это было самое длинное предложение, которое

сказала Лена за вс время нашего, а судя по ошарашенным лицам Охотников,

и их, знакомства. Во-вторых, так легко и непринужднно отшить шалаву мог-

ла только девушка благородных кровей, или, на крайний случай, девочка с

очень хорошим воспитанием. От одного только вида упавшей челюсти Насти я

пришл в неописуемый восторг. У меня бы так опустить эту сучку не получи-

лось.

– Если что-то не понятно, могу объяснить специально для вас. – Сказала

Окся, пренебрежительно окинув взглядом всю четврку, ненадолго задержав-

шись на Настином декольте, точнее, на его отсутствии. – На пальцах, в

прикладном режиме.

– Я один не понимаю, за что вы их так ненавидите? – Тихонько, сдерживая

смех, спросил в приватный канал Чешир. – Можно вас если что на стрелу по-

звать?

Настя злобно зыркнула в мою сторону, и порывисто развернулась на пятках.

Ну да, даже если тебя облили дерьмом, можно сделать покерфейс и уйти с

чувством собственного достоинства. Остальные проследовали за ней, даже не

106

подняв взгляд с пола. Интересно, это у них в гильдии матриархат, или ре-

бятам просто стыдно за свою продажность? Хотя, одно другому не мешает.

Принятую от Бесона сигарету я так и не закурил, не хотелось светить лицом

до начала праздника. Честно говоря, плевать, что больше половины знают,

кто сидит под маской, остальные-то нет. Устроим небольшой сюрприз.

– Народ, я уже не могу. – Пожаловался я. – Вс больше хочется спустить

на них кого-нибудь и посмотреть за случившимся трэшем.

– Я бы тебя в зрелищах не разочаровала. – Усмехнулась Окся.

– Знаете, мы тут сидим как стая сытых любопытных волков, пригласивших

барашков к себе на ужин. – Вдруг заявила Грин.

– С чего ты взяла? – Поинтересовалась Морг, на протяжении всего времени

зорко всматривающаяся в толпу.

– Обсуждаем топов как мясники на комбинате сорт говядины.

– Да они и есть мясо. – Поддержала Окся. – Больше чем уверена, они дра-

лись в последний раз, когда не поделили место в очереди в аптеку с бабкой

какой-нибудь. И то проиграли.

– Думаешь, они по аптекам ходят? – Фыркнул Фир. – Я таких знаю. Они е

скорее купят, чем увидят перед собой чью-то спину, мешающую им пройти.

– Да ладно вам, ещ пять минуточек. – Простонала Фокс, чьи труды хотели

разрушить ещ до начала демонстрацию.

– Спорим, Аламин опоздает? – Спросила Рэд.

– Почему?

– На светских тусовках Голливуда, кто последний тот и крутой.
– Просве-

тила Морг. – Кстати, Фокс, надеюсь, ты нам тут не детский утренник зака-

тишь?

Рыжая девушка обиженно шмыгнула носом.

– И ничего не утренник. – Ответила она, как-то не уверенно.

– Двадцать два пятьдесят девять. Начинай уже. – Нахмурилась Окся.

Лично я понятия не имел, чем в старину развлекали народ на балах. Может

быть, даже и ни чем. Но по выражению лица Фокс было заметно, что вот эта

девушка задумала нечто грандиозное.

И без того не слишком яркий, свет в зале вообще потух. Пару секунд мрак

безраздельно властвовал в помещении, постепенно сгущаясь возле ступеньки.

И это действительно выглядело как сползавшееся в одно место отсутствие

света. Трудно представить, что может быть чернее чрного, но увидеть -

это не нафантазировать. Часть фонарей под потолком вспыхнуло ярким белым

светом, собранным в небольшой, метр диаметром, луч, разорвавший клубящий-

ся в зале мрак. Языки чрной пустоты несмело проникли в лучи, перекраши-

ваясь в серый.

Оказывается, работающих фонарей оказалось восемь. Со звуком переключив-

шегося тумблера каждая пара, кроме одной, ближайшей к ступеньке, изменила

цвет. Красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, синий, фиолетовый.

Пробравшаяся в столбы света чернота приобрела человекоподобную форму. На

спине, плечах и ладонях каждого силуэта вспыхнул неоновый свет принадле-

жащего позиции цвета. Звук похожий на удар по барабану. Чрные тени под-

няли головы и выбежали со своих мест, на ходу окрашиваясь в принадлежащий

им цвет полностью.

Красных рванула петлять между колоннами, проходя насквозь не успевших

уйти с дороги гостей. После каждого их шага на полу оставался кроваво-

красный отпечаток ноги. Жлтые и оранжевые разделились, и, в один прыжок,

достигнув стен, непринужденно пошли по ним, запитывая погасший вместе с

началом прима рисунок. Настенные тени двигались легко, но сохраняя важ-

ность в каждом движении, что ярко контрастировало с гонявшимися по всей

комнате остальными цветными силуэтами.