Орки и русские - братья навек!

– Хм... Вообще-то первое апреля у нас было почти две недели назад,- - огорошил собеседника Кукудур.
– А орден этот ты мне лично пять дней назад на грудь нацепил.

– Демон! Вот это я попал... Что со мной случилось?

– Что-что... Пить надо меньше, вот что!
– вскинулся астролог.
– - Тем более - местные крепкие напитки. Они - не чета нашим изысканным и даже полезным для здоровья винам. Здешнее пойло могут без ощутимого вреда для себя употреблять только аборигены. Ты что, разве не читал памятку для наших воинов, которым не повезло - или, наоборот, повезло -- быть включенным в земной оккупационный корпус?

– Читал, конечно. Да я сам, и ты это отлично знаешь, участвовал в её составлении! Ведь сколько наших разведчиков было в своё время потеряно на этой планете из-за злоупотребления здешними спиртосодержащими суррогатами. Некоторых парней мы потеряли вообще насовсем, а многих других пришлось лечить чуть ли не годами!

– Кстати, на-ка, выпей-ка вот это снадобье, вашество, -- Кукудур подал командующему посудину с какой-то слегка мутноватой жидкостью.
– Надеюсь, это тебе поможет. По крайней мере, местным - помогает.

– Э-э...

– Да не бойся, принц, не спиртное здесь. Это - тутошнее антипохмельное средство. Капустный рассол называется. Пей!

Младший принц послушно выпил, прислушался к своим ощущениям. А что, действительно помогает. Жизнь-то налаживается!

– Кука, друг мой, - произнёс он проникновенно.
– А расскажи-ка ты мне, товарищ мой школьный, что там такое-этакое случилось-то второго апреля и далее - вплоть до сегодняшнего дня. Надеюсь, я, когда был немного не в себе, не сильно здесь накосячил?

– Да я бы так не сказал, -- проговорил астролог, малость подумавши.
– И даже выпивка с местными у тебя была строго по делу.

– Так я ещё и пил с местными...
– - упавшим голосом произнёс Урх.

– Все наши с ними пили, и я - в том числе (только я - пил мало). Так надо было, из политических и государственных соображений. Империя - превыше всего!

– Ну да, ну да, -- покивал командующий.
– Ещё как превыше.

– Честно говоря, тут, как и прежде, снова без меня не обошлось, - степенно сказал астролог.
– Ведь это я тебе настоятельно присоветовал - объявить третье апреля на Земле Днём Воинского Единства. Не на всей Земле, естественно, а только на территории так называемой России. Ну, ты же знаешь, что именно на просторах этого государства наши войска понесли некоторые потери. Хорошо, что нелетальные.

– Это я помню, -- улыбнулся принц.
– После включения нашим Флотом совмещённого общепланетарного поля подавления земляне уже практически не имели возможности по нам стрелять. Ни из своих ружей, ни из пушек. И очень скоро их войска почти повсеместно нам сдались. Но - не в России. Русские вояки дали нам отпор. Здорово же мы все тогда повеселились! У этих ребят, в отличие от нас, не было ни мечей, ни секир, ни копий. Однако они похватали ломы, багры, топоры, монтажки, лопаты, штакетины, колья, поленья и вообще всё что под руку попадётся, после чего яростно набросились на наших десантников...

– Да, фильмы об этом поистине эпическом побоище ходят сейчас по всему галонету. Аншлаг небывалый! Многие наши десантники, выложившие во всегалактическом ресурсе отснятые ими ролики, внезапно весьма существенно обогатились.

– А ещё говорят, что, дескать, у горных и степных орков, из которых по преимуществу и состоят имперские десантные войска, аномально низкий интеллект! Якобы он у них лишь чуть повыше, нежели у диких лесных гоблинов. Мгновенно ведь сообразили наши ухорезы, каким образом можно по-быстрому заработать бабла.

– Что да, то да, - согласился астролог.
– Не растерялись. А помнишь, какие потери 'воюющие' стороны понесли в этом побоище?

– Три к одному, причём не в нашу пользу. Убитых - ни одного, были лишь раненые. Это, если считать только раненных более-менее серьёзно. Однако здесь надо учесть, что мои орки, будучи надёжно защищены бронескафандрами и пребывая практически в полной безопасности, щадили своих противников и били русских воинов исключительно тупыми концами древков копий. Либо - глушили мечами, повернув их клинками плашмя.

– Могли бы вообще тупо воспользоваться парализаторами, -- тихо пробурчал Кукудур.
– И все дела. Тогда бы не пришлось списывать потом почти пять сотен бронескафов и чинить ещё почти три тысячи комплектов. Не столь уж и надёжны бронескафы наши оказались - против ломов-то. И не пришлось бы также три сотни наших орков и почти сотню российских солдат срочно класть в регенерационные камеры.

– Ну, это да. Но зато наши ребята получили столь необходимую им разрядку! И ихние, русские, ребята - тоже... получили. Да что там говорить, я сам чуть, было, не вмешался в общую бучу! Э-эх...

Собеседники помолчали. Затем астролог проговорил:

– Эти русские парни, сразу видно, нормальные ребята. Не хотелось бы, чтоб они стали в дальнейшем нашими врагами. Не пойдёт это Империи на пользу, никак не пойдёт. И потому ещё с утра второго апреля я засел за расчёты и таки вычислил: третье апреля надо объявить Днём Военного Единства Великооркской Империи и России.

Урх наморщил лоб, напрягся, медленно проговорил:

– Так-так, примерно нечто подобное я сейчас очень смутно припоминаю...

– Ну да, ты, вашество, без промедления и с энтузиазмом последовал моему совету. Оказалось, что у русских издавна уже существуют подобные праздники - День Советской Армии, День Пограничника, День ВДВ... И очень трудно было убедить их устроить ещё один, да вдобавок навязываемый им извне, так сказать - оккупантами.

– Но ведь получилось?

– Получилось, кто же спорит. Но только после того, как вы приказали всем питейным заведениям России третьего апреля поить-кормить празднующих воинов бесплатно. Вернее - за счёт Империи.

– Что было дальше, я опять не помню, -- сказал задумчиво фельдмаршалиссимус.

– Я тебе расскажу. Для совместного празднования ты организованно выделил половину нашего евразийского контингента оккупационных войск. Естественно, ребята были на сей раз не в скафах, а в парадной форме. Русские праздновали День индивидуально, по желанию. Причём не только действующие военные его отмечали, но и давно уволенные в запас. Так у них тут заведено.
– В данном месте своего повествования Кукудур Мудрый сделал паузу.